– Я слышала о таком… – начала Лия и вдруг замолчала.
Лим почувствовал, что всё изменилось. Губы Лии, так много ему только что обещавшие, сомкнулись в узкую полоску. Глаза, голубыми бриллиантами сверкавшие в ответ на каждое его слово, вдруг потускнели. Плечи поникли. Взгляд остановился на белой скатерти стола…
В зал вошли шестеро. Все вооружены. Двое, не прекращая беседы, прошли в дальний, затенённый угол зала. Четверо с шумом принялись рассаживаться неподалеку от стола Лима. Они звенели оружием, витиевато переругивались и во весь голос гоготали над замысловатыми проклятиями друг друга.
«Вот и ответ, – холодно подумал Лим. – Его превосходительство Тэгг отправляет своего мудрака в притон, зная, где будут столоваться эти бандиты. Для повода к ссоре даёт женщину. Теперь, по мысли Тэгга, меня должны зарезать, а завтра он объявит арбитраж недействительным, выкроив для своих интриг ещё какое-то время». Была ещё непонятна роль Лии, но, взглянув на её белое, помертвевшее лицо, Лим подумал, что, скорее всего, она такая же пешка в этой игре, как и он сам.
Тэгг ошибся только в одном. Он не мог знать, что собой представляет его мудрак – Лим.
– Что-то мы засиделись, – сказал он. – Тут надо платить или достаточно показать карточку Тэгга?
Лим надеялся, что упоминание имени его превосходительства позволит избежать схватки, в исходе которой он, конечно, не сомневался, но очень не хотелось делать за кого-то грязную работу.
Лия с облегчением кивнула, и они встали. Вместе с ними поднялся и один из четверых латников.
– Аты, красотка, останешься с нами, – уверенно произнёс чей-то голос из-за стола. – Его зовут Зеб, и сегодня он у нас самый обиженный…
Зеб уже подходил к Лие: высокий, широкоплечий молодой парень с гривой роскошных светло-жёлтых волос. Прямой нос, волевой подбородок, карие глаза – в другом месте и в другое время он мог бы ей составить отличную пару. Он был симпатичным парнем, этот Зеб. На Лима он не смотрел. Не было ему до Лима никакого дела. Какие дела могут быть у него с невооружённым прощелыгой?
Но один из сидящих, видно, что-то почувствовал:
– Эй, Зеб, взгляни-ка на её кавалера.
Зеб наконец удостоил его взгляда. Увиденное ему не понравилось:
– Господа, мне не нравится, как он смотрит.
– Ну так выдави ему глаза! – Это уже голос из дальнего угла зала. Никто не засмеялся. Совет прозвучал чётко и властно. Это был почти приказ.
– Давай, сынок, – подбодрил кто-то Зеба. – И имей в виду, если мне придётся хоть ненамного приподнять свою задницу, то девку я заберу себе!
Лим мог им дать ещё один шанс. Он ещё мог попытаться всё обратить в шутку. Но он не хотел этого. Муса был прав. Он был убийцей. И он слишком долго был без работы.
– Послушайте, вы, пугала с железками, – низкий звук его ровного, спокойного голоса заполнил весь зал. – Вы настолько уверены в себе, что я не могу отказать себе в удовольствии преподнести вам хороший урок. В обмен на ваши жизни, разумеется.
Зеб был поражён… он был настолько поражён, что вместо бессвязных ругательств, которые посыпались из уст его вскакивающих из-за стола товарищей, попытался что-то объяснить:
– Ты сумасшедший! Я вооружён, латы…
– Ты не тело в железо заковал, а душу в клетку посадил.
Лим с восторгом чувствовал, как превращается в чудовище.
Он видел, с каким ужасом на него смотрит Лия. Он видел, как отливают металлом латы приближающихся врагов. Глупцы! Они даже не достали оружие. Только у Зеба сверкнул нож. Ничто не могло ускользнуть от его взгляда. Затенённый угол зала приблизился и стал так же прозрачен, как и всё вокруг. Лим видел, как лениво один из сидящих достал стилет и почти без замаха метнул его прямо в грудь Лиму.
Это был очень хороший бросок. Лиму почти не пришлось двигаться с места, чтобы поймать оружие. Только незаметное перемещение назад, чтобы погасить его инерцию. Затем неуловимый шажок вперёд, движение кистью – и вот уже второй мужчина в замешательстве смотрит на рукоятку стилета, торчащую из глаза начинающего заваливаться на стол товарища.
Учитель сказал: «Нам нужен воин!»
Сердце бешеными толчками разгоняло кровь по телу. Время, послушное ударам его пульса, замедляло свой бег. Он был стремителен и неотразим. Он не желал подчиняться законам природы и не подчинялся им.
Второй, сидящий в углу зала, опрокинув стол, вскочил. Он что-то кричал. У всех разом отвердели лица. Они уже протянули ладони к оружию.
«Бедняги, – подумал Лим. – Но что тут поделаешь: два поколения без войны кого угодно превратят в податливую глину!» Он нырнул под стол и, резко выпрямившись, опрокинул его на троицу, заходившую к нему сзади. Теперь он оказался лицом к лицу с Зебом, который уже начал поднимать свой нож снизу, целясь Лиму в живот.
Какая-то часть Лима хотела крикнуть этим людям: «Бегите, спасайтесь!» – но его левый локоть уже с хрустом вломился в запястье правой руки Зеба. Тот выпучил глаза от боли, хотел закричать, но крик застрял в глотке, когда следующий удар раскрытой правой ладонью по челюсти снизу вверх запрокинул ему голову настолько, что шея, не выдержав нагрузки, сломалась. В следующее мгновение Лим сбил с ног Лию, успел её поддержать, бережно опустил на пол и только потом обернулся к троице, которая уже расправилась с его столом и, сверкая мечами, пыталась зайти с трёх сторон.
Лим оценил позицию четвёртого. Тот, ловко размахивая мечом, разминал кисть руки и, не спеша, приближался. Теперь он был справа, шагах в двадцати. Пора!
Лим высоко подпрыгнул, перевернулся в воздухе вниз головой и, пролетая над мечом воина, стоящего в центре, ухватил обеими руками его голову, резко повернул в сторону и дёрнул на себя, вверх. Оба, круша мебель в деревянную крошку, свалились на пол. Воин с неестественно вывернутой головой так и остался лежать на полу, а Лим в стремительном броске прямо как был, с четверенек, атаковал противника, стоявшего справа. Тот только начал разворачиваться к Лиму, и его меч не был в опасном для атакующего положении. Убить его было совсем легко. Сокрушительный удар правой ногой сломал левую ногу противника. Тот пошатнулся, перевёл взгляд на ногу. Лим юлой развернулся, правой рукой перехватил кисть руки, держащую меч, а левый локоть глубоко погрузил в левый бок противника, не защищённый латами.
Воин захрипел и тяжело навалился на спину Лиму. Сломанные рёбра не давали ему вздохнуть, он начал задыхаться.
Меч удобно лёг в ладонь Лиму и тут же, в молниеносном выпаде, отрубил по локоть неосторожно выставленную для равновесия левую руку последнему из этой троицы. Тот завыл, выронил оружие, ухватил правой рукой культю и, брызгая кровью на перевёрнутые столы, бросился к выходу.
Он успел сделать лишь несколько шагов, когда Лим одним прыжком оказался у него за спиной и сильным, с оттяжкой плеча, ударом снёс ему голову, а затем развернулся навстречу последнему противнику.
