Подумав, Димка выложил всё на землю и, выстелив чемодан пластиковым дождевиком, принялся укладывать всё обратно. Сообразив, что в такой сырости хлеб в пакетах моментально заплесневеет, он вытащил из автомата шомпол и принялся сушить над костром сухари. Разобравшись с хлебом, парень хозяйственно прибрал получившиеся сухари в пакет и, прикрыв все свои припасы вторым дождевиком, застегнул чемодан. Теперь припасы не должны были промокать так быстро, хотя от постоянной сырости не помогут даже дождевики.
Быстро перекусив тушёнкой, Димка занялся сушкой одежды. Раздевшись до трусов, парень первым делом повесил на грудь автомат и, натянув штаны на две палки, взялся за дело. Быстро пронося одежду над пламенем, он переворачивал их на другую сторону и повторял процедуру. Вскоре штаны высохли, и он сменил их на китель. Бесконечный дождь и постоянная влажность выводили его из себя. Хотелось сбросить с плеч пудовый от воды плащ и подставить лицо солнышку. Но пока это были только мечты.
Устроившийся у костерка Султан с удовольствием умял предложенную банку тушёнки и теперь сонно щурился, то и дело звучно зевая. Уважительно покосившись на сверкающие в свете пламени клыки, Димка только молча покачал головой. Таким набором не только руку запросто перекусить можно было, а вообще башку откусить.
— Ох и здоровенный же ты, барбос, — улыбнулся он, поглядывая на кобеля. — Чем тебя только раньше кормили?
Словно понимая, о чём он говорит, Султан приоткрыл пасть и вывалил нежно-розовый язык, как будто улыбнулся в ответ.
— Как же ты тех болванов прозевал, сторож? — укоризненно протянул Димка.
Чуть слышно фыркнув, Султан отвернулся, всем своим видом выражая смущение. Во всяком случае, парню очень хотелось верить, что его поза выражала именно это чувство. Усмехнувшись, парень начал устраиваться на ночлег. Улёгшись поудобнее, Димка закурил и, затянувшись, сонно прищурился, глядя на огонь. Теперь, когда затея с военкоматом провалилась, ему предстояло найти очередную цель в своих перемещениях. Самое паршивое, что ни в одном жилом месте, которые он прошёл, не работала связь. Даже плохонького радио не нашлось, чтобы понять, что происходит и куда все бегут. Шарить по развалинам Димка не решился, посчитав это мародёрством. Одно дело — собрать нужное в магазине, и совсем другое, лезть — в чужой дом.
В конце концов, стоимость взятого им армия может возместить владельцу магазина. Успокаивая себя такими мыслями, Димка принялся вспоминать, где находится ближайшая к городу воинская часть. После долгих раздумий оказалось, что до ближайшей части топать как минимум неделю. Искомое место находилось в соседнем городе. От такого открытия Димка даже проснулся. Усевшись, он бросил окурок в костёр и, не удержавшись, мрачно, в голос выругался:
— Твою ж мать! Да что же это такое?! Что мне, всю жизнь по стране под дождём болтаться?!
Облегчив душу, парень поплотнее завернулся в сухое пальто, заменявшее ему спальный мешок, и, достав очередную сигарету, добавил, повернувшись к собаке:
— А может, просто домой рвануть? Надо будет, сами найдут. И плевать, что с поста ушёл. Потому как самого поста больше нет. Пусть докажут сначала, что дезертировал.
Но, несмотря на злость, он и сам отлично понимал, что не сможет отправиться домой. Чувство долга не позволит. Да и разбираться с тем, дезертировал парень с поста или ушёл после того, как весь арсенал провалился под землю, никто не станет. Как всегда в таких случаях, начальству нужен козёл отпущения. Вот из него такого козла и сделают, радостно потирая руки и суча ножонками от оргазма.
Выходит, ему только и остаётся, что шлёпать по этим лужам до тех пор, пока не наткнётся на реально действующую часть. В конце концов, не в Москву же переться ради того, чтобы доложить об уничтожении старого арсенала. Для этого есть высокие начальники с большими звёздами на погонах. А его самого даже на порог никто не пустит, не то чтобы выслушать. Всяк сверчок знай свой шесток. Эту нехитрую народную мудрость Димке старательно вколотили в мозг за время службы.
Обращаться к вышестоящему начальству можно было только по разрешению нижестоящего начальника. Короче говоря, если взводный не разрешил, к ротному лучше не соваться, всё равно запретит. Сидя у костра, Димка так увлёкся размышлениями, что не сразу расслышал голоса, раздававшиеся с дороги. Огромный Султан, моментально поднявшись на лапы, не спеша направился к выходу из сарая. Было удивительно, как такое огромное животное может так тихо двигаться. Насторожившись, парень передвинул автомат под руку и прильнул к щели в стене, выходившей на дорогу. То, что крохотный костерок могут заметить, Димку волновало несильно.
Автомат, нагревшийся от его тела, вселял в парня уверенность. К тому же кострище находилось среди кучи ящиков и снопов прелой соломы, на расчищенном пятачке земляного пола. Всматриваясь в пелену дождя, Димка пытался определить, сколько человек проходит мимо его схрона. Судя по голосам, не меньше пяти человек. Все мужчины. А судя по тону, спорят они уже давно. О чём именно, солдата интересовало меньше всего. Кобель, убедившийся, что выходить на улицу парень не собирается, всё так же бесшумно вернулся обратно к костру и, сев, принялся наблюдать за его действиями.
Но все опасения Димки, что его заметят, не оправдались. Группа прошла мимо, даже не обратив внимания на сарай. Впрочем, удивляться тут было нечему. Такая развалюха вряд ли могла заинтересовать группу из пяти человек. Под остатками крыши и двоим-то было тесно. Дождавшись, когда голоса стихнут, Димка отодвинулся от стены и, поднявшись, принялся осматривать сарай. Перед тем как устраиваться на ночь, нужно было хоть как-то обезопасить себя от случайных прохожих.
Быстро собрав ящики, поддоны и щиты, которые в изобилии валялись вокруг, солдат соорудил из них завал, перебраться через который бесшумно было просто невозможно. Ещё раз осмотрев свой бивак, Димка прислонил к стенам пару щитов и, подкинув в костёр дров, разложил на земле несколько снопов соломы. Накрыв их очередным дождевиком, он расстелил на нём пальто и, улёгшись, укрылся ещё одним пальто. Благо, в магазине этого добра было с избытком.
Привычка иметь при себе всё необходимое и осознание того, что впереди долгая дорога, сделали его куркулём, собравшим в большой чемодан всё, что только можно было собрать в разбитом магазине. Устроившись так, чтобы голова и верхняя часть тела оказались недоступными для потенциального нападающего, Димка намотал автоматный ремень на запястье и, повернувшись на бок, уснул. Монотонный шум капель навевал сон, и парень уснул раньше, чем коснулся головой чемодана, заменявшего ему подушку.
Утро изменений в погоде не принесло. Едва открыв глаза, Димка понял, что дождь всё ещё идёт. Выглянув из-за стены, парень внимательно осмотрелся и, убедившись, что на дороге никого нет, принялся облегчать мочевой пузырь. Вернувшись обратно в сарай, он раздул едва тлевшие угли и, разогрев очередную банку тушёнки, уселся завтракать. Нехотя ковыряя ножом мясо в банке, Димка мрачно покосился на льющуюся с неба воду и, повертев в руках банку, проворчал:
— Похоже, я к концу этого похода от неё совсем озверею. Надо было больше рыбных консервов брать. И крупу с кастрюлькой.
