– Теперь вы его прикончите? Того солдата. – Рокотов упорно не хотел называть бойца «туловом».
Кропаль усмехнулся.
– Это уже не имеет смысла. После того как мы опробовали девочек!
Сержант засмеялся, видя, как помрачнел Рокотов.
– Да чего ты? Живы и здоровы, как видишь!
– Я вовсе не за тебя переживаю, – ответил Андрей.
– А, понимаю, понимаю. Девочек жалко. А чего их жалеть? Они, небось, и в прошлой жизни «мочалками» были. Но, я тебе скажу, сиськи у них крепенькие. Классные! Если хочешь, и тебе дадим подержаться.
Андрей молча отодвинулся от решетки.
– Ты праведника-то из себя не строй! Ладно, так что там с чернявым? У него тоже первая отрицательная группа? Чего молчишь-то?
– Да, – выдавил Рокотов.
– А у того безумца, который все деньги собирает?
– И у него тоже. И у того парня, которого убили в степи. У них у всех первая и отрицательная. У нас у всех, – уточнил он. – Возможно, это объясняет, почему мы живы, хотя не дает ответа, почему мы еще хоть что-то соображаем. И эти провалы в памяти – их я пока объяснить не могу.
– И это все, что ты выяснил?
– Если я не продолжу исследования, кто-нибудь может оказаться на месте чернявого, – выпалил Андрей. – Может быть, я. Или ты!
– Это мы еще поглядим, – спокойно ответил Кропаль.
Андрей думал, что сержант продолжит расспросы, да ведь собственно, зачем-то он приходил, но сержант отчего-то молчал.
– Скажи, зачем я тебе был нужен? – не выдержал Рокотов.
Кропаль шевельнул ногой и уронил фонарь. Он наклонился, чтобы поправить его, фонарь теперь светил сильно вверх, задевая лицо Кропаля и превращая ухмылку в жестокий оскал.
– Может, я тоже хочу, как капитан Кит, завести себе личного врача. Мало ли какие болезни начнутся. После девочек-то.
– Не верю, что за этим, – ответил Андрей.
– А что ты хотел?
Рокотов не ответил.
Сержант тоже некоторое время молчал, словно обдумывая что-то. Он наклонился, и стульчик под ним недовольно заскрипел.
– А ведь я к тебе, правда, за другим пришел. Анализы, это конечно, хорошо. Но есть кое-что поважнее. Помнишь ту собаку, про которую Гарик и Рыло трепались? Не твоя ли, случайно, псина? Уж не с той фермы ли?
– Откуда знаешь? – нахмурился Рокотов.
– А это ты у Эдика спроси. Ты ведь хотел, чтобы он для тебя кое-какое задание выполнил. Как видишь, теперь и я в курсе. Тебя это удивляет?
– Он расшифровал все файлы? – с беспокойством спросил Андрей.
– Пока частично. Но я кое-что сам домыслил. Так вот, есть у меня некоторое подозрение, что вы там на ферме чем-то не богоугодным занимались.
– Я не имею никакого отношения к тем опытам! – оборвал его Рокотов. – И к ферме тоже.
– Откуда же у тебя файлы, которые ты дал Эдику на расшифровку? – рассмеялся сержант.
– Случайность. Ничего более.
– Так я тебе и поверил! Но, даже если это правда, все равно ведь собака твоя неспроста там в степи оказалась! Она ведь за тобой шла, тебя искала, верно? И что, если найдет? У меня почему-то такое предчувствие, что непременно найдет. И тогда что – отомстит нам? Мне, к примеру. За то, что я ту псину подстрелил! Этого я, конечно, утверждать не берусь, но такой вариант исключать не могу. Поэтому мне выгоднее будет держать тебя взаперти. А собачку твою попытаться изловить. Чую, она может пригодиться… В общем, договоримся так. Вы с Эдиком даете мне возможность заполучить вашу собаку, я отпускаю вас на все четыре стороны. Без собак, естественно. Тем более что он со своей псиной тоже заперт. Готовимся к встрече. Я теперь подозреваю, что Линда с твоим песиком законтачила там в степи, и никакая змея ее не кусала.
Андрею неприятно стало от мысли, что сержант путем логических рассуждений пришел к таким же выводам.
Кропаль с жестокой усмешкой разглядывал его.
– Я хоть и просыпаюсь по утра с почти пустой головой, но ты не надейся, – сказал он. – Хотя бы пару дней продержусь, пока не получу с тебя, что требую. В городе и так собаки чересчур поумнели. А, может, и вообще везде.
– Поумнели?
– А ты не в курсе? Да их здесь в городе, оказывается, море! Откуда только взялись! Мы когда за девками ходили, видели одну такую тучу. Они нас в кольцо взять хотели. Но кишка тонка. Умные, да не настолько. Но это еще все впереди, если на твоего песика посмотреть! А ведь и это не все! Мы с ними людишек видели. Все «тулова», и знаешь что?..
Сержант вдруг нахмурился, побоявшись, что Рокотов не поверит его словам.
– Такое ощущение, что они «туловами» управляли. Собаки. Использовали против нас как приманку. Кстати, мы тех девок у них отбили!..
Андрей вспомнил ловушку с бочками. Ему вдруг пришла в голову мысль: а что если собаки сами науськали людей на то, чтобы те выкатили бочки и остановили машину? Конечно, людям ловчее это сделать, чем собакам.
«Так что, собаки управляют людьми?»
Это была, конечно, безумная мысль, но после всего случившегося полностью отрицать ее было невозможно.
– С такими собачками, как твоя, нам легче выжить будет, – сказал сержант. – Сам понимаешь.
Кропаль подхватил стул и повернулся к сторожам:
– Эй, выпустите его. Наручники надеть не забудьте!
Его повели по коридорам, вдоль стеллажей и нагромождений ящиков, коробок. Когда солдаты втолкнули Андрея в едва освещенный лампами закуток, где стояла лабораторная аппаратура, откуда-то из полумрака выскочила Линда и подбежала к Рокотову, принялась ластиться. Показался Эдик. Хмурый и насупленный.
– Привет, собачатина! – Андрей потрепал суку за ушами. Потискал, дал себя полизать. – А что хозяин твой не здоровается? Что-то он смурной сегодня, будто нашкодил. А?
Он посмотрел снизу вверх на Эдика. Тот отвернулся.
– Стыдно ему, наверно, щенку, – продолжал Андрей трепать Линду. – Как думаешь? Рассказал, что не всем знать велено, вот и стыдно.
– Андрей Валентинович, может, хватит? – вдруг развернулся Эдик. – Я вам не щенок!
– А чего хватит-то? Предать каждый может, а вот как поправить ситуацию?
– Я здесь не при чем. Это Кропаль меня заставил. Он грозился Линду убить.
– Откуда он узнал, о чем мы с капитаном говорили?! – возмущенно выпалил Рокотов.
Эдик даже оторопел.
– Андрей Валентинович, вы как маленький, ей-богу. А подслушивающие устройства на что? А камеры миниатюрные? Ведь на то он и сержант, чтобы следить.
Андрей почувствовал вину за свой гнев и смягчил тон.
– Как Линда-то хоть? – поинтересовался он. И посмотрел овчарке в глаза. – Чему еще научилась, а, красавица?
