– Рэм как-то проболтался, говорит, они в тоннелях магниторельса, на станции «Дувр» ошиваются. А сюда редко приезжают, по делу, – повторил он. – А тебя-то как зовут?
– Иван… Ты чего ко мне привязался?..
– Ну так просто. Я за сервом вообще-то охотился. Гляжу, кто-то шевелится. Вот и зашел посмотреть.
– Посмотрел?
– Слушай, ты пока посиди тут. – Арчибальд совершенно не обращал внимания на слабые попытки Ивана прогнать его. – За аптечкой сгоняю. Автоматическая, – похвастался он. – В ней еще девять процентов ресурса осталось.
– Как хочешь, – равнодушно ответил Стожаров. Он больше не верил никому. Не хотел никого видеть или слушать. Не нуждался в помощи.
* * *
Арчибальд оказался неплохим парнем. Он страдал только одним недостатком – излишней болтливостью и неуемным любопытством.
После применения автоматической аптечки первой помощи Ивану стало хуже. Он впал в полузабытье, поднялся жар. Сломанные ребра болели. Его постоянно лихорадило, временами он судорожно закашливался, отхаркиваясь кровью.
В редкие минуты прояснения рассудка он видел подле себя худощавого парнишку с землистым лицом. С трудом припоминал его имя.
Арчибальд кормил Ивана безвкусной пастой, поил водой, отдающей железистым привкусом, притащил откуда-то еще одну аптечку.
– Почему ты мне помогаешь? – Говорить было трудно, молчать – невыносимо. Запоздалое раскаяние в совершенных поступках жгло изнутри.
– Ну, а кто тебе поможет? – Арчибальд рассуждал с непонятной Ивану простотой, словно вырос в каком-то другом мире или измерении. – Одному скучно, а вдвоем веселее. Поправишься, будем вместе на сервов охотиться, так сподручнее.
– Я не стану.
– Да ладно. Человек такая тварь – ко всему привыкает. И ты привыкнешь. Здесь вообще-то неплохо. Ну уж всяк лучше, чем наверху.
– Тебе-то откуда знать?
– Жил там. В инмоде. У меня и имплант есть. Только чип аннулирован. Я сбежал. Ну, а ты зачем сюда прикатил? Расскажешь?
Иван поначалу отмалчивался, а затем незаметно, слово за словом, выложил Арчибальду свою историю.
– Зря ты так с родными, – осуждающе произнес Арчибальд. – Жалко их. А я вот своих родителей не помню.
– Помоги встать. – Иван протянул руку.
– Ну, попробуй.
Стожаров с трудом поднялся на ноги. Кризис, похоже, миновал. Дышал он неглубоко, с опаской, ребра побаливали, но уже не так сильно.
Цепляясь за выступы руин, он выбрался из узкого лаза.
Сумеречная панорама технического уровня ввергла его в тоску. Арчибальд же, наоборот, широко улыбался.
– А много задолжал? – неожиданно спросил он.
– Двести пятьдесят тысяч, – ответил Иван машинально.
– А личный чип работает? – допытывался Арчибальд.
– Угу. – Иван с тоской наблюдал, как над комплексом утилизации отходов разгорается пульсирующее зарево.
– Ну так продайся корпам!
[4]
– В смысле? – не понял Стожаров.
– Корпам люди нужны. Для опытов. Они там устройства всякие испытывают. Технологии.
– И как это сделать? – недоверчиво переспросил Иван. – Мне до срока уплаты долга дня два осталось. – Он сник. – Нет, не вариант.
– Вариант, еще какой!
– Да объясни же нормально!
– Наверху есть вербовочные пункты. Я, когда жил в инмоде, постоянно предложения получал. Ну, завербоваться к ним.
– Так что ж не пошел?
– А зачем? Я ведь собирался сбежать. Мне их деньги не нужны.
– Предлагают много?
– Много, если в «Крионику» обратиться, – уверенно ответил Арчибальд. – Мне сто тысяч обещали за десятилетний контракт. Только зачем? Тут здорово, живу, как хочу, и денег не надо. А тебе в самый раз.
– И где этот вербовочный пункт? – Впервые за последние дни в душе Ивана затеплилась слабая надежда. Он весь извелся запоздалым раскаянием. Еще немного, и оно перегорит. Он чувствовал, что не сможет ничего поделать. Будет жить дальше, станет таким, как Арчибальд, – серой землистой тенью, обитающей в промышленной зоне мегаполиса.
– На двадцать каком-то уровне, кажется, – наморщив лоб, припомнил Арчибальд.
– А как туда попасть? – Иван закашлялся, сплюнул кровь.
– По техническим лестницам. Только ты не дойдешь. Слабый еще. Через недельку можно попробовать.
– Нет. Сейчас. У меня два дня осталось. – Иван поморщился от резкой боли. «Если ничего не сделать, то завтра будет поздно, – подумал он. – Я смирюсь, проведу остаток дней тут, а моя семья угодит на нижние уровни». – Мысль подстегнула угрюмую решимость.
– Ты через кибстек поищи, – посоветовал Арчибальд. – Может, где-то пониже есть вербовочный пункт?
– У меня доступ в Сеть закрыт. Счет в минусе.
– Ладно, я что-нибудь придумаю, – уверенно пообещал Арчибальд. – Не унывай!
* * *
Сутки они карабкались по техническим лестницам, минуя кордоны сервов. Иван в одиночку никогда бы не добрался до семнадцатого уровня, где по сведениям, добытым Арчибальдом, располагался ближайший вербовочный пункт корпорации «Крионика».
«Возьмут ли меня?» – думал Иван. Ему становилось все хуже, а вдруг у них ограничения по здоровью? «С моими-то травмами какой, к фрайгу, контракт»? Тяжелые мысли постоянно лезли в голову, но они же помогали преодолевать боль, подниматься все выше и выше.
Зону токсичного тумана прошли, обливаясь потом и задыхаясь в стареньких костюмах химзащиты.
Арчибальд ловко избегал нежелательных встреч с сервами, знал, когда нужно переждать, а где рвануть бегом, чтобы не попасть в поле зрения систем безопасности.
Для Ивана подъем слился в одно мучительное ощущение полного надрыва моральных и физических сил. Лишь запоздалое чувство вины да злость на самого себя помогали двигаться.
Арчибальд был странным парнишкой во всех отношениях. На вопросы Ивана он отвечал охотно, обезоруживая простотой суждений. Ему путешествие явно не в тягость. Стожаров так и не смог понять, что же движет его поступками, почему он взялся помогать незнакомому человеку?
– Все. Дальше не пойду.
Иван привалился к стене, тяжело дыша.
– Что, сдрейфил?
– Не-а. Пришли. Вон через дорогу видишь рекламу?
Стожаров с трудом сфокусировал зрение. Все плыло перед глазами. Контуры зданий, всплески рекламного огня, потоки машин, толпы людей.
Наконец ему удалось рассмотреть искажающуюся надпись: «Крионика».
