Приднепровский развел руками:
– Если Владислав собирается лететь на том корабле, что ему предоставим мы сами, то я вообще не представляю, на что он рассчитывает! Но это его проблемы! Нам же остается только гадать. – Он подошел к говорильнику. – Перепрограммировать ИскИн «стрелы» – для наших спецов не проблема. Это дело нескольких минут! Я сейчас же вытащу из постели Самсонова!
Через пять минут инженер-капитан второго ранга Василий Самсонов явился на мостик. А еще через три минуты он, получив соответствующее задание, отбыл в отсек технического обеспечения.
– Ну вот! – Приднепровский потер руки. – Через полчаса мы будем готовы предоставить Владиславу должным образом снаряженный корабль.
Осетру эта простота не нравилась. Он и сам не понимал – почему.
Однако слишком уж легко получалось свергнуть императора с престола. Перепрограммировал ИскИн – и вся недолга!.. Так не бывает! За кораблем надо будет следить, как за сердцем человека, перенесшего обширный инфаркт миокарда!
И тут на мостике взвыла сирена боевой тревоги.
Центральный видеопласт мостика тут же разделился на несколько секторов.
– Внимание, капитан! – послышался голос ИскИна «Георгия Победоносца». – В районе особой важности зафиксирован старт межпланетного корабля. Система разведки и целеуказания устанавливает его класс.
– Что за черт! – воскликнул Приднепровский. – Район особой важности – это императорский дворец! Что там могло стартовать?
– Я, пожалуй, догадываюсь, – сказал Дед. – Похоже, Владиславу вовсе не требовался корабль от нас. Он просто попытался отвлечь наше внимание. А корабль у него имелся, свой собственный! Жаль, конечно, что нам не удалось привлечь на нашу сторону никого из службы охраны. Тогда бы мы знали… Как полагаете, что у него может быть за судно?
– От силы яхта. – Капитан «Победоносца» потер переносицу. – Любое другое, более или менее мощное судно там попросту негде спрятать. Императорский дворец – это не космодром широкого профиля. И даже не пассажирский космопорт.
– А корабль класса «Горного Орла»? – спросил Осетр.
– Ума не приложу, как они могли посадить такой корабль на планету незаметно от служб транспортной инспекции! Мы бы знали…
Между тем на мостике начали появляться дежурные по штатному расписанию боевой тревоги. Занимали места, переводили технику в рабочие режимы, загоняли программы ей в мозги…
– Внимание, капитан! – снова зазвучал голос центрального корабельного ИскИна. – Стартовавший из района особой важности корабль представляет собой малый транссистемник класса «Иволга». Каковы будут распоряжения?
– Ладно, господа офицеры! – сказал Дед. – Толку в наших догадках никакого! Потом будем разбираться, каким образом в руки императора попал малый транссистемник. А сейчас его надо захватить!
Приднепровский уже включился в работу.
– Системе разведки и целеуказания отследить и определить эфемериды орбиты малого транссистемника. Рассчитать, через какое время цель может стартовать в сторону риманова туннеля один дробь один и через какие орбитальные сектора должна пройти при этом.
Закипела работа, хотя с разных сторон еще слышались с трудом сдерживаемые зевки: все-таки половина четвертого ночи по-корабельному – не лучшее время для боевой работы. А таблетки-стимуляторы, которые принимают в таких случаях, на каждого человека действуют по-разному – кто-то уже через две минуты готов активно действовать, а кто-то позевывает и впятеро дольше.
– Внимание! – В одном из секторов центрального видеопласта появился дежурный системы связи. – Майора Долгих вызывает император Владислав Второй.
Осетр глянул на Деда, будто ждал от него указаний.
Железный Полковник ответил встречным взглядом, в котором никаких указаний не отражалось.
– Разрешите удалиться, господин капитан первого ранга? – спросил Осетр у Приднепровского.
Он то и дело забывал, что может теперь и не спрашивать разрешения.
– Или, может, выведем изображение сюда, на мостик?
Приднепровский помотал головой:
– Никак нет!.. Ступайте, ваше высочество, в рубку связи!
И Осетр отправился в рубку связи.
В общем-то каперанг был прав – большинству присутствующих на мостике членов экипажа совершенно не обязательно знать, о чем будут говорить между собой бывший и будущий императоры. И уж тем более не следовало знать, о чем будут говорить отец и сын, ненавидящие друг друга.
В конце концов, и у государственных людей имеются личные проблемы…
– Вот что, сынок, – сказал Владислав, появляясь на видеопласте. – Как видишь, мне не потребовалось от вас помощи в транспорте. А вот ваша помощь в самой транспортировке нужна. – Император усмехнулся. – В том смысле, чтобы вы не чинили моему кораблю препятствий. При первом же вашем подозрительном маневре заложница будет убита!
И тут Осетра словно прорвало:
– Если с нею что-нибудь случится, я уничтожу тебя. Собственными руками шею сломаю!
– Не сомневаюсь! – Владислав Второй саркастически расхохотался. – Но в свой последний миг я буду испытывать немалое удовольствие от одной только мысли, что тебе не досталось от этой женщины ничего, кроме трупного холода! В общем, мое дело – предупредить!
– Ладно, отец! Я тебя понял. На сей раз ты меня обошел. Но я быстро сравняю счет! Не будь я «росомахой»!
Когда он вернулся на мостик, Приднепровский и Засекин-Сонцев встретили его без вопросов.
Однако он понимал, что скрывать ничего не стоит.
– Император пообещал убить заложницу, если мы попытаемся его остановить!
– Было бы странно, если бы он пообещал что-либо другое, – отозвался Дед.
– Эфемериды орбиты императорского транссистемника определены, – сказал каперанг. – Он пройдет через четырнадцатый и пятнадцатый сектора. Для того чтобы поразить неприятельское судно станнером, фрегату не потребуется совершать никаких маневров! Зона поражения правой бортовой установки проходит как раз через эти сектора. От вас, ваше высочество, требуется только приказ!
Тут же отозвался ИскИн:
– Цель проходит через девятый сектор. Скорость – девять с половиной километров в секунду. При нынешнем ускорении до входа в зону поражения правого бортового станнера остается три с половиной минуты.
– Три с половиной минуты… – пробормотал Осетр.
Это было все время, отпущенное ему судьбой на нынешнем этапе. Три с половиной минуты решительности… Или нерешительности.
– Цель перешла в десятый сектор. Скорость – девять и восемь десятых километра в секунду.
Что же делать?
Все в рубке смотрели на него, и от этих взглядов становилось не по себе.
