Девчонки, лежавшие со мной в одной палате, подносили к окну
новорожденных малышей и показывали их мужьям. Показать своего я не могла, но
совершенно не испытывала комплекса по этому поводу. Когда Макс приехал меня
навестить, я громко закричала, высунувшись в окно чуть ли не по пояс:
— Максимчик, дорогой, наш мальчик — вылитый ты! У него
твой носик, твои ушки и твои глаза! Он очень красивый. Макс! Представляешь,
какой из него получится мужчина! Самый прекрасный и самый желанный!
Макс прижимал к груди огромный букет роз и улыбался. Хотя
нет… Он улыбался и плакал одновременно. Говорят, что слепые не умеют плакать…
Вот уж не правда! Они такие же, как и мы, только чувствовать
умеют намного глубже и чище. Я знала, что это были за слезы. Это были слезы
счастья и благодарности. Забыть их я не смогу никогда в жизни.
За эти два года у Макса прекрасно развился слух. Когда мы с
ним гуляем по лесу, он «видит» гораздо больше, чем вижу и слышу я. Финансовых
проблем у нас нет, потому что у наших родителей столько денег, что хватит на
несколько поколений.
Но и мы стараемся не отставать. Макс занялся резьбой по
дереву и уже имеет постоянных заказчиков, а я начала рисовать. Конечно, не так,
как Маша, но тоже неплохо. Через неделю у меня первая персональная выставка. Мы
с Максом, конечно, волнуемся, но и верим, что она пройдет как надо. Максу
нетрудно представить мои картины, потому что, когда я рисую, я рассказываю ему
о каждом мазке и постоянно с ним советуюсь.
Если когда-нибудь ты, дорогой мой читатель, встретишь на
улице красивую молодую женщину со счастливым лицом в сопровождении высокого,
по-спортивному подтянутого мужчины в черны модных очках и маленького мальчика,
знай, что это я. Макс называет меня Машей. То, что я не настоящая Маша, кроме
него, никто не знает. Эта тайна умрет вместе с нами.
А когда мы остаемся с Максом наедине…
Я снимаю с Макса очки и целую его глаза. Глаза у моего мужа
очень красивые, и совсем не важно, видят они или нет…
По выходным к нам приезжают родители. Они накрывают стол, и
начинается веселье. Я крепко обнимаю драгоценную свою мамочку и говорю ей
нежным голосом:
— Мама, а помнишь, как ты говорила, что в жизни нет
ничего вечного.
— Помню, дочка.
— Нет, мамочка, ты не права. Настоящая любовь сильнее
смерти. Если к ней бережно относиться, она никогда не умрет. Никогда!
Мама целует меня в щеку и, как всегда, начинает искать
платок.
Родители Макса играют с маленьким Виталиком. Меня они
боготворят. Я же, глядя на мужа, думаю о том, что, в сущности, не сделала
ничего особенного, ведь моя любовь к нему исходит от самого сердца.
Когда гости разъезжаются, мы с Максом укладываем Виталика
спать и выходим в сад.
— Машка, а какие сейчас облака? — спрашивает Макс
и поднимает голову.
— Розовые. Солнце уже заходит. Скоро стемнеет, —
объясняю я.
Макс притягивает меня к себе и целует в губы.
Я громко смеюсь и думаю о том, что счастливее меня нет на
свете. Потому что рядом со мной потрясающе красивый мужчина, и у моего мужчины
самые красивые на свете глаза…
