– Но ведь я не должна вам эти деньги?! Я не брала у вас
взаймы. Эту сумму вы взяли с потолка.
– Если ты не брала у меня взаймы, то это совсем не
означает, что ты мне ничего не должна. Ты мне их очень даже должна. Должна!
Дело, которое у меня должно выгореть с Майклом, на сто тысяч долларов. Я уже
устал повторяться.
– А без меня это дело не выгорит?
– Без твоих обязанностей нет.
– Тогда дело с Майклом – это последнее дело, которое
нас связывает. – Пойдя на уступки, я поняла, что у меня просто нет другого
выбора.
– Что значит «последнее дело»? Ты что, умирать, что ли,
собралась?
– Да нет. Я думаю пока пожить. Закончу дело с Майклом и
увольняюсь. Я буду искать другую работу.
Череп громко рассмеялся и посмотрел на меня неимоверно
злобными глазами.
– Ну ты даешь.
– Я что-то не так сказала? Мне кажется, что я не
сказала ничего смешного.
– А мне кажется, что у нас сегодня вечер юмора.
Обхохочешься.
– А что смешного-то?
После моего вопроса Череп стал крайне серьезным и заговорил
со все той же угрозой:
– Вероника, ты уже такая большая девочка, а ведешь себя
так, как будто совсем не знаешь жизни. Неужели Руслан не объяснил тебе одной
простой истины?
– Что он должен был мне объяснить?
– То, что в мою фирму «Мираж» устроиться можно, а вот
уволиться из нее нельзя.
– Как это нельзя? Вы хотите сказать, что я должна
работать на вас пожизненно? Крепостное право уже давно отменили.
– Что значит «пожизненно»? Я хочу сказать то, что
принимаю на работу я и увольняю с работы тоже я. Одним словом, ты будешь
работать на меня до тех пор, пока мне это будет нужно. Когда наступит момент и
я уже не буду нуждаться в твоих услугах, я обязательно тебе об этом скажу.
Обещаю. Так что все предельно просто. А что касается крепостного права, которое
ты недавно упомянула, то здесь ты перегнула палку. Крепостным крестьянам
никогда не снились деньги, которые ты получаешь, вернее, скоро начнешь
зарабатывать. Если бы они зарабатывали хоть сотую долю твоих денег, то были бы
против отмены крепостного права и стояли бы за него горой. Так что не сравнивай
себя с тем, что от тебя далеко и не имеет к тебе никакого отношения. Ты
говорила о том, что тебе нужны деньги?
– Говорила.
– Так зарабатывай. Зарабатывай, дорогая моя. Деньги
неплохие. Зарабатывай, пока я даю тебе такую возможность.
Облокотившись о газовую плиту, я встала как подстреленная и
почувствовала, как у меня подкосились ноги. Мне показалось, что еще немного – и
я просто свалюсь в обморок. Я держалась из последних сил и старалась не
показывать свое состояние Черепу, по-прежнему избегая встречаться с ним взглядом.
– Вы не даете мне права выбора. – Я слегка
прикусила губу.
– Дорогая моя, ты сама устроилась в организацию, в
которой у тебя нет никаких прав, а только одни обязанности. Ты сама выбрала
такой путь. Добровольно. Никто за уши тебя не тащил. Ты давно знаешь Руслана.
Ты состояла с ним в определенных отношениях, и ты прекрасно знала, где он
работает и чем занимается. Зачем ты сюда полезла? Хотела заработать денег, так
зарабатывай. Короче, мне уже надоела эта тянучка и этот долгий разговор ни о
чем. Я устал ходить вокруг да около. То ли ты полная дура, то ли ты
притворяешься. Ты попала, девочка. Ты просто попала. Ты будешь пахать на меня
до тех пор, пока мне это будет нужно. Но не забывай, что где есть минусы, там
есть и плюсы. За свою пахоту ты будешь получать вполне приличные деньги. Если
попробуешь сбежать или кому-нибудь на меня пожаловаться, то поплатишься жизнью.
Ты все поняла?
– Да. – Я почувствовала, как у меня застучало в
висках.
– Молодец. Какая понятливая девочка. А теперь иди ко
мне.
– Что?
Череп поманил меня к себе и принялся расстегивать ширинку.
Он делал это настолько свободно и без комплексов, словно мы уже давно состоим в
определенных отношениях и он снимает передо мной свои штаны каждый день.
– Что вы делаете?
– Освобождаю себя от лишних вещей. Даю тебе
пространство для деятельности.
– Да как вам не стыдно! Руслан только погиб. –
Действия Черепа привели меня в бешенство.
– А при чем тут Руслан? Ты мне сама недавно говорила,
что люди не обязательно должны спать по любви.
– Хорошо. Но у них должно быть желание.
– А кто сказал, что у меня его нет? У меня оно есть.
Посмотри, как стоит. Неужели ты не видишь? Я уже сам весь дымлю. Сейчас точно
дым пойдет.
– У меня нет желания!
– Появится. Ты только начни, и оно сразу появится. Лиха
беда начало.
– Да как вам не стыдно! Наденьте свои штаны! Вывалили
свое хозяйство бессовестное! – прокричала я что было сил и выбежала из
кухни. – Вы мне в отцы годитесь!
– А сейчас так модно. Сейчас возраст отношениям не
помеха. Малолетки с дедами вовсю чирикаются, а я не дед, а мужчина в расцвете
лет. – Череп похотливо улыбался. – Послушай, а правда, что ты без
нижнего белья ходишь? Мне в изоляторе сказали. Я как услышал, так возбудился.
Ну скажи, правда, что ты трусы не носишь? Может, посмотрим?
Я не отвечала, а все пятилась и пятилась. Когда я уперлась в
стену и поняла, что у меня просто нет выхода, взяла большую вазу и процедила
сквозь зубы:
– Ты, старый пень, если ко мне приблизишься, я разобью
эту вазу о твою старческую и маразматическую голову.
– Кто это старый пень? – рассвирепел Череп.
– Ты! И убери свое долбаное хозяйство, а иначе я на
него вазу надену, черта с два потом вытащишь!
– На что ты вазу наденешь?
Череп полез в карман брюк, достал пистолет и навел его на
меня.
– Что это? – Увидеть пистолет в руках Черепа я
ожидала меньше всего на свете и никак не была к этому готова.
– Ствол. И он, между прочим, заряжен.
– Ствол?
– Ну да. Если ты сейчас не поставишь вазу на место, то
я сам засуну его туда, куда бы тебе меньше всего хотелось.
Поверь, тебе это вряд ли понравится, тем более что он иногда
стреляет.
