— Как какое? Ты ж за парня замуж собралась? Собралась
или нет?
— Ну… собралась, — ответила Женька неуверенно.
— Так чего тянуть, завтра и идите.
Вадим начал бледнеть, а Женька заикаться.
— Что ты, Рома, куда нам торопиться?
— А чего тянуть, если вы друг другу по душе? А если
нет… — в этом месте Роман Андреевич скроил злобную физиономию и, уставившись на
Вадима, возвысил голос, — так нечего морочить голову бедной девушке. Она
мне почти родственница, можно сказать, живет здесь, хоть я это и не
приветствую, так что подумай, парень.
Мы разом уткнулись в тарелки и замолчали. Выручил Вадима
телефон. Мобильник запищал в его кармане, и он с большим облегчением ответил
кому-то, а потом, не скрывая радости, заявил:
— Мне срочно нужно на работу. — Перевел взгляд на
часы, кашлянул и пожал плечами: — Ничего не поделаешь, дела, вы ж сами слышали:
требуется мое присутствие.
Такого мы не слышали, но возражать не стали.
Вадим торопливо поднялся из-за стола, а Ромка пошел его
проводить, бормоча:
— Да, брат, ну и работа у тебя. Ночь за полночь, а будь
любезен ехать, точно на службе.
Женька сидела за столом, сверкая глазищами, и едва дождалась
возвращения Ромки.
— Ну, вражина! — рявкнула она и погрозила
кулаком. — Ты чего ж мужика-то напугал? А вдруг бы в самом деле женился?
Вот засижусь по твоей милости в девках и к вам перееду. Хотите — удочеряйте,
хотите — вместо собаки держите…
— Да ладно, — отмахнулся Роман Андреевич, хоть и
чувствовал себя виноватым. — На что тебе этот бизнесмен? Давай я тебя с
моим заместителем познакомлю, классный парень…
— Отвяжись, — попросила Женька и выпила водочки,
чтобы унять печаль. Ночевать она осталась у нас. Роман Андреевич хотел этому
воспротивиться, Женька ядовито улыбнулась, и он развел руками.
Утром, встав с головной болью и в довольно скверном
настроении по причине занудливого моросящего дождя, мы с подружкой выпили кофе
и задумались. Идей, где и каким образом искать Лельку, ни у нее, ни у меня не
было.
— Надо с квартирой разобраться, — почесав затылок,
сказала Женька.
— С какой квартирой? — не сразу поняла я.
— Вспомни, что Вадим говорил: брат Инги жил на
Михайловской.
— А-а… так, может, он родительскую квартиру продал?
— Ничего он не продал. Я по своим каналам узнавала:
старая квартира Трусовых принадлежала Валере. Улица Тимирязева, прямо по
соседству со спортшколой, но он почему-то предпочел жить у черта на куличках.
Должна быть этому причина.
— Возможно, — согласилась я. — Только какое
она имеет отношение к Лельке?
— Вот это и надо выяснить. А ну как ребенок с Ингой
находится в той самой квартире на Михайловской?
— Но ведь Инга не дура и должна понимать: их там будут
искать прежде всего.
— Кто? — хмыкнула Женька. — Кто будет искать,
если об этой квартире никому не известно, а прописан братец на Тимирязева.
— Но мы-то узнали?
— Мы узнали, потому что нам сказал Вадим, который
однажды отвозил Ингу к брату. А вот в милиции он ничего не сказал и вряд ли
скажет, потому что от знакомства с Ингой открещивается.
— Хорошо, — кивнула я, хотя и не верила, что мы
вот так запросто войдем в квартиру и обнаружим там Лельку. С другой стороны,
Инге надо где-то жить, да еще с ребенком. В общем, Женькина мысль не показалась
мне такой уж глупой. — А как мы эту квартиру найдем?
— Дом Вадим помнит, а с квартирой разберемся. Позвоню
нашему бизнесмену, боюсь только, что после вчерашнего спектакля он не захочет
откликнуться.
Однако Вадим не только откликнулся, но и высказал пожелание
поехать с нами. Мы с Женькой озадаченно переглянулись: чтобы бизнесмен, забыв
про свои дела, угробил утро на поиски какой-то квартиры…
— Не мог он его так напугать, — нахмурилась Женька
и даже головой покачала.
Через пятнадцать минут возле моего подъезда возник
белоснежный «БМВ», а мы, перестав гадать, отчего бизнесмену сегодня не
работается, для начала отправились на квартиру, где шесть лет назад проживала
семья Трусовых и где был прописан убитый Игорем Валерий. Дом действительно
находился рядом со спортшколой. Огромное четырехэтажное здание с аркой
посередине, на фасаде, отделанном лепниной, цифры «1954 год».
— Мне такие дома нравятся, — заметила
Женька. — Потолки почти три с половиной метра, а квартирка такая, что хоть
на велике гоняй.
— Дом старый, — отозвался Вадим, критически
разглядывая фасад, — а большим метражом сейчас никого не удивишь.
— Почему это? — хмыкнула Женька. — Я в
«хрущевке» живу и вполне способна удивляться. — Вадим пожал плечами и
осторожно въехал во двор, а Женька хмыкнула и уставилась в окно. Надо сказать,
их встреча прошла в несколько натянутой атмосфере, Вадим отводил глаза, а
Женька, само собой, начала злиться, потому что по натуре была человеком веселым
и ее всегда немного раздражали люди, не понимающие юмора. Правда, юмор Романа
Андреевича не всем доступен. — Может, сказать ему, чтоб не переживал? —
шепнула она мне, я пожала плечами, предлагая Женьке решать самой, а она
разозлилась еще больше и разговаривала с Вадимом с излишней суровостью. В
общем, на влюбленных в то утро они совсем не походили.
— Какая квартира? — не без робости спросил Вадим.
Женька ответила, и он остановился возле второго подъезда.
— Пойдешь с нами? — выходя из машины,
поинтересовалась подружка.
— А это необходимо?
— Нет, конечно.
— Чего ты на него наезжаешь? — не выдержала я. Мы
вошли в подъезд, и Вадим нас слышать не мог.
— Отвяжись! — буркнула Женька, а я насторожилась:
может, она в самом деле собралась замуж?
Мы поднялись на третий этаж и замерли перед металлической
дверью, обитой дерматином. Я позвонила. Не меньше чем через минуту сонный
женский голос произнес:
— Кто?
— Откройте, пожалуйста, — не придумав ничего
умнее, ответила я.
Как ни странно, нам открыли. Заспанная девица с оранжевыми
волосами, почему-то стоявшими дыбом, посмотрела на нас и спросила:
— Вы к кому?
— Мы по поводу квартиры. — Дурацкие ответы из меня
сегодня так и сыпались.
