Не все постройки старого города снесли, и некоторые кварталы, не затронутые при заливке мощных стеклобетонных опор, выглядели сейчас как декорации, подготовленные для съемок исторического фильма.
Иван с удивлением смотрел по сторонам. Тут, оказывается, до сих пор живут люди, понял он, заметив редких прохожих, провожающих взглядами шикарную машину. Просто не верилось! Над древними зданиями, а иногда и сквозь них проходили трубопроводы огромных сечений. Низкий стеклобетонный свод технического этажа нависал над самой головой. Вокруг царили густые сумерки.
Он включил фары и свернул на перекрестке. Справа промелькнуло здание полуразрушенного торгового центра, слева появился голографический указатель – «Дно».
Чахлая растительность пробивалась в трещинах старого дорожного покрытия. Удивительно! Тут все поражало взгляд. А еще говорят, что биосфера погибла!
Двухэтажное здание ресторана вынырнуло из сумрака. Скупо освещенное парочкой рекламных блоков, оно немо взирало на редких прохожих темными оконными проемами. Группа подозрительных личностей отиралась у входа, левее виднелся фрагмент парковки с давно поблекшей разметкой, а за ним – огромная стеклобетонная опора, поддерживающая низкий свод уровня.
– Приехали? – Иван остановил машину, но двигатель не заглушил. Место очень странное, почти безлюдное, даже зловещее. От недавней эйфории не осталось и следа. На душе вдруг стало тяжело, тревожно.
– Какой ты все-таки пугливый! – Лиза взглянула насмешливо. – Пошли, все чудеса внутри! – беззаботно и бесстрашно воскликнула она.
В груди у Ивана появился неприятный холодок дурного предчувствия.
– Постой! Да подожди же! – Он хотел удержать девушку, но она уже выскользнула из салона.
– Ну? – Лиза постучала костяшками пальцев в ветровое стекло. – Ты идешь? Или будешь сидеть как истукан?
– Послушай! – Иван вылез из флайкара. – Здесь…
Он умолк на полуслове. Сзади в затылок уперлось что-то твердое, холодное, больно надавило, и грубый хрипловатый голос угрожающе произнес:
– Шевели ногами, цыфер!
[3]
Или мозги вышибу!
В секунду опасности сработали рефлексы, выработанные жизнью в Слое. Он резко обернулся, замахиваясь, но оглушающий удар рукояткой пистолета в голову мгновенно сбил его с ног, погрузил мир в красноватые сумерки нестерпимой боли.
Иван закричал. Из рассеченного лба по лицу потекла липкая теплая кровь. Серия ожесточенных ударов ногами по ребрам оборвала его крик. Он выгнулся, задыхаясь, потеряв всякую способность к сопротивлению.
– Рэм, хватит! Забьешь ведь до смерти, а он нам живым нужен! – прорвался издалека голос Лизы. В нем не прозвучало сострадание или испуг. – И по голове не лупи! – повысив голос, взвизгнула она. – Тупой урод!
В ответ раздалось глухое злобное ворчание.
Иван скорчился на потрескавшемся асфальтобетоне. Кто-то грубо схватил его за ворот куртки, словно куль поволок к входу в ресторан.
Боль пульсировала в голове. Он судорожно дышал, хватая воздух перекошенным ртом. Глаза заплыли. От тащившего его человека пахло омерзительно. Не потом, а чем-то кислым, протухшим. Ноги Ивана волочились по земле. Сзади, в поле затуманенного зрения, показалась Лиза. Она подобрала слетевший с его запястья кибстек и теперь пыталась активировать личный нанокомп, но ничего не вышло – система доступа требовала биометрические данные владельца.
– Рэм, постой! – потребовала она.
Иван непроизвольно застонал. Резкий рывок спровоцировал новую вспышку боли. Лиза догнала их, склонилась над Иваном, потребовала, протягивая кибстек:
– Включи его! Со всеми функциями!
– Да у него глаза заплыли. Видала, как я его припечатал?
– Заткнись! – огрызнулась девушка. – Ну? – Она со знакомой ироничной улыбкой схватила Стожарова за окровавленный подбородок, чуть приподняла его голову, взглянула в лицо: – Не упрямься, иначе больно будет!
В этот миг, глядя в глаза симпатичной девушки, он почувствовал себя полнейшим ничтожеством. Внезапный животный страх перед физической болью парализовал рассудок.
Двенадцать уровней вверх. Если по вертикали, то всего в каких-то пятистах метрах осталась его шикарная, сказочная жизнь. Пару минут назад он еще мог одуматься, развернуть машину, а теперь все, пропал.
– Рэм! – Лиза с брезгливой гримасой разжала испачканные кровью пальцы. – Помоги ему. Только не сильно. И не по голове!
Удар по ребрам привел к новому приступу удушья. Иван катался по земле, царапал ее пальцами, хрипел, а когда снова сумел вздохнуть надорванными легкими, мыслей о сопротивлении уже не было и в помине.
– Хлипкие они там, наверху, стали, – кто-то вне поля зрения сплюнул. – Лизонька, – голос приобрел теплые, отеческие нотки, – брось ты его, не пачкайся, детка. Все он нам откроет: и доступ к счетам, и пароль к нанокомпу. Куда ж ему теперь деваться?
* * *
Внутри ресторана горел свет.
Ивана волоком втащили в обеденный зал. Среди поломанной антикварной мебели в затхлом воздухе кружили пылинки. Помещениями ресторана явно никто не пользовался по назначению, наверное, с тех пор, как двадцать лет назад началась коренная реконструкция города.
Ивана оставили лежать на грязном полу лицом вниз.
Он кое-как перевернулся на бок, попытался привстать, но лишь обессилено застонал.
– Вот что, парень! – Лысый старик с изуродованным генетической мутацией лицом сел на скрипнувший стул. – Ты не упрямься, целее будешь. Нам твоя жизнь не нужна. Только деньги и недвижимость.
Злоба вспыхнула, на миг придала сил. Он привстал, опираясь на руки, прохрипел:
– Имплант транслирует сигнал бедствия! Вам всем не жить, недоумки!
– О как?! – Старик приподнял разорванную шрамом бровь. – Рэм, поди сюда! Поработай с ним малость.
На новой серии ударов он едва не погиб. Боль была глуше, но кровь теперь пузырилась на губах при каждом судорожном вдохе.
– Твой имплант ничего не транслирует. – Старик кряхтя присел на корточки, за волосы приподнял Ивану голову, выдохнул в окровавленное лицо: – Мы, может, и выглядим уродами в твоих глазах, но далеко не тупы. Сеть тут работает, когда я разрешу. Видишь ли, сынок, – он говорил как-то странно, старомодно, непонятно, – ребра твои срастутся. Кровь отхаркаешь. А вот если я тебя через «терновый венец» пропущу, тут уж, извини, наука и медицина будут бессильны. Мы убивать-то тебя не хотим. Зачем лишний грех на душу брать? А вот дурачком остаться на всю жизнь ты можешь запросто. Так что выбирай, только быстро. Или ты добровольно даешь нам полный доступ к своим счетам, к кварткапсулам, что по дешевке нахапал, к машине, или… – Он рывком заставил Ивана повернуть голову, взглянуть вбок: – Видишь?
