Так что мой звонок Алоису оказался для друзей бальзамом на раны. И они были готовы говорить со мной, не переставая, радуясь такому удачному стечению обстоятельств. Потому что никто уже не сомневался: вскоре меня снимут с дикой планеты, и мы ринемся завершать несколько оставшихся мелких делишек.
Но увы. Как говорится, аналитик предполагает, а обстоятельства, случайности и накладки распоряжаются по-своему.
Глава 2
Меня оторвала от разговора мелькнувшая на периферии сознания мысль моего симбионта:
«Воды! Надо много воды!..»
«Сам бы мог догадаться и предпринять нужные действия! – упрекнул я себя. – Ведь были же случаи отравления, и не раз!»
Когда риптон очищал мою кровь от ядов, лучшим средством для него самого являлось длительное наше нахождение под струями воды в душе. Вся гадость вымывалась, и наше общее состояние резко улучшалось. Правда, душа тут не было, но зато имелась река, в которой ну никак не могли течь токсичные отходы какого-нибудь вредного производства.
Только сразу броситься к реке не позволяли здравый смысл и соображения безопасности. Вначале следовало помочь Язве в работе по восстановлению некоторых функций пританового скафандра. Если наладится хотя бы связь с орбитой, уже хорошо. По прибытии УБ-6 посланный с нее челнок легко меня отыщет и эвакуирует вместе с обломками. Бросать такой ценнейший, единственный экземпляр в Галактике было бы неразумно.
Первым делом я, пользуясь подсказками томного женского голоса, поменял повреждённые секции на резервные. Дальше сращивание и ремонт искусственный интеллект будет вести сам, как и поддерживать со мной связь через устройство связи моего личного скафандра. Его создатели из Железного Потока дадут за него двойную цену.
Поэтому я тщательно замаскировал Язву ветками и лианами. Хоть река сравнительно недалеко, но раз тут бродят такие вот аборигены, то лучше спрятать от их хозяйского глаза аппетитную диковинку. Ну а потом я в коротком раздумье уставился на варвара. Можно было его связать… Мне ещё тут не меньше пяти часов торчать, так почему бы не провести время в разговоре с местным жителем?
Но я ведь ничего не знал о животном мире. Хотя, помимо бобра, успел рассмотреть и цветастое тело немаленького удава, который пересёк созданную варваром просеку метрах в десяти от нас. Съесть моего гостя (или это я его гость?), может, и не съедят, но умертвить могут. Поэтому я принял соломоново решение: связать связал, но на месте не оставил. Взвалил аборигена на плечи и, покряхтывая, понёс к реке.
И только через пару десятков метров понял, что погорячился. Всё-таки некие токсичные вещества у меня в крови ещё оставались. Да и туша оказалась тяжеленной. Пока доковылял до берега, весь взмок. Но один только вид чистейшей воды меня взбодрил.
Пристроил аборигена в выемке между прибрежными корягами, там же припрятал свой багаж и оружие пленного, ещё разок внимательно осмотрелся и вошёл по колено в быструю воду. И уже там тоже не сразу приступил к оздоровительным процедурам, а замер, присматриваясь к виднеющейся живности. По описаниям знал, какие монстры могут водиться в таких реках. Но приметы показывали, что совсем уже жуткой напасти здесь быть не должно. Рыбки безбоязненно тыкались в ткань моего скафандра, более крупные их товарки шевелились против течения на глубине, виднелись два рака, сцепившиеся из-за какого-то белесого кусочка. И я, больше не сомневаясь, зашёл в воду по грудь, расстегнул скафандр и опустил его вниз, оголяясь по пояс. Компоновка «Грати» и защита любых внутренних устройств позволяла ещё и не то творить с лучшей моделью лучшего скафандра. Ещё и присел, оставив на поверхности только нос.
Вода была холодной, поэтому пришлось вовсю напрягать для согрева мышцы. Минуть через пять мой друг Булька стал приходить в себя. Его первая мысль напоминала стон-блаженство:
«Уф-ф, хорошо-то как!»
«Извини, дружище, что сразу к реке не бросился. Пока нашим позвонил, пока осмотрелся… Да и голова не сразу соображать нормально стала».
– «Ничего… – риптон всё интенсивнее шевелился у меня на теле, группируясь больше на плечах и руках, стараясь, чтобы вода как можно быстрее вымывала из его плоти капли яда. – И что там наши? Справляются без нас?»
«Ну ещё бы, чтобы такая команда – и не справилась! – повеселел я. Раз мой друг проявляет любопытство, значит, скоро придёт в форму. – Мало того, фактически и цель нашей операции достигнута: Броверы под нашей опекой!»
Я мыслеобразами пересказал всё, что услышал от Алоиса, Гарольда и Малыша, и Булька обрадовался как ребёнок:
«Здорово! Вот это операция! Ты должен наградить их Изумрудными Листками!» – это была высшая награда Оилтонской империи.
«Всю команду?»
«Почему всю? – изумился мой друг. – Только Броверов! Это – редкостные герои и наипервейшие умники. Чтобы такое придумать, надо быть гениями! Ну а все остальные… и я в том числе (чего уж там скрывать!) ничего не заслужили! Это же надо так опростоволоситься: прошляпить бомбу в новой технике! Ну не позор?!»
Так и сидя по уши в воде, я скорбно покивал, соглашаясь. Недоработали мы! Как ни была новая техника упакована и защищена от кражи, а вот внутрь нам здоровенную свинью всё-таки подсунули. А мы и не проверили! Если бы не симбионт, от меня могло и мокрого места не остаться. Ну и программа аварийного спасения Язвы не подвела, вырвала управление из моих рук. Только за одно это изувеченный притановый скафандр следует вернуть в Железный Поток. Там конструкторы плакать будут от радости, что смогут исследовать своё детище после такой вот экстремальной ситуации. А барон Монклоа за возврат и рекламации на такой эксклюзивный космический скафандр ещё и от себя доплатит.
Я просидел в воде минут тридцать и был вынужден выбираться на берег по двум причинам: потому что побоялся превратиться в ледышку и потому что от коряг послышался недовольный рык, переходящий в вой. Варвар пришёл в себя и вроде как пытался подать сигнал о своей беде. А может, просто никак не ожидал увидеть себя, такого мощного, красивого и несокрушимого, в качестве пленника. Когда я приблизился к нему, поправляя на себе «Гратю» и проверяя функциональность оставшихся целыми устройств, абориген всеми силами пытался выкатиться из ямки наверх, где виднелся кончик припрятанного мною мачете.
Заметив меня, он застыл на месте, словно превратился в изваяние. А я уселся так, чтобы обозревать окружающую местность. Ещё и трофейное мачете в руки взял, рассматривая его да соображая: кто это из «добрых» прогрессоров тут роздал оружие и только ли холодное? Включил переводчик (местный язык имелся в компе хвалёного «Грати»), постарался дружески улыбнуться нахмуренному, приготовившемуся к смерти пленнику и приступил к разговору:
– Ну что, герой, давай знакомиться? Меня зовут Танти! – Ударяя себя в грудь, повторил по слогам: – Тан-ти! А тебя как зовут?
Ответ меня поразил:
– Что в имени тебе моём, чужак? Ты лучше скажи, какого вакуума ты меня усыпил, да ещё и связал? Неужто поджаривать перед едой собрался?
