– Видимо, кто-то любит шутить именно таким образом. От
такого письма не только валерьянку начнешь пить. Я бы уже пачками глотала
валидол и запивала его валокордином. Игорь, попробуй поискать шутника в своем
окружении. Кто-то уж слишком некрасиво шутит, взяв во временное пользование мое
честное и незапятнанное имя.
– Кто?!
– Я не знаю. Но повторяю: я не имею к этому даже
малейшего отношения.
Игорь нервно сунул письмо в карман и посмотрел на часы.
– Ты считаешь, что мне лучше всего поехать в милицию?
– Как знаешь.
– А ты уверена, что тебе это не повредит?
– Не уверена.
– Значит, ты чувствуешь свою вину?
– Нет! – не раздумывая ответила я. – Просто я
наслышана о работе нашей милиции и один раз имела несчастье познакомиться с ней
лично. Признаюсь честно, от того знакомства у меня остались малоприятные
воспоминания, от которых меня до сих пор бросает в самую настоящую дрожь. Так
что я знаю: наша доблестная милиция особенно церемониться и разбираться не
любит. Она вполне может не грузить себя лишними проблемами, а просто сделать
меня козлом отпущения, и все. Тем более когда речь идет о такой влиятельной и
обеспеченной семье. Кто-то явно хочет меня подставить. И мне очень жаль, что
ты, человек, хорошо меня знающий, тем не менее утверждаешь, что я способна на
подобное. Неужели ты веришь в то, что я могу писать подобные письма и
названивать твоей невесте? Посмотри на меня повнимательнее. Ты на самом деле
думаешь, что я на такое способна?!
– Брошенная и разгневанная женщина способна на все!
– Можно сказать, что я брошенная… Но кто сказал, что я
разгневанная?! – Мой голос был полон неподдельного вызова. – Я
прекрасно себя чувствую. Не режу вены, не бросаюсь в окно, не устраиваю диких
сцен с бабскими склоками и упреками. Я в состоянии контролировать свои эмоции,
чего и тебе желаю. А также желаю тебе счастья в твоем нелегком супружестве. И
прекрати наконец утверждать, что эту гадость совершила я.
– А как же мне не утверждать, если я хорошо знаю твой
почерк?! – еще больше вскипел Игорь.
– Но в этом письме хорошо подделанный почерк, а не мой.
Хм, надо же… Кто-то даже знает мой индекс…
– Ты уже в сотый раз говоришь одну и ту же фазу:
«кто-то»… Я хочу знать: кто?!
– Я бы тоже хотела это узнать. Мне уже и самой
становится интересно. Получается, этот «кто-то» довольно много обо мне знает.
Адрес, индекс, инициалы. А почерк… Он просто настоящий профессионал по
подделыванию почерков!
Увидев на столе какие-то бумаги, написанные мной, Игорь
достал свой конверт и вновь сравнил почерк.
– Ну и что? Чем отличается?
– Ничем.
– В том-то и дело, что ничем!
И тут на глаза моему бывшему возлюбленному попалось письмо
от Николая. Игорь глянул на обратный адрес, брезгливо кинул конверт на стол и
покрутил пальцем у виска.
– Хорошенькие у тебя кандидаты. Ничего не скажешь. Это
они в очередь за тобой выстроились? Ты что, совсем идиотка? С зэками по
переписке начала знакомиться?!
– Это не твое дело.
– Я смотрю, тебе спокойная жизнь надоела! Тебе прямо не
терпится вступить в армию одиноких баб, таскающих на зону сумки и высылающих
туда свои деньги! Тебе что, познакомиться больше не с кем, чем с зэком по
объявлению?! Признаться честно, я был о тебе лучшего мнения, но теперь вижу,
что ты деградируешь прямо на глазах.
– Извини, что я не оправдала твоих надежд, –
сказала я крайне ехидным голосом и встала со своего места: – У тебя все?
– Все.
– Тогда проваливай отсюда!
– Я-то провалю, но хочу сказать тебе: если ты еще раз
позвонишь моей невесте или пришлешь ей письмо, написанное в том же духе, то это
будет твое последнее письмо и твой последний звонок. Я не буду предупреждать
дважды. В следующий раз я просто отправлю тебя на нары. У тебя как раз страсть
к общению с теми, кто сидит на зоне. Вот и пообщаешься, только уже более
полноценно.
Игорь произнес свой монолог таким голосом, что я ощутила,
как на моей спине выступил холодный пот, а перед глазами у меня все поплыло.
Прислонившись к стене, я все же удержалась на ногах и бросила вслед уходящему
Игорю взгляд, полный отчаяния. Как только за ним закрылась дверь, я немедленно
бросилась к телефону и почему-то набрала номер Даши. Наверно, я сейчас выбрала
себе в собеседники именно ее, потому что в последнее время мы стали с ней
достаточно близки и понимали друг друга с полуслова.
– Даша, ты еще на работе?
– Пока да.
– Знаешь, со мной такое произошло…
Рассказывая Дарье о визите своего бывшего возлюбленного и о
том малоприятном разговоре, который состоялся между нами, я тяжело задышала и
схватилась за сердце, выронив трубку из рук.
– Люська, что там с тобой происходит?
Быстро подняв трубку, я попыталась наладить сбившееся
дыхание и объяснила, сама отметив, что мой голос звучит испуганно:
– Это просто нервы. Понимаешь, самое страшное то, что
письмо, которое мне показал Игорь, написано прямо-таки моим почерком. На
конверте мой адрес и даже указан индекс моего отделения связи. Все буквы
написаны так, как пишу их я. Ты можешь себе такое представить?
– Но ведь ты этого не писала…
– Нет, конечно!
– Тогда и не бери в голову.
– Что значит «не бери в голову»? – В моем голосе
зазвучала настоящая паника. – А если он отдаст меня на растерзание
милиции? Они там особо разбираться не будут, что к чему…
– Извини, но им придется разобраться. Как это не будут?
По твоим понятиям, оговорить можно любого? Так тогда бы нас уже всех
пересажали! – Дарья немного подумала и добавила: – Люся, а может, он сам
письмо написал и все это придумал?
– Зачем?
– Ну, не знаю зачем. Быть может, для того, чтобы тебе
навредить. Кто знает, что он задумал и какие у него намерения. Мы же не можем
залезть в его голову и посмотреть, что там.
– Навредить мне?
– Ну, да.
– За что? Я же ничего плохого ему не делала. После
того, как он мне сказал, что между нами все кончено, я даже ни разу его не
побеспокоила.
– Не знаю, что у него на уме. Если не он, то тогда
кто-то другой явно хочет тебя подставить.
