– Я и мои люди были бы вам признательны, если бы вы растолковали смысл вашего недавнего пророчества. Что за гибель вы предрекли Скважинску? Она как-то связана вон с той огненной свистопляской?
Я указал на небо, хотя фейерверк, бушевавший там несколько минут назад, прекратился. Два уцелевших в схватке вертолета все-таки успели удрать, а сам летающий огонь устремился к земле и устроил пожар неподалеку от элеватора. Или, может быть, он упал на уже горящее здание – отсюда не разглядеть. Определить это по доносящимся до нас крикам тоже не удавалось. Те, кто кричал, похоже, сами понятия не имели, свидетелями чего они только что стали.
– Смею предположить, что мое, как вы выразились, пророчество и эта адская небесная пляска связаны напрямую, – сказал шейх, поглядев в том же направлении. – Помните, полковник, с чего вообще начался этот наш разговор?
– Вы обратили внимание на странную поверхность космической станции. Сказали, что ее корпус имеет специальное покрытие, похожее на то, что используется в стелс-технологиях.
– Все верно, – подтвердил «пророк». – В мире существует… точнее, существовал всего один орбитальный объект со столь уникальной обшивкой. Это – американский «Черный фантом». Он и рухнул сегодня на Скважинск.
– Кое-что припоминаю, – кивнул я. – Секретная военно-научная космическая станция, чье существование всегда ставилось под большое сомнение. Твердили еще что-то о ее сверхвысокой орбите, прогрессивных, не имеющих аналогов технологиях и прочих мало интересовавших меня в те годы вещах.
– И все-таки «Черный фантом» не был мифом, – подчеркнул Демир-паша. – Мне, как человеку, работавшему на «серых», было многое о нем известно.
– А почему он вдруг заинтересовал ваших бывших покровителей? Ведь технологии, которыми они пользуются, в любом случае гораздо современнее этих.
– На «Фантоме» проводилось множество всевозможных исследований. В частности, на его технологической базе американцы пытались осуществить первую в истории человечества телепортацию. И можете себе представить – им это удалось!
– Конечно, я бы восхитился их успехами, если бы по милости «серых» телепортация не превратилась для нас из чуда в рутину, вроде чистки оружия, – заметил я, постучав по карману «разгрузки», где лежали пакали.
– Вы, мой друг, не до конца осознаете всю эпохальную важность этого открытия, – покачал головой аль-Наджиб. – Пакали и технологии «серых» там были ни при чем. Не буду вдаваться в научные тонкости, а просто скажу: нетипичная среда, отсутствие гравитации и удаленность от поверхности планеты позволили хозяевам «Фантома» заглянуть за горизонт привычных знаний. На Земле такие опыты были невозможны в принципе. Но на сверхвысокой орбите, при наличии специального оборудования, действующая модель телепорта была создана. С ее помощью проложили первый в истории человечества телепортационный канал длиною около двух тысяч километров. Не постоянный, конечно же – поддержание его в рабочем режиме требовало немалых затрат энергии. Да и его пропускная способность оставляла желать лучшего. Тем не менее с его помощью появилась возможность переправлять с Земли на «Фантом» и обратно небольшие грузы, типа почтовых посылок. Что по праву могло считаться гигантским шагом вперед не только для космических технологий, но и для всего научно-технического прогресса земной цивилизации.
– Посылки и почта – это здорово. А что насчет переправки по этому каналу людей?
– Само собой, что без подобных опытов тоже не обошлось. Но тут исследователям хвалиться нечем. Астронавтов и лабораторных животных приходилось доставлять на станцию обычным способом. Экспериментальная установка не могла корректно завершить процесс телепортации такого груза. Либо ей не хватало мощности, либо причина крылась в несовершенстве технологий, но все животные прибывали на конечный пункт телепорта в состоянии, скажем так, агрессивной плазмы. По характеру поведения и повадкам это были все те же крысы, собаки и мартышки. Но при этом их тело горело жарким, неугасимым огнем, не причиняющим им боли. Чего нельзя сказать об экспериментаторах и обычных животных, которым этот огонь наносил сильные ожоги. Но это еще не все. Он также мог перекидываться на собратьев по виду. Хотя нет, «перекидываться» – неверное слово. Источник живого огня мог не только сжигать особей своего вида, но и вживлять в них частицу этой плазмы. Она вызывала в их организмах необратимые изменения, после чего они теряли рассудок и становились крайне агрессивными.
– Значит, по-вашему, маленькая комета, что сожгла вертолеты – это плазменное животное, вырвавшееся из клетки «Фантома»?
– Для животного эта комета воевала очень уж грамотно, вам не кажется, полковник?
– Да, вы правы, Демир-паша – все так и было… Хотите сказать, что на «Фантоме» также ставились опыты на людях?
– Сомневаюсь. Какой в этом смысл? Чтобы понять несовершенство технологии телепортации людей, вполне хватило подопытных макак. Хотите услышать мою версию произошедшего? Я думаю, что «огненный человек» – это астронавт, который по какой-то причине не сумел эвакуироваться с терпящей бедствие станции. У него был выбор: погибнуть при ее падении на Землю или же попытаться спастись, прыгнув в телепорт. Но либо на другом конце магистрали что-то случилось, либо командование отказало «плазменному» астронавту в доступе на базу из соображений безопасности, ему пришлось вернуться обратно. Только уже в ином облике. Который тем не менее спас его от неминуемой гибели.
– …И убил вертолетчиков, а также наверняка еще кого-нибудь, – добавил я. – А есть способ уничтожить такого плазмодемона? Ведь и астронавты, и наземные экспериментаторы каким-то образом избавлялись от чересчур агрессивных подопытных животных.
– Способ есть, и в теории он очень простой, – ответил шейх. – Всех этих горящих существ можно убить, потушив их. Да-да, именно так. Не важно, чем: водой, углекислым газом, вакуумом… Важно, что при этом они погибают, поскольку лишаются энергии, продлявшей им жизнь. Но тут имеется одна серьезная проблема. На поверхности планеты плазмодемон попадает под воздействие гравитации и прочих факторов, от которых он отрезан в орбитальной лаборатории. К сожалению, это не лишает его сил, а, напротив, многократно прибавляет их. Сбросить такое существо на Землю – все равно, что отключить у атомного реактора систему охлаждения. И чем дольше оно пребывает в земных условиях, тем мощнее и неуправляемее становится. И тем больше надо затратить усилий, чтобы его уничтожить.
– Поэтому вы пророчите Скважинску гибель?
– Помните огненные вспышки и канонаду, которые мы наблюдали и слышали, когда въезжали в город? Тогда мы приняли их за простое сражение. Но как только я увидел, что на город рухнул «Черный фантом», то сразу понял, с кем именно сражались те солдаты. Вырвавшийся на свободу плазмодемон, сумевший уцелеть при крушении – вот самое вероятное из всех объяснений случившемуся. Наверняка солдаты увидели огонь и попытались его погасить. Но они понятия не имели, что для этого нужны гораздо более мощные средства. А теми, что у них были, они лишь еще сильнее разъярили монстра… Я ошибся в одном – им оказалось не животное, а человек. И я понятия не имею, хорошо это для нас и для Скважинска, или же все станет только хуже. В зависимости от обстоятельств разум может быть и сдерживающим фактором, и сокрушительным оружием. Я молюсь, чтобы Аллах не дал ярости плазмодемона застить его рассудок. Но пока, как видите, мои молитвы не помогают, и он продолжает сеять смерть и разрушения.
