«Дурацкий разговор какой-то… — подумал визирь. — Фальшивый насквозь. Как зеркало в стене камеры… Ладно, продолжим!»
— А велю-ка я сейчас сделать вам инъекцию суперпентотала, уважаемый! Тут сразу и выяснится — кто вы, что вы и зачем здесь оказались!
— Ну и похороните мой труп сегодня. У вас ведь в этот же день положено мертвых в землю класть?
— С чего вы взяли? Наш маг снял с вас ментальный блок.
Арестованный с готовностью закатал рукав халата:
— Тогда прошу вас! Пробуйте ваш суперпентотал!
Он даже знал, что Мансур Джамил-заде не справился с его блоком.
В душе визиря поднялась волна безудержной злобы.
Этот тип был абсолютно уверен, что у Мансура ничего не получилось. Но как это возможно? Тогда он сам должен быть магом. Или как они там у себя магов называют. Щупачи, что ли?… Но ведь секретарь Остромира магом не является. Во всяком случае, до сих пор у нас не было такой информации. Или они обычных людей научились в магов превращать, пока мы тут топчемся?… И в этом направлении халифатские специалисты отстали, что ли? Какую область науки ни возьми — везде мы в хвосте у неверных! Почему?…
А может, он ни в чем не уверен, а просто верит, что Мансуру не удалось. Это ж какую веру надо иметь!.. Это уже не вера, а самый настоящий фанатизм… Вот тебе и неверный, собачьи кости!
Кто же ты все-таки такой, Иблис тебя забери? И как к тебе подобраться? Ну не возможно же, чтобы не было подхода!
Может, снова обратиться в визират внешней разведки? Пусть попробуют выяснить, на Новом Санкт-Петербурге сейчас секретарь росского императора или в служебной командировке. Правда, не очень верится, что людям Бадри ибн Аль-Рахмана удастся быстро добыть подобную информацию. Если официального объявления о каком-либо вояже высокопоставленного чиновника нет, информация о таком вояже всегда засекречивается.
Визирь внешней разведки как-то говорил, что после прихода к власти нового росского императора на их столичном мире была устроена чистка, и было арестовано множество разведчиков. В первую очередь — мерканских, конечно. Однако и новобагдадским изрядно досталось. Внешняя разведка халифата потеряла в тот период немалое количество своих агентов. Остался ли теперь хоть кто-то в императорском дворце Остромира?
Впрочем, деваться некуда. Если повезет, то кто-то остался и сможет пролить свет на присутствие или отсутствие в столице личного секретаря росского императора.
— Ладно, уважаемый… Живите пока. Пока мы не получим возможность… как это у вас говорится?., вывести вас на чистую воду.
— Ну так получайте свою возможность на здоровье. — Арестованный усмехнулся. — Только поторопитесь!
Казалось, он хотел добавить еще что-то. Но замолчал.
Будто очень боялся проговориться. Губу, правда, не закусывал…
Анвар ибн Аль-Масуд подождал несколько мгновений. Потом вызвал охранников, и арестованного увели из допросной.
А визирь отправился к Гафуру Карагезу-оглы, бесцеремонно выставил его из-за собственного стола и отправил в визират внешней разведки шифровку с просьбой как можно быстрее выяснить, где в настоящее время находится личный секретарь Остромира Первого.
Когда послание ушло, он уступил бею место и сказал:
— Просто не за что уцепиться, уважаемый! Пять человек арестовано, а караван топчется на месте. Будто в самум попал…
На мужественное лицо Карагеза-оглы набежала тень досады.
Обижать несправедливостью его не стоило. И потому визирь добавил:
— Ничьей вины в том нет. Ваши люди все сделали правильно…
Бей немедленно приободрился.
— Наши люди только что засекли еще одного человека, который крутится возле Ибрахима ибн Аль-Фарида, о паша, — сказал он. — Правда, этот тоже очень профессионально сбросил хвост. Но теперь я уже почти не сомневаюсь, что он снова объявится.
«Да сколько же их тут! — подумал Анвар ибн Аль-Масуд. — Когда им конец придет? Агенты, как овцы, плодятся…»
Впрочем, он лукавил с самим собой. Ясно было с самого начала, что с арестом «Найдена» ничего не закончилось.
— Какие будут приказы, о паша?
— Интересная ситуация получается, — сказал визирь. — Только что арестованы несколько агентов. Среди них и свои, и чужие, и ясно одно: служба безопасности Ибн-Джухайяма начеку. Самое время затихнуть и переждать, пока оперативные страсти улягутся. Однако тут же появляется еще один соглядатай. Вам не кажется это странным, уважаемый?
Гафур Карагез-оглы почесал бровь, размышляя.
— Есть одно объяснение, о паша… А если предположить, что арестованный нами росс играл роль приманки? Привлечь наше внимание, попасть под арест, заставить нас расслабиться… Агент же, решающий основную задачу, начинает действовать только теперь.
— И спокойненько обтяпывает свои темные делишки. — Анвар ибн Аль-Масуд усмехнулся. — А что? Неглупо придумано, прямо скажем! Есть в этом определенное оперативное изящество. Впрочем… — Теперь уже он задумался.
В этом случае возникал вопрос — зачем было использовать в качестве приманки человека с ментальным блоком, который не способен снять Мансур Джамил-заде? Подошла бы любая оперативная пустышка безо всякого блока. Нет, с блоком, конечно, — иначе бы это было слишком подозрительно! Но приманка не стала бы запираться: ведь ее предназначение — дать дезинформацию. Этот же «Найден» совершенно не похож на оперативную пустышку. Что-то тут не так… Но саму принципиальную возможность использования приманки исключать не станем. Береженого верблюда, как известно, не потеряешь!
— Отчасти я согласен с вами, уважаемый, — сказал он Гафуру Карагезу-оглы. — На нынешнем этапе операции будем считать, что арестованный нами росс — приманка. А потому расслабляться нельзя! Пусть ваши люди берегут толстяка Ибрахима, как лучший халифский бриллиант! И днем, и ночью… И если новый агент проявит активность, его нужно немедленно арестовать! Забери меня Иблис в свои вонючие лапы, но я хочу наконец понять, что тут происходит!
— Будет сделано, о паша!
— Пошлите на его задержание самых подготовленных людей! Если они сейчас находятся на оперативной работе, снять с дежурства, заменив другими, и дать отдохнуть до ночи. Почему-то мне кажется, что главные события произойдут уже сегодня ночью. Сейчас нашим врагам нет никакого смысла тянуть, поскольку дождутся они только того, что мы начнем понимать подоплеку происходящего, а тогда и их действия сделаются предсказуемыми. Сомневаюсь, чтобы такое изменение ситуации их бы устроило…
— Будет сделано, о паша!
Больше визирю тут делать было нечего, и он покинул кабинет бея.
Глава одиннадцатая
Разбудил Анвара ибн Аль-Масуда сигнал браслета.
Визирь посмотрел на часы, висящие на стене номера, — в такое время его могли поднять с постели только по очень и очень чрезвычайным причинам.
