— Так то карта, — вздохнул капитан, — мало ли
что там нарисуют. Дорога и на карте есть, и так вроде есть, но проехать по ней
не каждый может. Если интересуетесь, то на первом повороте налево.
— Налево? — на всякий случай переспросила Женька.
— Налево, — кивнул капитан и указал рукой
направление до первого поворота, после чего загрузился в «газик» и отбыл, а
Женька вернулась в кабину.
— Ну, что делать будем? — вздохнула она с таким
видом, точно это я во всем виновата.
— Вернемся в райцентр.
— По такой-то дороге?
— А ты что предлагаешь?
— Давай до поворота доедем, глянем, чего там. Может,
есть шанс проскочить?
Я пожала плечами, не желая брать на себя ответственность,
чтоб потом Женька не могла все наши неудачи свалить на меня, и мы поехали до
поворота. Он возник километра через два, указатель сообщил, что Заручье в
двенадцати километрах отсюда, при этом оставалось только догадываться, как до
него добраться, потому что указатель был, а дороги не было, в привычном
понимании этого слова я имею в виду. Мы видели съезд с шоссе и заросли ивы впереди.
— А что? — почесав в затылке, неуверенно заметила
Женька. — Вполне можно проехать. Попробуем?
Я опять дипломатично пожала плечами. Малой скоростью мы
миновали заросли и за ними обнаружили песчаную дорогу. Золотистой лентой она
вилась среди полей и выглядела очень живописно.
— Класс, — вздохнув полной грудью, заметила
Женька, и мысленно я с ней согласилась.
Продвигались мы весело и вскоре на пригорке увидели
церковную колокольню, между деревьев мелькнула оцинкованная крыша церкви, а
вслед за этим — деревенские домики вразброс, скрытые растительностью.
Только я хотела спросить, «чего этот мент дурака валял?»,
как слова замерли у меня на кончике языка, дорога пошла с горы, и очам нашим
предстала гигантская лужа. В полуметре от нее мы остановились и вышли из
машины.
— Да-а… — заметила Женька и поджала губы. Преодолеть
лужу не было никакой возможности и объехать тоже. Зеленый лужок на поверку
оказался болотистым, стоило сделать несколько шагов, как под ногами зачавкало.
Женька, закатав джинсы и сняв туфли, добросовестно все облазила и осталась
недовольна.
— Неужто возвращаться? — с отчаянием спросила она,
обращаясь, по-видимому, к луже, так как стояла ко мне спиной.
Возвращение меня не вдохновляло, тем более что до церкви на
пригорке, казалось, рукой подать, а лужа, возможно, не такая уж и глубокая.
Поэтому возражала я довольно вяло, когда Женька предложила рискнуть.
Мы рискнули и через минуту застряли строго посередине лужи.
Попытки из нее выбраться привели к тому, что мы изрядно выдохлись, выпачкались
и почувствовали себя глубоко несчастными.
— Что ж делать-то? — устраиваясь на обочине в трех
метрах от машины, задала я риторический вопрос, потому что ответа на него не
было. Женька посмотрела в сторону деревни и вздохнула:
— Нужен трактор. Ты здесь сиди, а я пойду искать
тракториста.
Я молча кивнула. Женька пошла, а я с грустью смотрела ей
вслед, пока она не скрылась с моих глаз, свернув за перелесок. Сказать по
чести, сидение на обочине не показалось мне особенно утомительным, солнышко
светило, и вообще погода благоприятствовала тесному общению с природой. Если б
не боязнь застрять в проклятой луже до самой ночи, я бы, пожалуй, и вовсе
осталась довольна.
Извлекла из багажника покрывало, которое Женька так и возила
со времен майского пикника, и с удобством расположилась по соседству с машиной,
не забывая зорко поглядывать по сторонам — вдруг повезет и появится кто-то,
чтобы помочь нам.
Появился трактор. Сначала я услышала характерный треск,
затем увидела и саму технику. Женька, улыбаясь во весь рот, махала мне рукой,
сидя в кабине рядом с водителем. Уже через десять минут «Жигули» были извлечены
из лужи, тракторист получил на бутылку и пообещал, что до Заручья мы доберемся
без приключений. Так и оказалось.
Заручье хоть и считалось селом и имело почтовое отделение,
ни количеством домов, ни особой оживленностью похвастать не могло. Мы доехали
до магазина, расположенного в центре села, встретив из живых существ только кур
с красавцем петухом. Возле магазина с огромным замком на двери спал беспородный
пес, на наше появление он никак не отреагировал. Почтовое отделение
располагалось в доме напротив, но на его дверях тоже был замок. Женька
пробормотала:
— Они здесь все вымерли, что ли? — И тут мы
увидели колодец, а возле колодца женщину в синем халате, она тоже обратила на
нас внимание, отставила ведра и смотрела в нашу сторону из-под ладони.
Женька притормозила, и мы вышли из машины.
— Здравствуйте, — громко поздоровалась подружка, я
тоже поздоровалась, а женщина кивнула. — Мы из газеты «Ведомости губернии»
по поводу бедственного положения в Липатове. Не подскажете, как туда попасть?
— В газету нажаловались? — спросила женщина и
опять кивнула:
— Правильно. Люди вторую неделю без света.
Мы переглянулись, и Женька задала еще вопрос:
— Почему без света?
— Как почему? Провода с четырех пролетов срезали. Вот и
сидят впотьмах.
— А кто срезал?
— Так кабы знать, уж верно бы башку оторвали.
Участковый два дня рыскал, да что толку, разве сыщешь, давно в утиль сдали, а
деньги пропили.
Ужас, что творится. Сегодня у Липатова провода срезали, а
завтра у нас. А начальству до этого никакого дела.
— Где вашего участкового можно увидеть? —
продолжила расспросы подружка.
— Участковый в Тимофееве живет, село большое, в семи
километрах отсюда, только его дома вряд ли застанете, час назад протарахтел
куда-то на мотоцикле, а обратно не возвращался.
— Ага, — вздохнула Женька. — У кого-нибудь из
местных лодка есть, чтоб в Липатове перебраться?
— У Витьки точно есть, это вон в том доме с петухом. Но
Витьку вы тоже сейчас в доме не застанете, он на покосе. Вроде еще у Ивана
есть, но твердо не скажу. У Ивана мальчишка должен дома быть, он и перевезет,
если мать разрешит.
— А где найти дом Ивана?
— Чего его искать, дом каменный, прямо у реки. На
машине не проедете, а вот по этой тропинке пройдете.
