Ему пришлось выдержать настоящую схватку с церемониймейстером.
Как можно, ваше высочество! Это же злостное нарушение веками сложившегося порядка! Ваши предки смотрят сейчас на вас с осуждением! Традиции существуют для того, чтобы их соблюдать, а не нарушать! Что будет говорить ваш народ?!
– Традиции существуют для того, чтобы их менять, – сказал Осетр. – А мой народ будет говорить то, что ему объяснят средства массовой информации. А они ему объяснят, что менять заскорузлые традиции – это политически правильно.
Церемониймейстер остался стоять с разинутым ртом.
Осетр вернулся в рабочий кабинет, вызвал Найдена и велел сообщить патриарху о том, что коронующийся император будет в… э-э-э… скажем так, несколько необычной одежде.
Чтобы не застичь старика врасплох. А то еще плохо человеку станет…
Он ждал, что патриарх, подобно церемониймейстеру, воспротивится такому нарушению традиций, и придется тратить время и силы на убеждающий разговор и даже, возможно, грозить отменой коронации, однако, к немалому удивлению, возражений не последовало.
Не все духовные лица являются догматиками. Бывали среди них и реформаторы. К тому же, если новый император намерен нести в Галактику идеи православия, то не столь важно, как он будет одет. Главное, чтобы у него в руках были крест и меч…
Через час Осетру доставили новую парадную форму «росомах» – белоснежный китель и брюки. С полковничьими погонами на плечах.
А еще через два часа началась сама церемония.
И все было, как в том вещем сне.
Опять со всех сторон неслись здравицы в его честь, и люди кричали и рукоплескали, и матери поднимали детей, чтобы те увидели своего нового властителя.
Медленно, но верно каре охранников, рассекающее толпу, а вместе с ним и везущий Осетра парадный императорский глайдер приблизились к коронационному помосту.
Там уже стоял Светозар, патриарх всея Росской Империи, в отделанной золотом рясе и прочем своем великолепном облачении.
Рядом с ним на специальном столике, задрапированном бело-сине-красными полотнищами, лежала и сверкала в лучах солнца большая императорская корона. Когда-то она покинула Старую Землю, чтобы засиять на просторах Галактики.
И Осетр поднялся к патриарху по длинной лестнице со ступеньками, убранными золотой парчой.
О том, что не мешало бы пересчитать ступеньки, он вспомнил слишком поздно.
«А ведь кровь на белом кителе “росомахи” будет смотреться гораздо страшнее, чем на красном мундире лейб-гвардии гусарского полка, – подумал он. – Может, потому императоры и носят такое одеяние в парадные дни…»
Патриарх взял в руки корону.
«Не будет никакой крови на белом кителе! – сказал себе Осетр. – Иначе зачем судьба всё это затеяла?»
Он встал на разложенный на помосте коврик, разукрашенный государственными символами Росской Империи, и опустился на правое колено.
Корона взлетела над его головой, пошла вниз, и Осетр зажмурился, ожидая, как закричит патриарх, когда протянувшаяся вдоль лицевого обруча короны мономолекулярная нить вертанется, подобно скакалке, отсекая патриарху обе руки, а потом и голову так и не успевшему короноваться императору…
Конец третьей книги
