— А где жил, то есть… где ты все это время находился?
— У Василия, — презрительно хмыкнула я, —
самогонку пил, за версту несет.
— У Василия я обосновался недавно. Самогонку пил,
конечно, но для этого был повод.
— А до Василия где? Ромка, — повысила голос
подружка, — ты как вообще здесь оказался?
— Объясняю: узнал, что вас нелегкая сюда потащила, и
приехал. На следующий день, точнее, было это ночью. Пришлось речку вплавь
преодолевать.
— Так это его мы у реки встретили, — ахнула
я. — Это ты волком выл?
— Завоешь с такой-то женой.
— Ты нас нарочно пугал.
— Еще чего. Откуда мне было знать, что вы по кустам
шастаете. Завыл я из мужской солидарности, мол, терпи, братан, мне тоже тошно.
— И ты жил на болоте?
— Ну… я там рядом шалаш построил, но кормить комаров
мне быстро расхотелось, и я вернулся в город. И тут читаю в сводке об убийстве.
Зная ваш дерьмовый характер, я сразу же вернулся и поселился у Василия. Человек
он одинокий…
— Ты его за нами послал следить?
— Не следить, а приглядывать. Потому что в противном
случае… Сегодня Василий сопровождать меня не смог по причине усталости, но
местные болота я и сам успел изучить вдоль и поперек. Ну, вот, у нас опять
трупы… Жизнь, как говорится, продолжается, но, к сожалению, ничего в ней не
меняется к лучшему.
Анфиса, скажи, когда это кончится?
— Что?
— Твоя самодеятельность. Нормальная-то женщина, увидев
труп, собирает вещички и деру со всех ног… А ты? Тебя хлебом не корми, дай свой
нос сунуть.
Мало того, мы еще ужас как рисковать любим'…
— Ребята, — кашлянула Женька, — вы бы это…
поцеловались, что ли?
— Он меня не любит, — всхлипнула я.
— Это я тебя не люблю? — возмутился Ромка. —
Да я…
— Анфиса Львовна, — вдруг подал голос
Валера, — я чувствую, это надолго. Не могли бы вы для начала вызвать
ментов. Мне так лежать неудобно.
