– Артур, пожалуйста… Я так соскучилась. Я хочу, хочу тебя…
В эту восхитительную ночь я уснула на плече у Артура, а
проснулась… на плече у Серкана.
– О, чёрт!
Серкан поцеловал меня в лоб и поспешно оделся. Затем
подошёл, потрепал по щеке и сказал что-то на турецком. Не было никаких
сомнений, что он остался доволен. В этот момент я почувствовала боль оттого,
что предала Артура.
Всё, что произошло со мной в Турции, заставило меня
пересмотреть прошлую жизнь. Как же многого я не ценила и как мало говорила
Артуру, что люблю его. Я бы отдала всё на свете, только бы оказаться с ним
рядом и вновь ощутить свободу. Ведь свобода – это и есть счастье. Как жаль, что
мы понимаем это только тогда, когда попадаем в заточение. Счастье – это
возможность жить так, как ты хочешь, и делать то, что считаешь нужным. Как
противна сковывающаяся шелуха ограничивающих догм. Неожиданно мне стало стыдно,
что всё то время, которое я провела рядом с Артуром, во мне было слишком много
холода и так мало тепла…
Я вообще никогда не пускала мужчин в свою душу и умела
держать дистанцию в отношениях. Мои мужчины всегда упрекали меня, что при таких
живых и чувственных глазах у меня такой холодный рассудок. Мои мужчины больше
всего боялись попасть в мою зависимость и сами, не ведая того, в неё попадали.
Сначала они пытались отчаянно с ней бороться, а затем опускали руки и учились
получать от этого удовольствие, успокаивая себя тем, что, главное, они
находятся рядом со мной. Может, это оттого, что я никого никогда не любила.
Никого, кроме себя… Я знала, что любовь – чувство проходящее, но только не к
себе. С Артуром всё было совсем по-другому… Я испытывала огромную потребность
сделать его счастливым.
С мужчиной или без, но я всегда была свободной, а в моей
душе никогда не было пустоты. Мужчины бросали мне вслед, что я редкостная
стерва. Я переступала через их обиду, принимая её за элементарную
беспомощность, и шла вперёд. У меня не было на них времени… Мне нравилось,
когда они смотрели мне вслед. Я спиной ощущала то, что в их глазах читалась
надежда. Когда мне говорили, что у меня нет сердца, я улыбалась, не считая
нужным рассказывать о том, что оно есть. Просто оно слишком изранено и
исполосовано шрамами. Я не люблю демонстрировать собственные переживания и
слабость. Я вступала в отношения с мужчинами и не знала, что потом с ними
делать. Заканчивается страсть, и становится скучно и слишком обыденно. При
расставаниях я всегда боялась боли, и мне хотелось причинить такую же боль, как
когда-то причинили мне. Я жестоко обращалась с мужчинами по той причине, что
боялась, что они уйдут от меня первыми, поэтому, когда чувствовала, что
отношения близятся к финалу, предпочитала уходить первой.
Мне нравилось очаровывать, увлекать, соблазнять и покорять.
Я никогда не была скованной и стеснительной. Вела себя свободно с любыми
мужчинами, которые были мне интересны. При этом я умела почти безошибочно
оценивать потенциал понравившегося мне мужчины. Я сама выбрала себе эту роль и
решила прожить свою жизнь так, как это нравится мне, оставив позади себя страхи
и различные запреты.
В детстве, как и тысячи девчонок, я мечтала стать актрисой.
Не получилось. Зато я научилась играть в жизни. Всё время я не жила, а просто
играла! Особенно мне нравилось играть в любовь! Как же поразительно я в неё
играла! На бис! Играла так, что ни у кого не оставалось даже тени сомнения в
искренности моих чувств! Мужчины верили. Окружающие тоже. О том, что это просто
игра, знала лишь я одна… При общении с противоположным полом я всегда смотрела
на мужчин, как на рабочий материал, и думала о том, как убедительнее мне
перевоплотиться в этот раз. Вечные маски, роли, игры…
Я старалась всегда быть разной и притягивать мужчин не
столько своими внешними данными, сколько своей личностью, хорошо понимая, что
самое сексуальное в женщине – это её мозги. Красота – не главное. Главное –
умение правильно себя подать. В женщине важна её индивидуальность. Мне всегда
нравились мужчины с прошлым. Мужчины ЛИДЕРЫ и ПОБЕДИТЕЛИ. И я встретила такого
мужчину в лице Артура. Он целеустремлён, умён, умет ставить задачи и их
достигать. А ещё он нежный в постели и внимательный в жизни. Артур не испугался
меня, как другие, ведь я знаю мужчин «от и до», и у меня слишком развита
интуиция. Я умею управлять действиями людей и направлять ситуацию в нужное
русло. Я делаю это совсем незаметно, очень тонко и изысканно. Этим искусством я
владею профессионально. Не каждая женщина может похвастаться этим редким
качеством. Даже если я проигрывала у своих противников, я никогда не впадала в
отчаяние, не опускала руки и умела оставаться женственной даже в тех ситуациях,
когда нужно быть жестокой. Я проигрывала КРАСИВО. Училась у более сильного
соперника и приобретала жизненный опыт. Артур не испугался моей силы и смог её
принять и понять. А я смогла убедить его в том, что ему очень со мной повезло.
При воспоминаниях об Артуре у меня вновь заныло сердце, а в
глазах появились слёзы.
– С добрым утром.
Я подняла голову и посмотрела на вошедшую в спальню Филиз.
Прикрыв наготу шёлковой простынёй, я недовольно заметила:
– Стучаться надо.
– Зачем? Я что, голых девок не видела? – не церемонясь,
бросила Филиз и протянула мне поднос, на котором лежало ослепительное ожерелье.
– Что это?
– Это подарок от господина Серана. Он просил тебе передать,
что сегодня ночью ты была просто великолепна.
Первое, что мне захотелось сделать, так это ударить по
подносу и закричать, чтобы Филиз убиралась прочь вместе с этим чёртовым
ожерельем. Но это всего лишь эмоции… Здравый рассудок подсказывал не принимать
поспешных решений и взять ожерелье. Отсюда нужно бежать, а у меня нет ни
документов, ни денег. Я всегда могу продать ожерелье и выручить денег.
Драгоценности явно мне пригодятся, чтобы покинуть пределы этой страны. Взяв
украшение, я принялась с интересом его разглядывать.
– Дорогое?
– А ты сама не догадываешься? Оно стоит целое состояние.
Серкан никогда не скупится на дорогие подарки для любимых женщин. Сегодня
вечером семейный ужин. Серкан хочет, чтобы на нём ты танцевала в этом ожерелье.
– Я танцевала?
– Да, а что тебя так удивляет? На семейных ужинах по просьбе
Серкана его жёны танцуют.
– Но я не знаю восточных танцев!
—Станцуешь, как сможешь. – Филиз нахмурилась и
прошипела: – Послушай, за такое ожерелье можно не только станцевать, но всю
жизнь носом рыть землю.
—Это я как-нибудь без тебя разберусь. Выйди, мне нужно
одеться.
Как только за Филиз громко захлопнулась дверь, я встала с
кровати, оделась и примерила ожерелье. Покрутившись у зеркала, обнаружила в
гостиной остывающий завтрак и, перекусив, вышла на улицу. Не успела я сделать и
шага, как на меня набросилась разъяренной фурией Катя.
