— А что вы читаете на их лицах?
— Тоже хватает чем заняться. Патологическая лживость, истеричность, зачастую дурной вкус, но при этом, как ни странно, высокий уровень интеллекта и полное отсутствие интеллигентности даже при наличии высшего образования.
— Вот вы как хитро все закрутили.
— Результат многолетних наблюдений и выводов, я уже говорил об этом. Да и сейчас многому переучиваться надо. Современные бандиты по старинке с кистенем на большую дорогу не ходят, а передовой опыт гораздо быстрее нас усваивают и перенимают.
— Не такая уж я дремучая. «Человек и закон» периодически смотрю, да и детективы о Льве Гурове с удовольствием читаю, — улыбнулась Лена.
— Значит, вы человек подкованный и за себя, как сеструха давеча уверяла, постоять умеете?
Лена смутилась:
— Неужели надо было бежать по улице и голосить на весь белый свет? Эти подонки просто не ожидали сопротивления. Привыкли, что при виде их рож все цепенеют, а они от безнаказанности наглеют.
— Лена, я понял, вы человек смелый, но все до поры до времени. Люди эти, если их можно так назвать, существа беспринципные: они и лежащего до смерти ногами забивают, и старика и ребенка при случае не пожалеют. Походя над женщиной надругаются, да еще похваляться этим станут.
Верка открыла глаза, сладко потянулась.
— Ты, конечно, за старое, братик. — Она выглянула в окно. — Заканчивай политинформацию. Слава богу, приехали!
Пока мужчины разгружали вещи и отгоняли на стоянку машину, девушки прошли по лагерю горнолыжников, выбирая, где можно устроиться. К сожалению, все лучшие места оказались занятыми. По обилию палаток и вытоптанной вокруг них траве было видно, что многие живут здесь уже несколько дней.
Тут и там на камнях вдоль ручья виднелись фигурки в ярких спортивных костюмах. Люди умывались, чистили зубы, брились, весело переговаривались друг с другом. Кое-где поднимался дымок костров, слышались звяканье посуды, негромкие разговоры. Между деревьями, как сигнальные флажки на флагманском корабле, развевались на ветру развешанные для просушки лыжные брюки, комбинезоны, разноцветные полотенца. Вид у лагеря был обжитой и дружелюбный.
Здесь принимали всякого, пусть даже с грехом пополам стоящего на лыжах, но только ничем не нарушавшего спокойного течения этой жизни.
Наконец нашли свободный участок лужайки и перенесли туда вещи. Палатку решили не ставить, ограничились польским полосатым тентом и складными креслами. Дождя по всем признакам не ожидалось. День начинался чудесный! Лучи недавно пробудившегося солнца золотистым блеском залили снежные громады гор, пробрались между скученными вершинами и упали на поляну. Ночной туман закачался и стал исчезать.
Мужчины отправились узнать, в каком состоянии трасса, работают ли подъемники, а может, и знакомых встретить. Девушки принялись готовить завтрак на небольшой газовой плите, захваченной Верой из дома. Сварили кофе, приготовили побольше бутербродов с ветчиной, красной рыбой, икрой.
На свежем воздухе все поглощалось молниеносно и в большом количестве. Вернулись гонцы с известием, что любителей покататься, как никогда, много, подъемники работают все, но очереди большие, и поэтому несколько раз скатиться вряд ли удастся.
Очереди уже занимают, хотя снег не очень хорош, а трасса основательно разбита.
— Да здесь всегда так. — Вера удрученно махнула рукой. — Следить совершенно некому. Так что мы с Леной покатаемся на западном склоне, там без подъемников можно обойтись, а вы, если надо, лезьте в гору.
Позавтракали, осмотрели лыжи, проверили крепления. Лена обратила внимание, с какой ловкой уверенностью проделал это Герман не только со своими, но и с ее лыжами. Николай, водитель микроавтобуса и по совместительству коллега Германа из райотдела милиции, на лыжах кататься не стал, а, прихватив книгу, улегся на солнышке позагорать.
