Мне показалось, что в темноте вырисовывается силуэт.
Очертания какого-то невысокого человека. Или это было привидение? Я уже не
могла отличить свои страхи от реальности и, только чтобы не слышать шаги у себя
за спиной, побежала. Я старалась ничего не замечать и не оглядываться, потому
что сражаться с привидением достаточно глупо, а может быть, даже опасно.
Добежав до беседки, я бросила взгляд на лежавшего на полу убитого шефа и
кинулась в дом. Забежав в холл, я быстро схватила свою сумку со всеми
документами и вещами и выбежала на дорогу в надежде поймать какой-нибудь
попутный автомобиль. Однако дорога возле дач была совершенно пустынной.
Наверно, потому что уже было слишком поздно и все нормальные люди давным-давно
были не только в своих домах, но и в постелях.
Повесив довольно объемную сумку на плечо, я шла по темной
дороге и, не выпуская пистолета из руки, решила позвонить по мобильному Дарье.
Когда из трубки послышался сонный голос моей подруги, я ощутила настоящую
панику и заговорила так, словно через несколько секунд должна расстаться с
собственной жизнью.
– Даша… Дашка… я в беде… – сбивчиво бормотала я и
всматривалась в темноту вокруг.
– Я уже успела уснуть. Что случилось-то?
– У меня страшные неприятности. Можно к тебе приехать?
– Конечно, можно. Записывай адрес.
– Мне записывать нечем, да и ехать к тебе не на чем.
– Ты успокойся, пожалуйста, – не на шутку
перепугалась моя подруга. – Тебе что, нужно вызвать такси?
– Я не знаю своего адреса. Понимаешь, кто-то убил моего
шефа. Я не знаю, кто это сделал. Я спала в бассейне. Я жутко перепугалась, а
затем случайно застрелила сторожа.
– Ты случайно застрелила сторожа?
– Да.
– Как это… случайно?
– Он сам виноват. Мог бы сказать, что он сторож, а не
прятаться в темноте. Но он затаился, как не знаю кто… Что я могла подумать? Вот
я и стала палить без разбора.
– Люся, ты выпила, что ли? Ты шутишь? – не
поверила моим словам Дарья.
– В том-то и дело, что я вообще не пила, и мне сейчас
не до шуток.
– Ну ты даешь! Ты сейчас где?
– Иду по пустынной дороге на полусогнутых ногах. Кругом
ни души и ни одного проезжающего автомобиля.
– А почему на полусогнутых-то?
– Потому что мне кажется, что мне в любой момент могут
выстрелить в спину.
– Кто?
– Не знаю кто! Тот, кто убил шефа.
– А что, твоего шефа убили?
– Даша, я тебе про это уже сколько времени твержу! Ты
хоть меня слушаешь или нет? Чем ты там занимаешься?
– Просто ты так сбивчиво говоришь… Так ты сможешь ко
мне приехать или не сможешь? – Дарья окончательно растерялась.
– Если меня не грохнут, то, наверное, смогу.
– У тебя есть возможность поймать машину?
– Самое для меня главное сейчас – выйти на трассу. Там
можно будет ее поймать. Но я не знаю, сколько тут до трассы. По-моему, еще идти
прилично. И мне страшно. Постоянно кажется, что за мной кто-то идет. А может
быть, я просто поехала головой?! Вот черт, а еще у меня в пистолете обойма
пустая…
– А ты что, с пистолетом?
– Да, только с него толку… Того, кто убил моего шефа,
вряд ли можно испугать пистолетом без патронов.
– Люся, ты правильно идешь в направлении трассы?
– Я в этих местах в первый раз, но думаю, что иду
правильно.
– Вот ты иди и разговаривай по мобильному телефону.
Если кто-то за тобой следит, то пусть знает, что ты не одна, что ты с кем-то на
связи. Да и тебе так спокойнее. Телефон хорошо заряжен?
– Вроде бы да.
– Вот и замечательно. Говори со мной о чем угодно,
только не молчи. Разговаривай, и тебе не будет так страшно.
Услышав донесшийся из трубки детский голос, я слегка
ускорила шаг и спросила:
– Даша, я что, своим звонком твою дочку разбудила?
– Да нет. Она просто в туалет сходила. Уже легла.
– Дашка, вот ведь как со мной судьба пошутила! Я и
подумать не могла, что когда-нибудь могу вляпаться в подобную ситуацию. Еще
совсем недавно я не хотела переписываться с заключенным и говорила о нем с
пренебрежением, мол, он уголовник. Теперь же все поменялось: я сама стала
уголовницей. Даша, а интересно, доходят письма из одной зоны на другую? Ты
случайно не знаешь?
– Не пойму, какие письма? – не сразу поняла меня
подруга.
– А тут и понимать ничего не нужно! Если меня посадят,
то долго ли с моей зоны письма будут идти на зону, где отбывает свой срок
Николай?
– Люся, ты точно не в себе! Ты что несешь? Никто тебя
пока никуда не посадил.
– А ты не знаешь, сколько дают за случайное убийство?
– Не знаю и знать не хочу. Послушай, давай поговорим на
отвлеченные темы.
– На отвлеченные не получится! – категорично
отрезала я. – Как я могу отвлечься, если каждую секунду жду выстрела в
спину?
– Ты об этом не думай. Сколько еще до трассы?
– Понятия не имею. Даша, а ведь я даже «Скорую» не
вызвала. Хотя зачем «Скорую» вызывать? Там лечить некого. Там живых нет. Одни
мертвые. А милицию тем более вызывать нельзя – меня же сразу посадят. Так что у
меня особого выбора нет, – принялась успокаивать я себя. – У меня
выбор один – бегство.
Еще ускорив шаг, я тяжело задышала и ощутила, как задрожал
мой голос.
– Дашка, тут такая темень. Кругом лес, ни одного
огонька нет. Ты только представь, как мне страшно.
– Представляю.
– Если бы я с тобой по телефону не разговаривала, то я
бы просто с ума сошла!
– Поэтому я и говорю, чтобы ты не замолкала. Я должна
тебя слышать. Можешь болтать о чем угодно, хоть нести всякую чушь. Ты хоть
приблизительно вспомни, дача далеко от главной трассы находится?
– Дашка, не помню. Я, когда ехала, в дорогу особо не
всматривалась. И все же я не думаю, что это очень далеко.
– Тогда иди. Слава богу, на улице не зима. Погодные
условия позволяют.
Как только Дашкин голос умолк, я резко остановилась и
обернулась назад. Мне показалось, что где-то недалеко от меня едет машина.
– Люсь, ты что молчишь-то?
– Машина едет.
