— К ментам можно с трупом.
— Ага. После того, как прошла почти неделя. Я ментов
знаю, да они нас со свету сживут. Почему раньше не сообщила, то да се, еще
решат, что мы замешаны…
— Ну и что? Лучше будет, если нас укокошат?
— Может, и не укокошат, — разозлилась
Женька. — Сама говоришь, на бандитов не похоже, а с остальными мы и сами
справимся. Проведем журналистское расследование.
— Провели уже, — усмехнулась я.
— Надо вплотную заняться Авериным. Все дело в нем…
— Все дело в рукописи, — перебила я. —
Допустим, убийца заметил меня во вторник в офисе и решил убрать как возможного
свидетеля, хотя я никого, кроме покойника, не видела… А ты здесь при чем? Каким
ты боком в этой истории? Другое дело, если Аверина убили из-за рукописи. Тогда
все сходится: убили его, пытались убить нас, потому что я ее написала, а ты с
ней хорошо знакома. К тому же ты журналистка, могла что-то заподозрить и начала
копать. А здесь три несчастных случая, ничем между собой не связанных: Аверин
погиб в аварии, меня сбила машина, а ты, узнав об этом, хватила эссенции, так как
жизни без меня не мыслила. А может, у тебя несчастная любовь…
Женька слушала и чесала в затылке.
— Конечно, излагаешь ты гладко, — заявила она,
поморщившись. — Но как-то не верится, что кто-то решил укокошить кучу
народу из-за какого-то там детектива. Логичнее вспомнить, что Аверин бизнесмен,
его убили конкуренты, тебя убирают как свидетеля, а меня за компанию, ведь ты
могла мне все разболтать. И рукопись здесь совершенно ни при чем.
— Но один экземпляр ее пропал из литературного кружка,
и звонившая мне девица просила захватить ее сегодня.
— Ипатов сам потерял рукопись, а свалил на вора. А
сегодня ее просили прихватить на встречу для достоверности.
— Аверин нервничал и здорово интересовался рукописью… И
еще во всех трех случаях замешана женщина: она предупреждает о поездке в
Москву, она же звонит мне, и трюк с эссенцией мог прийти в голову только
женщине. Мужик на бутылку яблочного уксуса просто не обратит внимания, стоит на
столе и стоит. Может, ты пельмени с ним ешь.
— Шерше ля фам, — хмыкнула Женька. — Ладно,
посмотрим, кто из нас прав. Давай сгоняем в офис Аверина и еще поспрашиваем.
Может, удастся узнать что-нибудь интересное.
— Поехали, — вздохнула я.
В офисе рабочей обстановкой даже не пахло, несколько мужчин
с постными лицами курили на крыльце, в коридоре толпились и перешептывались
сотрудники, на нас никто не обратил внимания. Мы дошли до кабинета Павла
Васильевича и столкнулись с ним в дверях.
— Здравствуйте, — очень серьезно сказала я, он
посмотрел на нас сначала растерянно, потом удивленно, посерьезнел и ответил:
— Здравствуйте.
— Пять минут уделите? — попросила я и с
облегчением услышала:
— Прошу.
Мы быстренько вошли в кабинет и сели, пока хозяин не
передумал.
— Что, опять появились вопросы? — поинтересовался
Павел Васильевич.
— Появились, — вздохнула я.
— Ясно. А у нас были из милиции. С утра. Тоже вопросы
задавали.
Мы с Женькой переглянулись.
— А что, у них есть причины задавать вопросы? — закинула
удочку Женька.
— Наверное. — Павел пожал плечами.
— А кто приходил и как свой визит объяснил?
— Ну… из милиции, откуда точно, не помню… Я на
удостоверение, если честно, и не смотрел. Фамилия у мужика Ярцев, это запомнил,
девичья фамилия моей жены тоже Ярцева, я еще спросил, может, родственники, а
зовут Сергей. Сказал, по поводу аварии.
— По поводу аварии выспрашивать сотрудников погибшего —
это любопытно…
— Он спросил, не было ли при Ярославе крупной суммы
денег, зачем поехал в Москву, звонил ли оттуда. Ну и про вторник, когда и кто
его в последний раз видел.
— Странно, — брякнула Женька, а я нахмурилась
изловчившись, показала ей кулак.
— Почему странно? — вдруг насторожился Павел.
— Потому что неясно, какое отношение все это имеет к
аварии.
— Милиции виднее, — пожал он плечами, а я решила
взять инициативу в свои руки:
— Павел Васильевич, мы проводим журналистское
расследование, так как уверены, что вашего шефа убили.
— Вы имеете в виду, что кто-то нарочно столкнул машину?
Я ведь вам говорил, причин расправиться с Ярославом не было, никаких проблем,
честное слово.
— А если это проблемы личного характера? Павел надолго
задумался, потом пожал плечами:
— Не знаю. Вы поймите, я с Авериным дружбу не водил,
его личные дела мне неизвестны, у нас были прекрасные отношения, но далее этого
здания они не распространялись.
— А друзья у Аверина были?
— Наверное. Только никого из них я не знаю. Ни друзей,
ни его женщин, ни его личных проблем. Я уверяю вас, здесь их никто не знает.
Ярослав был человеком закрытым, для всех нас только шефом.
— А секретарша? — влезла Женька.
— Нет-нет, ничего подобного. Да она и… простовата, то
есть она очень хорошая девушка, но Ярославу совершенно не подходит.
— Замечательно — кивнула я, поднимаясь. — А.
теперь скажите правду: вы уверены, что Ярослав был в Москве по делам? Точнее,
что он вообще там был, ведь это легко проверить? — Взирала я насмешливо, а
в голос добавила сарказма. Забавно, но это подействовало. Павел Васильевич
вдруг опустил глаза и очень нервно потер подбородок, после чего нерешительно
поинтересовался:
— От кого вы узнали?
— Мы неплохие журналисты, — развела руками Женька,
а он кивнул и сказал:
— Если Ярослав и ездил в Москву, то не по делам фирмы.
Я звонил ему в четверг, нужно было решить срочный вопрос… Нигде не мог его
найти.
— Как не могли? — удивилась я. — А мобильный
телефон?
— Ярослав не любил, когда его беспокоили по пустякам,
считал, что каждый отвечает за свою работу, оттого и деньги получает…
— В общем, он вам не ответил? — подсказала
я. — И вас это почему-то не удивило…
— Ответила девушка, — торопливо заговорил
Павел. — Сказала, что Ярослав в ванной и просит его не беспокоить.
— И вы больше не беспокоили?
