— То и есть. На пенсии дядька… В смысле секса отдыхает.
— А ты откуда знаешь? — насторожилась я.
Женька хмыкнула и взглянула на меня как на дитя несмышленое:
— От верблюда. В Анапе был грех, прельстилась
благородной сединой, а в основном, конечно, бабками. Дама я свободная, а на
жизнь всегда не хватает.
— Что ты мне про свою жизнь рассказываешь? —
рявкнула я и опять перешла на шепот: — Ты можешь объяснить все по-людски?
— Ты, Анфиса, дура совсем. Чего тут непонятного?
Напросилась я к дяде в гости, и все шло так славненько, и дядьке очень
хотелось, и я была не прочь, но ничего из этого не вышло. Теперь дошло?
— Нет, — честно ответила я. — Почему не
вышло, раз хотелось и…
— Анфиса, ты меня в гроб сведешь… Не все такие умельцы,
как твой Роман Андреевич, воспитанный пионерской организацией.
— При чем здесь Роман Андреевич? — обиделась я.
— Роман Андреевич ни при чем, — согласилась
Женька. — Короче, я вовремя сообразила, что у дяди проблемы, и смогла с
честью выйти из весьма дерьмовой ситуации. Его честь при этом тоже не
пострадала, так что я просто обязана получить денежную компенсацию от этого
извращенца.
— Почему извращенца? — еще больше испугалась
я. — Ты мне ничего не говорила…
— Не паникуй, это я так, для красного словца. Короче,
мобильник таскай с собой, но незаметно. А я пошла с нашим хозяином общаться, мы
решили поработать до обеда.
— А мне что делать?
— Погуляй, развейся.
— Женя, может, нам лучше уехать? — робко спросила
я. — Не нравится мне здесь. Хозяин извращенец, Руслан этот…
— И общая атмосфера, — согласно кивнула Женька. —
Хотя Мстислав, по-моему, безобидный, а Олег просто душка. Кстати, как тебе
столовая?
— Столовая? — удивилась я. — Тут весь дом ни
на что не похож.
— Точно. Только негритят не хватает.
— Каких негритят? — разозлилась я, потому что
терпеть не могла, когда Женька начинает говорить загадками.
— Обыкновенных, — пожала она плечами и вдохновенно
продекламировала: — Десять негритят пошли купаться в море, десять негритят
резвились на просторе… Напрягись, Анфиса, это же классика.
— Ты имеешь в виду Агату Кристи? — ахнула я.
— Конечно. Обрати внимание на декорации: остров,
дом-замок, чокнутый хозяин, подозрительные гости, домработница-Салтычиха и мы с
тобой: журналист и писатель-детективщик.
— Неужто ты думаешь, что все это подстроено? —
усомнилась я, а Женька тут же вцепилась, точно клещ:
— Что подстроено?
— Декорация, — не сразу смогла ответить я.
— Откуда ж мне знать, я персонаж, а не автор. Но что-то
подсказывает мне, что труп не замедлит появиться.
Я обхватила себя руками за плечи, охнула и только тогда
обратила внимание на Женькину физиономию: она еле сдерживалась, чтобы не
расхохотаться. Мне очень захотелось влепить ей хорошую затрещину.
— Ну ты и свинья, — возмутилась я, а Женька
миролюбиво похлопала меня по спине.
— Ладно тебе, Анфиса. Шуток не понимаешь? Отдыхай,
здесь отличный сервис, на пляж сходи. А я малость поработаю, глядишь, к зиме
тачку куплю.
Я в досаде махнула рукой и спешно покинула сад.
Оказавшись в своей комнате, я с тоской огляделась,
сообразив, что, пока Женька работает, мне совершенно нечем занять себя. Я
попробовала смотреть телевизор, однако очень скоро оставила эту затею, в
комнату заглядывало солнышко, день выдался чудесный, и торчать в такую погоду
перед телевизором было верхом глупости.
Я вздохнула, вспомнив, что купальник отчалил в неизвестном
направлении вместе с двумя чемоданами, и зло подумала: что, интересно, Женька
имела в виду, предлагая мне отправиться на пляж? Я пошарила глазами в поисках
какой-нибудь книги, но таковой не обнаружила, тут же утешив себя, что в родовом
замке библиотека все же должна иметь место. Возьму книжку, устроюсь где-нибудь
в тенечке…
С этой благой мыслью я выпорхнула из комнаты, длинным
коридором прошла к лестнице и здесь громко кашлянула, надеясь, что меня
кто-нибудь услышит и подскажет, где эта самая библиотека находится. Ничуть не
бывало. Я спустилась этажом ниже и вновь покашляла с тем же успехом, почему-то
на цыпочках прошла метров десять и услышала приглушенные голоса, один
принадлежал Женьке, и она в настоящий момент весело спросила:
— И как же вы вышли из этой ситуации?
— Женечка… — Я замерла под дверью, стараясь разобрать,
что там бормочет Лев Николаевич, и тут же отпрянула в сторону: хороша я буду,
если кто-нибудь застанет меня за таким неблаговидным занятием, тем более что о
содержании беседы я вполне могу узнать у Женьки.
Второй этаж выглядел нежилым, и я спустилась вниз. Столовая
пустовала. Я на всякий случай заглянула туда, поймав себя на мысли, что
высматриваю фигурки негритят. Разумеется, ничего похожего здесь не было.
Заслышав шум из кухни, я направилась туда. В конце концов, указать мне, где
находится библиотека, может и грозная Олимпиада Назаровна.
Не успела я достигнуть вожделенной двери, как замерла в
испуге. Дверь была приоткрыта, сначала я услышала грозный рык домоправительницы.
— Тебе сколько раз говорить: не смей по дому шастать,
знай свое место, дура, — рявкнула она. Раздались звуки ударов, сквозь
приоткрытую дверь я увидела, как чертова мегера хлещет полотенцем Наташу,
которая закрывала лицо руками и жалобно всхлипывала.
Дверь распахнулась, а я едва успела спрятаться за массивным
буфетом, Наташа скрылась за дверью напротив, а Олимпиада сказала в сердцах:
— Ничему дуру не научишь. — И захлопнула дверь.
Я с трудом справилась с волнением и на цыпочках покинула свое
убежище. Обращаться к Олимпиаде с вопросами мне мгновенно расхотелось. Я
подумала, что стоило бы разыскать Наташу и успокоить ее, а еще лучше уговорить
бросить этот дом к чертям собачьим и искать счастье в другом месте. Потом
вспомнила, что она рассказывала о больной матери, и скисла. Хорошо мне советы
давать. Но позволять себя бить…
Пылая праведным гневом, я непонятно как оказалась в
очередном коридоре, который делал здесь поворот, примерно в этом месте я
заметила Мстислава, он торопливо свернул, я хотела его окликнуть, вспомнив о
библиотеке, но тут у него зазвонил мобильный, а я прибавила шагу и в тот самый
момент, когда готовилась свернуть вслед за ним, услышала, как он сказал:
