Сам я держал свой флаг на «Бешеном», которым командовал Эссен.
Турецкий берег открылся в семь часов тридцать две минуты. Я стоял на крыле мостика и наслаждался ясным солнечным утром. Впрочем, радовался не столько красоте природы, а погоде, при которой ничего не помешает броненосцам вести прицельный огонь.
– Радиограмма с «Александра»! – доложил выглянувший из рубки начштаба Алексеев. – Дистанция до Румели-Фенер
[189]
по дальномеру сорок кабельтовых. Отряд начинает пристрелку!
В этот самый момент идущие впереди броненосцы окутались клубами белого дыма.
– Бог им в помощь! – Я медленно перекрестился. Первая бомбардировка проливов началась.
Начальник штаба повторил мой жест.
– Евгений Иванович! Радируйте на «Днепр» – пора запускать наблюдателей!
– Слушаюсь! – Алексеев вернулся в рубку.
Вскоре с нашего «авианосца» взлетели три дельтаплана, набрали высоту в триста метров и медленно двинулись в сторону берега. Жаль, что сделать из них корректировщиков артогня мы так и не смогли – радиостанции пока что занимали целый корабельный отсек, а передавать координаты цветными ракетами, миганием электрическим фонариком, жестами, вымпелами или иным способом представлялось затруднительным. Поэтому летчики просто наблюдали за общей обстановкой. А в данном случае должны были, сменяясь через каждый час, сообщать результаты обстрела.
Солнце тихонько карабкалось по небосводу. Прошло всего полчаса, а на мостике начало ощутимо припекать – только порывы легкого ветерка изредка освежали разгоряченное лицо. Однако пора работать. Я вздохнул и полез в полутемную рубку. Вестовой немедленно задраил за мной крышку бронированного люка. Большие вентиляторы поддерживали в отсеке приятную прохладу – спасибо Димычу, который подумал о такой мелочи. Мало того – три «бешеных» из восьми строились по специальному плану – в качестве командирских кораблей. На них и рубка попросторнее, чтобы штаб подразделения вместить, и радиостанций две штуки, да и жилых кают повышенной комфортности побольше. Правда, платой за это послужил запас торпед – их всего на два залпа. Собственно, первый «адмиральский» эсминец достался мне, а два других – командирам дивизионов Макарову и Витгефту
[190]
.
Увидев командующего, офицеры вытянулись в струнку.
– Докладывайте! – оглядев по очереди подчиненных, приказал я.
– Эскадра закончила перестроение сорок минут назад. Отряд Казнакова открыл огонь двадцать три минуты назад. Курс сто девяносто пять, эскадренная скорость двенадцать узлов, прямо по курсу Румели-Фенер, дистанция тридцать пять кабельтовых! – четко отрапортовал Алексеев. – До поворота на новый курс – двенадцать минут.
– Спасибо, Евгений Иванович, – кивнул я начальнику штаба.
Ну, что же… Подождем… Я медленно прошелся по рубке и остановился возле узкой смотровой щели. Отсюда отчетливо видно, как идущие впереди «Александр III», «Чесма» и «Синоп» каждую минуту окутываются облаками белого дыма. Броненосцы вели беглый огонь – видимо, уже хорошо пристрелялись. Турецкие батареи молчали. Неужели прорвемся без потерь? Тьфу ты! Не говори «гоп»! Накаркаешь! Но все же… неужели прорвемся?
Я так замечтался, что не услышал, как ко мне обращается командир Алексеев, и тому даже пришлось деликатно тронуть меня за рукав кителя.
– Что? – выныриваю из мира сладких победных грез.
– Радиограмма с «Днепра», ваше высокопревосходительство! Первая тройка воздушных разведчиков только что села, и пилоты доложили об эффективности поражения вражеских батарей.
Так, ну посмотрим! Я внимательно читаю поданную записку. Ничего себе! Это как?.. Перечитываю три раза, а когда поднимаю глаза от бумажки, вижу, что все присутствующие в рубке офицеры смотрят на меня. Этак выжидательно смотрят… Не буду их разочаровывать!
– Поздравляю, господа! – негромко говорю я. – Результаты стрельбы броненосцев впечатляющие – полностью уничтожены батареи Фенераки, Каридже, Беюк-Лиман.
– Ура! – тихонько выдохнули офицеры.
– Евгений Иванович! Командуйте к повороту! Займемся Анатолийской частью!
Основные силы флота через пять минут легли на курс 110 и уменьшили ход до шести узлов. Ударная группа развернулась на курс 300. Еще сорок минут обстрела, и существование прекратили батареи Юм-Бурну и Пайрас. После подтверждения воздушной разведкой результатов броненосцы повернули к устью пролива. Началась вторая фаза боя – прорыв. Теперь отряду Казнакова противостояли орудия, стоящие в глубине Босфора – на батареях Филь-Бурну, Кичели-Бурну, Анатоли-Кавак, Мавро-Моло, Сары-Таш и Румели-Кавак. И снова турки предпочли не открывать огня.
– Кроется здесь какой-то подвох, – тихонько пробурчал себе под нос стоящий рядом Алексеев.
– А мне кажется, что они просто испугались! – не согласился Эссен. – По данным разведки, у них полный развал – практически абсолютная потеря боеспособности.
– Вашими бы устами, Николай Оттович… – Алексеев неопределенно хмыкнул.
Мне тоже было не по себе. Слишком легко протекала операция. Конечно, мы хорошо подготовились, да и турки уже не те, что в последнюю войну. Правда, следует учитывать спешно перевооруженный англичанами противодесантный корпус. Да и сбрасывать со счетов самих «хозяев морей» нельзя. Хотя в позапрошлом году они получили от нас хороших звиздюлей, наверняка захотят поквитаться. Поэтому следует ждать от них чего угодно – вплоть до прямой атаки. Зря, что ли, британская Средиземноморская эскадра под командованием вице-адмирала Джорджа Трайона и младшего флагмана контр-адмирала Маркхэма второй месяц стоит у Принцевых островов в Мраморном море. А это восемь вполне современных броненосцев, не считая всякой мелочи вроде миноносцев. По мощи просто не сравнить с той колониальной шелупонью, которую мы гоняли ссаными вениками в Индийском океане. Это настоящий флот, а не канонерки, призванные пугать туземцев.
Ну, что же, если они рыпнутся – у нас есть чем их встретить. Бриттов ждет большой сюрприз.
А между тем сражение шло своим чередом – к полудню ударный отряд закончил бомбардировку и полностью втянулся в пролив. С «Волги» спустили восемь торпедных катеров, и они на экономичной, двадцатипятиузловой скорости унеслись к Стамбулу. 1-й дивизион «бешеных» догнал Казнакова и пристроился броненосцам в кильватер. За ними в Босфор вошли транспорты с десантом и отряд канлодок. 2-й дивизион задержался, чтобы прикрыть основные силы со стороны Черного моря. С «Днепра» начали подъем всей авиагруппы – сейчас нам требовалась самая свежая информация о действиях турок.
Высадка планировалась в Бешикташе – небольшом поселке севернее турецкой столицы. Здесь размещался пехотный полк урезанного состава. Шестьсот человек при трех офицерах. Еще на подходе с транспортов начали спускать мотоботы и шлюпки. Не прошло и двадцати минут, как на берег выкатилась первая волна – тысяча десантников, большинство из которых являлись ветеранами Индоокеанских рейдов. Успевших выйти из казарм и даже построиться турецких солдат смели автоматическим огнем за тридцать секунд. До самого вечера высадке никто не мешал.
