– Никогда, – довольно резко ответила я и, как
всегда, улыбнулась.
Наклонившись к Майклу поближе, я дружески поцеловала его в
щеку:
– Спасибо за потрясающий вечер.
– Давай я доведу тебя до квартиры.
– Нет. Езжай. Тебе пора выспаться. Завтра новый рабочий
день. У нас завтра много дел?
– Полно.
– Во сколько я должна быть у тебя?
– В двенадцать, потому что первая встреча уже в час.
– Тогда у нас еще есть время, чтобы немного выспаться.
– Было бы здорово, если бы мы выспались вместе. Может,
поедем ко мне и вместе встретим рассвет?
– Я думаю, что нам лучше сохранить прекрасные воспоминания
об этом вечере.
– Ника, ты не подумай обо мне плохого. Я могу положить
тебя спать совершенно отдельно. Я не думаю, что оттого, что мы переночуем
вместе, мы не сохраним прекрасные воспоминания о сегодняшней ночи.
– Майкл, мне пора.
Я еще раз поцеловала Майкла в щеку и со словами:
– Завтра, вернее, уже сегодня в двенадцать, –
пошла домой, держа большую круглую подарочную коробку.
– Майкл, спасибо тебе за все!
Майкл был очень расстроен и смотрел на меня тоскливым
взглядом. Я прошла мимо лифта и решила подняться до своего этажа пешком. Мне
нужно было немного подумать. Просто идти не спеша, думать и вспоминать… Я шла
по лестнице ужасно медленно, а каждый мой шаг давался мне с особым трудом. Я
ловила себя на мысли, что мне не хочется подниматься одной в свою одинокую
квартиру, где так часто оставался ночевать Руслан, а теперь будет часто
наведываться Череп. В этой квартире мне ужасно холодно даже в жару, грустно,
одиноко, скверно и ужасно паршиво. Мне хотелось вернуться к Майклу, броситься
ему на шею, поплакаться на свою жизнь, но я знала, что уже никогда не смогу
этого сделать, потому что уже давно уяснила одно жизненное правило: если ты
когда-нибудь откроешь мужчине свою душу, то это когда-нибудь выйдет тебе боком,
и придет момент, когда мужчина не раздумывая туда наплюет только по одной
простой причине, что ты была слишком искренна и обнажена. Мужчина должен
довольствоваться тем, что ты ему позволяешь. Он должен видеть и восхищаться
тем, что снаружи, и никогда, ни при каких обстоятельствах ему не нужно
показывать то, что внутри.
Поднявшись на свою лестничную площадку, я увидела незнакомых
мужчин. Они курили и наблюдали за каждым моим шагом.
– Здрасте, – только и смогла сказать я, пытаясь
пройти между ними.
– Здрасте, – в один голос ответили они и точно так
же одновременно затушили свои сигареты.
– Ты Вероника? – спросил один, пронзая меня все
тем же пристальным взглядом.
– Нет, – покачала я головой и проскользнула мимо
них, но один схватил меня за руку и повторил:
– Ты Вероника?
– Нет. Я ее сестра.
– Хорош гнать. Мы тебя по фотографии узнали. Пошли
вниз. К одному человеку съездим, поговорим.
– Я никуда не поеду!
Я хотела было закричать, но тот, который был больше и шире в
плечах, схватил меня за волосы и слегка подтянул к себе.
– Слышишь, дрянь, только попробуй издать еще звук. От
тебя не только разбитого фэйса, от тебя вообще ничего не останется! По твоей
физиономии я вижу, что с тобой уже поговорили. Так знай, что это мелочи. Мы
поговорим с тобой еще круче. Так что иди вниз и не дергайся.
Не убирая руки от моих волос, мужчина достал из кармана
тонкий, но острый складной нож и поднес его к моему подбородку.
– Смотри, как лезвие сверкает. Где у нас щитовидная
железа? Может, проверим анатомию при помощи ножа?
– Я думаю, что не стоит.
– Тогда вперед и без глупостей.
Незнакомец размотал мои волосы, взял меня под руку и
приставил руку с ножом к моему бедру. Ощутив, что я не собираюсь ни кричать, ни
бежать и вообще делать каких-либо глупостей, тут же подтолкнул меня вперед.
– Иди нормально, спокойно. Если кто-то из соседей
посмотрит в окно, то должен подумать, что мы просто влюбленные. Хотя я глубоко
сомневаюсь в том, что кто-то будет смотреть в окна в такое самое сонное время.
Но бывает всякое. Может, кому не спится.
– А как же моя коробка с платьем?
– Вполне симпатичная коробка. Возьмешь ее с собой.
Будешь наряды менять.
– Где я должна их менять?
– Приедешь – сама все увидишь.
Спустившись по лестнице, мы подошли к незнакомой машине, за
стеклами которой ничего не было видно. Мужчина распахнул заднюю дверцу машины и
сказал мрачным голосом:
– Встать на колени, уткнуться лицом в сиденье. Руки за
голову.
– Ребята, да вы что?
– Делай то, что тебе сказали!
– Да я и так плохо себя чувствую. У меня голова
разваливается. Я вас умоляю. Отпустите меня домой.
Но в этот момент передо мной опять блеснул нож, и от страха
у меня чуть было не подкосились ноги.
– Ребята, да вы что?
– Быстро в машину!
– Можно я тогда просто на сиденье сяду? Мне же будет
очень тяжело на коленях ехать. Еще и руки за голову. У меня сотрясение и ушиб
головного мозга! Если не верите, то можете отвезти меня к врачу.
– Мы тебе в последний раз говорим, чтобы ты исполняла
наши команды, а иначе мы тебя не к врачу, а сразу на местное кладбище доставим,
чтобы ты на нем немного отдохнула.
Мне ничего не оставалось делать, как исполнить все команды и
сделать то, что мне говорят. Когда машина тронулась, от не совсем удобной для
меня позы я почувствовала острую боль в голове. Видимо, основной отток крови
пошел мне в голову, и это дало такой неутешительный результат. Я не знала, кто
именно меня похитил и куда меня везут, но чувствовала, что со мной может
случиться что-то страшное, что это далеко не случайность, а вполне
целенаправленное похищение. В голове прокручивались самые различные мысли, которые
вызывали настоящую смуту и неопределенность. В глубине души я верила в то, что
это люди Черепа, но все же сомневалась и пыталась понять, зачем Черепу меня
похищать и увозить в совершенно непонятном направлении. На Черепа это не
похоже… Он знает, что я себя плохо чувствую и что я до утра сплю у Майкла.
Вполне маловероятно, что это Череп, но если не Череп, то кто?
