Его семья меня всё время рассматривала как какое-то
чудо-юдо. Волосы, кожу, глаза. По их лицам было видно, что я им совершенно не
понравилась. Мол, я их законов не знаю, старших не уважаю, не опускаю глаза,
видите ли, курю и хожу с голым животом. Я для них слишком эмансипированная. Его
родные никогда не смогут принять русскую женщину. Они видят во мне исчадие ада.
– Так может, это и к лучшему, – постаралась я успокоить
девушку.
– В прошлом году я приезжала к нему в Стамбул. Он снял
квартиру. Мы жили в ней около полугода. Он постоянно меня критиковал, что я не
так одеваюсь. Его совершенно не интересовало, что мне нравится, а что нет. Он
несколько раз меня избил. Просто, без всякой причины. А некоторую мою одежду
изрезал ножницами. Отнял все мои деньги и даже не выпускал на улицу. Я хотела
устроиться на работу, но он заявил, что я должна отдавать ему зарплату.
– И ты по нему плачешь? Ты же столько пролила слёз и столько
натерпелась!
– Я тогда уехала из Стамбула, но он сам прислал мне
эсэмэску, и всё закрутилось по-новой. Иногда я думаю, а оно мне надо? А иногда
кажется, что без него не смогу.
– Но ты уже попробовала вместе с ним жить и, как я понимаю,
ничего хорошего из этого не вышло. Я уверена, это сама судьба подарила тебе
повод расстаться.
—Да я бы и не смогла в Турции остаться. Чтобы здесь жить,
нужно слишком многое терпеть. Отдых в этой стране – это одно, а вот
повседневная жизнь и быт – совсем другое. Я здесь так скучала по сгущёнке,
копчёностям и сметане, что просто не передать словами. Очень тяжело привыкала к
их еде. Я своего любимого хотела удивить и приготовила винегрет, так он стал
плеваться и говорить, что подобную муру есть не будет. У них этого нет. От
блинов тоже отказался. Да ещё и наорал, что я потратила на них время. Они и
супы не едят, а я не представляю, какой без них обед. Моё существование в этой
стране было одним стрессом. Глубочайшее чувство одиночества. Это совсем другой
мир, в котором никому не нужны твои язык и традиции. Вроде и прожила-то я мало.
Полгода – это не срок. Но так хотелось вернуться домой, обнять первую
попавшуюся берёзку, заплакать и сказать слово «родина». К русским девушкам
здесь плохо относятся.
—Ну так и не нужна тебе эта Турция. Найдёшь себе нормального
парня в России.
—А сердце всё равно болит и к нему тянется.
—Это оттого, что боишься остаться одна. А ты прекрати этого
бояться, и тогда обязательно встретишь хорошего парня и устроишь свою судьбу.
Посидев с ней ещё несколько минут, я вернулась в номер и
застала свою скучающую подругу на балконе.
—Вот я, балда, диктофон забыла, – пожаловалась я.
—Этот шоумен, я смотрю, конкретно на тебя запал.
—Я ещё сказала, что у меня муж олигарх. Уверена, завтра он
будет ходить за мной по пятам.
—Ты считаешь. что это поможет тебе написать статью?
—Конечно. Я должна всё попробовать на собственном опыте.
Главное, не доводить дело до постели.
—Думаешь, получится?
—Ну я же не сумасшедшая. Во-первых, я замужем, а во-вторых,
в моём представлении этот Ибрагим просто место общего пользования.
—А некоторые от этого места общего пользования без ума.
– Может быть, но это явно не про меня. Когда мы уже улеглись
в свои кровати и выключили свет, Ленка почему-то поинтересовалась:
—Вероника, а ты с Артуром счастлива?
—Счастлива, – не раздумывая ответила я. – Ты
только не думай, что у нас с ним вообще никаких проблем нет. Их в семейной
жизни просто не может не быть. Артура бесит моя работа и моя независимость. Он
очень хочет ребёнка, а ребёнок пока не получается. Видимо, он думает, что
именно ребёнок поможет мне распрощаться с журналистикой. Да и недавно ещё такой
некрасивый инцидент произошёл.
– Что-то случилось?
– Однажды муж вернулся домой пораньше и пригласил меня
провести вечер в одном интересном клубе… – Я запнулась, не решаясь рассказывать
дальше.
– И что?
– Я согласилась. Мы приехали туда, и первое, что меня
удивило, так это то, что нам предложили надеть халаты и одноразовые
тапочки. – Я говорила всё так же нерешительно, словно вытаскивала из себя
слова клещами. – Я ещё подумала, что, наверное, это какая-то сауна. Нам
сказали, что в клубе все ходят полураздетыми. Выдали полотенца и простыни.
Коридор такой красивый, в красных тонах. На стене висит табличка, а на ней
правила.
1. Насилие строго запрещено.
2. Все отношения только по взаимной симпатии.
3. Не допускается неадекватное поведение.
4. Не допускается неуважительное отношение к
посетителям клуба.
5. Не допускаются лица кавказской национальности.
6. Не допускаются лица в алкогольном и наркотическом
опьянении.
7. Запрещается злоупотребление алкогольными напитками.
8. Возраст приглашённых строго от восемнадцати до
пятидесяти пяти лет.
Взнос с пары – 2500. С одинокого мужчины – 3500.
Дамы приглашаются бесплатно.
В сумму входит фуршет, алкогольные напитки, банные
принадлежности и контрацептивы. Дамам разрешается ходить в чулках, туфлях на
каблуках, пеньюарах, боди или красивом нижнем белье. Можно надевать эротические
откровенные платья. В клубе действует строгий фейсконтроль.
—О, это становится интересно, – не удержалась и
перебила меня заинтригованная Ленка.
—А мне так было интересно, – язвительно произнесла
я. – Я сразу поняла, что тут что-то не так, и спрашиваю мужа: «Артур, куда
мы пришли?» Но он хватает меня за руку и тащит по длинному коридору. В общем,
мы зашли в большой зал с мягкими диванами. Там барная стойка и несколько
огромных кроватей, на которых занимается сексом чёрт знает сколько человек. А
посередине шест, и вокруг него крутятся обнажённые стриптизёрши. Я ещё заметила
в приоткрытой двери слева сауну и бассейн. Везде стеклянные чаши с
презервативами. В общем, я когда всё это увидела, бросилась обратно,
переодеваться. Артур уговаривал меня остаться. Когда мы ехали в машине назад,
он был жутко обижен. И сказал, что не видит в своём поступке чего-то ужасного.
Мол, у новичков всегда шок, стресс и паника. Многие напиваются для смелости.
Необязательно принимать в этом участие. Можно просто посидеть, посмотреть и
заняться сексом друг с другом. Так можно лучше возбудиться. Лен, ну ты
представляешь, мне это предложил не кто-нибудь, а мой родной муж?!
—Он тебя в свингер-клуб привёз, что ли?