На западном склоне катались в основном новички и те, кто решил не тратить время на долгую очередь у подъемника, а от души покататься на простенькой трассе.
Солнце поднималось все выше. Большинство лыжников переоделись в шорты и майки с короткими рукавами, наиболее отчаянные разделись до купальников. В горах загорают быстро, и Лена с удовольствием наблюдала за кофейного цвета фигурками молодых парней и девушек, стремительно мелькавших среди пихт по склону горы. Непередаваемое ощущение соприкосновения разгоряченного обнаженного тела с обжигающе холодным снегом, когда на огромной скорости, не сумев войти в поворот, врезаешься в сугроб, а потом на пятой точке летишь вслед за лыжами, приводило в не меньший восторг лыжную братию, чем удачный спуск с горы.
Вволю накатавшись, насмеявшись, набарахтавшись в снегу, девушки вернулись в лагерь. Мужчины еще катались, только сменили шорты на джинсы и легкие свитера, в долине постоянно дул прохладный ветерок. Обед решили не готовить. У близстоящего шашлычника купили шашлыки, нарезали помидоры, огурцы, хлеб. Вера достала большой кусок окорока и жареную курицу, принесла из машины три бутылки сухого вина. Саша и Герман не заставили себя ждать. Обедали долго, после вкусной, сытной еды потянуло в сон. Мужчины пристроились под тентом, а Вера в кресле, прикрыв лицо носовым платком, чтобы не слишком загорело. Лена, захватив с собой фотоаппарат, решила пройтись вдоль ручья к подножию скал, где буйным цветом цвели жарки и крупные синие аквилегии.
Сквозь огромные, причудливо изрезанные листья аконита и борщевиков сверкали прозрачные струи.
Ручей погромыхивал на перекатах, тихо скатываясь и замирая в глубоких промоинах, образованных мощными потоками талых вод. По более яркому цвету растительности Лена научилась определять неприятные ловушки — мелкие болотца и бочажки с ледяной водой, но все равно скоро промочила ноги, а джинсы до колен покрылись липкой рыжей глиной.
Но вот тропа пошла вверх, и сразу стало суше.
Подножия скал были завалены крупными обломками, скатившимися сюда с откосов, и сплошь затянуты мясистыми листьями бадана, местами уже выбросившего лилово-розовые цветы. Корни приземистых кедров присосались к камням, расползлись по щелям, образуя сплошную сетку узора. Везде, словно маленькие копья, ощетинилась черемша. Это неприхотливое растение с резким чесночным запахом, которое так любят в Сибири в свежем, соленом, маринованном виде, Лене приходилось встречать и на дне долин, и на очень крутых склонах гор. Не успеет растаять снег, а черная земля тут же покроется зеленым частоколом.
Поднявшись на скальную террасу, поросшую карликовой березкой и на редкость красивой, с бархатистыми листьями, ивой, Лена оглянулась вокруг. Под ногами соткала ковер из упругих, с жесткими листьями веток кашкара. Кое-где среди нагромождения камней проглядывали ее нежно-желтые, словно восковые, цветы. Березки росли отдельно от ив, плотно прижавшись друг к другу, как бы понимая, что так, обнявшись, сообща, легче удержаться на отвесной скале.
Сразу за террасой крутизна смягчалась. До поляны оставалось метров пятьдесят сравнительно доступного подъема. Быстро преодолев его, Лена застыла от восторга. Будто споря между собой, незабудки, жарки, водосборы, ветреницы тянулись к солнцу. Широко раскинув листья, старались вобрать как можно больше тепла и света. Кусты смородины, малины, бузины покрылись ярко-зеленой листвой. Черемуха и рябина разносили далеко вокруг аромат своих соцветий. Поползни, овсянки, дрозды шныряли по кустам в поисках пищи, суетились, обустраивали гнездышки.
