– Ищите тех, кому это было выгодно. Мы вышли на какую-то криптосистему, под видом обычных деталей изготавливающую свою электронику. Федорчук узнал об этом, и его убрали. Кстати, Уварову надо найти другую работу, в институте его трудно защитить.
– Ищем, думаем.
Из палаты вышел врач, глянул на ждущие лица триэновцев.
– Александр ваш получил пять пуль: в грудь, плечо и бедро, потерял много крови, но жить будет, вытащим. Второй ваш опер отделался двумя пулями, в руку и ногу. Через недельку переведём в общую палату.
– Благодарю, – сдержанно сказал Гордеев. – Не возражаете, если у палаты будут дежурить наши хлопцы?
– Пусть дежурят, лишь бы не мешали.
Гордеев и Соломин пожали руку врача и вышли из госпиталя.
Снаружи стояла тёплая солнечная погода, ласковый ветерок шевелил ветки берёз и клёнов с молодыми листочками, гулял по траве.
– Эх, я бы тоже не отказался полежать здесь недельку, – мечтательно сказал капитан.
– Полежишь, если нарвёшься на пулю, – проворчал Гордеев. – Дуй в Королёв, на завод «Электрон», мы должны кровь из носу узнать, что там происходит. За просто так заместителей главного технолога не убивают. И вот ещё что, скажи Дэну, пусть полазает по соцсетям, блогам, «ВКонтакте», в «Однокурсниках» и сотрёт все упоминания о хрониках, если они есть. И не только о них, но и о родственниках, о братьях и сёстрах, и так далее.
Солома замялся.
– Дэн человек извилистый…
– А ты прямой.
– Вы бы ему сами сказали.
– Всё приходится делать самому. Хорошо, вечером позвони.
Соломин с облегчением козырнул, сел в джип и уехал.
Гордеев посмотрел на часы, вздохнул, подумал, что сегодня он получит от генерала по полной программе. Кузьмичёв провалы терпеть не мог. Впрочем, как и сам Гордеев.
На душе стало муторно и беспокойно.
* * *
Собрались в новом офисном здании на территории шестьдесят седьмой больницы на Карамышевской набережной.
Гордеев рассчитывал поговорить с генералом тет-а-тет, но, увидев нового зама Кузьмичёва, понял, что сделать это не удастся.
Расселись вокруг приставного столика орехового дерева: Веселов, одетый на этот раз в модный черный, в белую полоску, костюм, Дэн и Гордеев.
– Доложите, что у вас произошло с Ватшиным, – недобрым голосом попросил Кузьмичёв.
Гордеев покосился на спутника, и Дэн правильно истолковал его взгляд.
– По оценке нашего аналитического центра, мы наткнулись на силу, которая знает о существовании хроников и заинтересована в их целости и сохранности.
– Может быть, это герпы? – поинтересовался Веселов.
– Возможно, хотя меня мучают сомнения, что это герпы. Они действовали бы по-другому.
– То есть?
– Три месяца назад дракоши… э-э… ящеролюди попытались захватить писателя, а когда поняли, что им это не удастся, попытались его ликвидировать. В нашем случае мы видим другой почерк.
– Мистика какая-то, – скривил губы Веселов. – Подошли люди, причём в нужный момент, угрохали шестерых налётчиков…
– Пятерых. Одного к тому времени убрал Солома.
– Ну, пятерых. Перестреляли и исчезли! Что за бред?!
Дэн пожал плечами.
– Мистикой здесь не пахнет, здесь пахнет точнейшим расчётом и профессиональным исполнением. Я не могу пока дать точного определения происшествию, но если у нас появились неведомые соратники, это здорово. Осталось только разыскать их и предложить совместную работу.
– Как это у вас легко получается.
Дэн снова повёл плечом и устремил взгляд своих жёлтых, не замутнённых никакими угрызениями совести глаз на Кузьмичёва.
– Любите вы… преувеличивать, – сказал генерал уже не так мрачно. – Иногда мне кажется, что вы знаете то, чего не знаю я, а должен бы.
– Возвышаться над другими – дурной тон, – сказал Веселов.
– Дон Кихот говорил по этому поводу: только тот человек достоин возвышаться над другими, кто делает больше других. А я самый обыкновенный системщик и не претендую.
Гордеев еле заметно усмехнулся.
Кузьмичёв озабоченно пригладил пальцем бровь.
Веселов прищурился, собираясь высказать своё мнение по данной теме, но его остановил звонок мобильного.
Кузьмичёв ткнул пальцем в браслет айкома, выслушал абонента, сказал приглушенным страдальческим тоном:
– Дина, это не та компания… – Генерал осёкся, помолчал, закончил чуть спокойнее: – Хорошо, сейчас приеду, обсудим.
Он встал из-за стола, посмотрел на Веселова:
– Заканчивайте без меня, Юлий Тарасович, держите в курсе.
Все трое встали, провожая генерала взглядами, пока за ним не закрылась дверь.
Веселов занял его место.
Гордеев и Дэн хотели сесть, но заместитель координатора силовой структуры «Триэн» поднял ладонь:
– Дугарай, вы свободны. А вы, полковник, останьтесь.
Дэн посмотрел на Гордеева, пошёл к двери, оглянулся.
– Я вас подожду внизу, Иван Петрович. Всего хорошего, Юлий Тарасович.
Веселов кивнул на стул.
– Садитесь, полковник, я вас долго не задержу.
Гордеев сел.
Веселов изобразил улыбку.
– Не смотрите волком, полковник. De corde enim exeunt cogitationes malae, как сказано в главе пятнадцатой Евангелия от Матфея. Из сердца исходят дурные помыслы. Поэтому руководствоваться эмоциями в нашем деле нельзя. Я оставил вас вот по какому поводу. Какие у вас планы на хроников?
– Не понял. Их надо в ближайшее время передислоцировать. Оба понимают, что их мирная жизнь закончилась, и согласны работать с нами, но и жить на переднем крае, всё время ожидая удара в спину, далеко не фонтан. Мы наметили район, куда переедут оба.
– Не надо им никуда переезжать.
Гордеев изумлённо вгляделся в породистое, основательное лицо зама Кузьмичёва, которое не портила рыжая россыпь.
– Вы шутите?!
– Ничуть не бывало. Ксеноты знают, где живут хроники, и наверняка вскоре наведаются. А мы подготовим засады.
Гордеев облизнул ставшие сухими губы.
– Это же… неоправданный риск! Ребята могут погибнуть! И живут они не одни, а с семьями, и не в вакууме, а в окружении соседей, тоже рискующих попасть под удар. Последние события показали, что ксеноты ни перед чем не остановятся.
Веселов изобразил отеческую мину:
– Это приказ, полковник. Согласованный наверху со всеми экспертами. Извольте выполнять.
