Часы уже показывали семь, а мы с опозданием сообразили, что
Толик скорее всего уже поднимается в мою квартиру, где в очередной раз
столкнется с Романом Андреевичем, после чего вряд ли стоит рассчитывать на его
особую откровенность. Я схватила сумку, бросилась вон из дома и на площадке
первого этажа нос к носу столкнулась с предполагаемым противником. В руках он
держал букет роз, который тут же мне и всучил, я вертела розы в руках, понятия
не имея, что с ними делать. В квартиру не вернешься: с Толиком нельзя, а
просить его подождать в машине как-то неудобно. В конце концов, счастливо
улыбаясь, с букетом в руках я отправилась на улицу. Толик букет притащил, вот
пусть у него и болит о нем голова.
Не знаю, где и как планировал провести вечер мой спутник, но
я совершенно определенно дала понять, что собралась в ресторан. Толик поспешно
кивнул и попытался выяснить, в какой именно. Наглеть я не стала и выбор
предложила сделать ему.
Тут выяснилось, что Толик приехал на такси. Он пояснил, что
разбил на своем джипе фару, выезжая из гаража.
Объяснение звучало подозрительно: надо очень постараться,
чтобы сотворить такое. Женька и то не могла бы похвастать подобным подвигом, а
Толика я считала хорошим водителем (он ведь меня спас от смерти), следов
похмелья на его лице незаметно, так что скорее всего фара не более чем
отговорка. В общем, мы отправились на такси. От душевного смятения или по иной
причине Толик назвал самый дорогой ресторан в городе. Не успели мы выехать на
проспект, как за нами пристроилась «девятка», я углядела ее в зеркало и вздохнула
почему-то с облегчением. Мысли мои блуждали довольно далеко, поэтому
собеседником я была неважным, на что обратил внимание мой спутник и задушевно
спросил:
— У тебя неприятности?
— Что? — опомнилась я. — Нет, все в
порядке. — Надо взять себя в руки, иначе я провалю ответственное задание.
Улыбнулась широко и вдруг брякнула: — У моей лучшей подруги убили приятеля, то
есть они хотели пожениться…
С русским языком обнаружились значительные проблемы, но
Толик меня понял, явил миру сочувственное выражение лица и спросил:
— Ограбление?
«В самую точку, — хотелось ответить мне. — Может,
ты его и ограбил?»
— Похоже на это, — вздохнула я и против воли
посмотрела с подозрением на своего спутника. — Убили прямо в подъезде
собственного дома, ужас, что творится.
— Да, — согласился он и сжал мою ладонь, наверное
таким образом выражая сочувствие.
Тут я сообразила, что завела разговор, не подходящий для
любовного свидания, улыбнулась и попробовала напустить в глаза нежности, а для
начала сжала ладонь Толика сразу двумя руками. Он слегка испугался, но быстро
оправился и разулыбался, а мне совершенно неожиданно пришла в голову мысль, что
он тоже выполняет задание.
Я инстинктивно отстранилась и порадовалась, что «девятка» с
Романом Андреевичем следует сзади. Такси остановилось прямо у ступеней
ресторана, Толик поспешно покинул машину и помог выйти мне. С непривычки и от
волнения я слегка путалась в подоле длинного платья. Ранее в данном ресторане
бывать не приходилось, зато наслышана я о нем достаточно и теперь очень боялась
не соответствовать. Я ухватила Толика за локоть, больше всего на свете опасаясь
наступить на собственный подол и в полный рост хрястнуться наземь. Благодаря
мужскому локтю до столика я добралась благополучно и так обрадовалась, что весь
вечер счастливо улыбалась и щебетала, точно птичка (это я так думала, что по
этому поводу думал Толик, мне неведомо, может, сравнивал мой щебет с вороньим
карканьем).
Мы сделали заказ, я, на ходу сочиняя, коротенько рассказала
о поездке в Сочи.
Толик выглядел довольным, а я приступила к добыванию ценных
сведений.
— Прочитала твой детектив, — сказала я ласково,
точно признавалась в любви.
Толик поднял брови, приоткрыл рот и тут же кивнул,
обрадовавшись, что вспомнил.
— Ах вот ты о чем… Ну и как?
— Конечно, я не специалист, я имею в виду… в общем, ты
понял, что я имею в виду, но, по-моему, очень неплохо. Ты так и не выяснил, кто
тебе прислал рукопись?
— Честно говоря, не было времени. К тому же я
по-прежнему не представляю, зачем мне ее прислали.
— Может, стоит ее прочитать, и ты поймешь…
— Что? — искренне удивился Толик.
— Ну… может быть, в ней есть что-то такое, что
натолкнет тебя на какие-то мысли? Может быть, это написала твоя знакомая или
там есть для тебя подсказки: какие-то характеры, ситуации.
— Если это была знакомая, почему ей не сделать проще:
позвонить мне и сказать: «Я написала детектив, ты не мог бы прочитать и
высказать свое мнение?»
— Вдруг она очень застенчива? — Было ясно,
разговор о рукописи Толика не увлекает, но надежды я не теряла и продолжала
вести свою линию: — Сюжет весьма занимателен.
— И в чем там дело? — спросил Толик, исключительно
с целью поддержания разговора.
— Молодую женщину убивает муж. Прячет ее тело, а
буквально через несколько часов отправляется на курорт со своей любовницей,
выдавая ее за жену. Там он инсценирует несчастный случай, девушка гибнет, а он
оказывается вдовцом уже официально. Это вполне могло бы сойти ему с рук, но у
его жены был возлюбленный, и он решил сопровождать ее в поездке, негласно,
разумеется, и узнал о подмене. Он спешно вернулся в свой город, а когда пришла
весть о трагедии на курорте, заподозрил своего соперника в двойном убийстве.
— И, конечно, сам был убит? — спросил Толик.
Спросил серьезно, без насмешки.
— Да, убит, — кивнула я. — С этого и начинается
действие романа.
Толик кивнул, с полминуты смотрел в тарелку и вдруг, точно
очнувшись, заявил:
— Понятно. Но мне это совершенно ни о чем не говорит.
Он поспешно отвел глаза, а мне стало ясно: парень врет.
Словно заподозрив меня в такой прозорливости, Толик заговорил о своих делах, в
основном о разбитой фаре, но оживленность его была липовой, взгляд адвоката
блуждал по столу, точно искал ответа на мучительный вопрос, к тому же Толик
дважды отвечал мне невпопад. И ежу понятно, как выражается Роман Андреевич, в
моей жизни он появился не случайно и в деле об убийстве Аверина увяз по уши.
Иначе чего б ему тогда так волноваться.
— Я верну рукопись завтра, — тоже невпопад
пообещала я.
— Конечно, — кивнул он и непроизвольно нахмурился.
Пауза затягивалась, Толик разглядывал тарелки, а я безуспешно призывала на
помощь свое остроумие. Не знаю, чем бы это закончилось, но тут возле нашего
стола появился мужчина.
