Грозный, похоже, кого-то учуял и помчался точно на цель. Он не рычал, тихо скрылся между стеллажами – Вера увидела только его хвост, мелькнувший в просветах среди полок. Крепко взяв карабин в обе руки и держа палец на спусковом крючке, девушка последовала за собакой. Демон за спиной заскулил, не желая оставаться в одиночестве, пришлось шикнуть на него, но на песика это не подействовало – он продолжил скулить, требуя вернуться. Правда, тихонько, словно боялся выдать себя.
Грозный еще с улицы ощутил присутствие других людей. И когда Вера открыла дверь, он точно знал, где искать. Каково же было его удивление, когда, добежав почти до конца магазина и вынырнув из-за стеллажей, он увидел перед собой спящее на полу мелкое двуногое существо размером меньше, чем он сам. Грозный остановился и потряс головой, словно не доверяя собственным глазам и тому пульсирующему ритму, который помог ему на расстоянии узнать о чужом присутствии. Если, к примеру, до сих пор ему встречались только взрослые собаки, и при этом даже коротышка Демон не казался странным, то маленький человек воспринимался удивительной нелепицей. Слишком мелким, чтобы быть настоящим двуногим. И все-таки это был человек, с его особенным сочетанием «запахов» энергий.
Пес гавкнул, подзывая Веру, и ребенок, спавший на полу среди вороха тряпок и игрушек, тотчас очнулся. Он уставился на собаку большущими глазами, после чего захныкал испуганно, приведя Грозного в еще большее замешательство.
Подоспела Вера и тоже остолбенела.
Это была малышка, чуть старше года, хорошенькая девочка со светленькими почти прозрачными кудряшками волос, вероятно, еще не научившаяся даже толком ходить. Ее напугали резкое пробуждение и лай собаки.
– Господи, откуда же ты взялась?! А где твоя?.. – и, подойдя ближе, Вера замолчала, увидев за стеллажом лежавшую на полу женщину с бледным изможденным лицом.
Та была жива и тоже заметила Веру, но взгляд женщины сразу уполз куда-то в сторону, не в силах зафиксироваться на нужном объекте. С виду она не была «хлябиком», что-то осмысленное еще оставалось в ее лице. Брови незнакомки беспрестанно хмурились, и расслабились, только когда она вновь отыскала взглядом Веру.
– Боюсь заснуть, – донесся ее шепот.
Женщину забил озноб. Малышка тем временем, поглядывая на Грозного, на четвереньках поползла к Вере. Она уже перестала плакать, и лицо ее вдруг озарилось улыбкой, девочка залопотала на детском языке, пуская между слюнями и пузырями звуки «ма», протягивая ручки к Вере. Девушку поразило, что малышка выглядела вполне ухоженной, да и мать ее, похоже, была еще в здравом уме, хотя по всем признакам находилась на грани.
Грозный подошел ближе. Увидев его, женщина встрепенулась, но тут же разочарованно вздохнула.
– Тут был мой муж… – тяжело проговорила она. – С сыном. Они с собакой. Отправились в город. Обещали вернуться…
Грозный приблизился к ней и лизнул в лицо. Женщина не протестовала – ей не хватало сил. Малышка засмеялась, когда Грозный и ее лизнул в маленькую мордочку. Но, едва он отошел, девочка вдруг заплакала и протянула к собаке ручки, снова требуя внимания. Вера подхватила ее на руки, и малышка быстро успокоилась. Она снова отчего-то упорно называла Веру «ма».
– Красивая у вас девочка.
– Да, очень! – произнесла женщина.
– Как ее зовут?
Казалось, женщина силилась вспомнить. Она долго раздумывала, прежде чем произнесла:
– Наташа. Да, Наташа. Простите, память подводит.
Вера понимающе кивнула.
– Это ваша машина, там, на улице? – спросила она. – Черный минивэн?
Женщина мотнула головой.
– Белый. Наш. Но это было давно.
– А ваш муж, когда он ушел?
Взгляд незнакомки снова утек в сторону, Вере пришлось наклониться, чтобы не прерывать контакт. И тогда, казалось, в глазах женщины загорелся блеск понимания.
– Он не ушел. Уехал с другими… Обещал вернуться.
Значит, были еще и другие.
Девочка рвалась из рук и теперь хныкала, что Вера ее не отпускает. Девушка освободила малышку, но та кинулась не к матери, а к Грозному и принялась тискать и прижиматься к нему, что-то опять лопоча. Щенок широко улыбался. Похоже, ему нравилось такое внимание.
Вера присела рядом с женщиной, намереваясь все-таки добиться ответа.
– Он давно уехал, ваш муж?
– Он не один… с сыном, – вместо ответа произнесла та.
– Как вас зовут? – спросила Вера.
– Надя, – едва шевеля губами, сказала женщина.
– Надя, послушайте меня, ваш муж и сын, как давно их нет?
– Давно…
– Надя! – Она бесцеремонно схватила женщину за подбородок и направила ее взгляд на себя. – Когда уехали ваш муж и сын?
– Кажется, вчера. Или позавчера.
– И все это время вы не спали?
– Мне кажется, если я усну, то сойду с ума. Как все они.
Вера не знала, что делать. Оставлять здесь девочку и ее мать казалось немыслимо.
– Мы возьмем вас с собой!
Но женщина снова не слышала ее. Вера поискала взглядом девочку. Та вернулась к своим игрушкам, среди вороха которых оказалась вскрытая упаковка с печеньем, и теперь с удовольствием сосала его. Грозный уселся рядом с девочкой и внимательно наблюдал за ней. Та протянула ему кусочек и совершенно ясно сказала: «На!» После чего вдруг печально осунулась и, внезапно, вся задрожав, устало легла, сделавшейся похожей на игрушечного зайку, который завалился на бок, едва его отпустила детская рука.
«А ведь девочка тоже на грани», – неожиданно поняла Вера.
Ей вдруг пришла в голову идея перевезти их в дом Рокотовых. Погрузить в тот минивэн и доставить на место. Если Подольский прав, болезнь обязательно отступит, и девочка с матерью смогут там жить, если найти им в компанию какую-нибудь собаку. Теперь-то понятно, что болезнь не трогает только тех, у кого есть собака, и вероятно, тех, для кого собака – все равно как член семьи. Тех, кого не сердят собачьи ласки и кто сам готов отдавать им свою душевную энергию. Пока с этой семьей оставалась собака, все были здоровы, и болезнь все это время не могла овладеть ими. Но муж и сын уехали, не догадываясь о том, что им и дальше необходимо оставаться вместе. Вероятно, рассчитывали через какое-то время вернуться, да так и не вернулись, и возможно, они уже никогда не воссоединятся.
– Мы возьмем вас с собой! – повторила она.
– Нет, спасибо, – ответила женщина. – Нельзя. Мы должны их ждать…
– Глупости, – сказала Вера. – Мне бы только ту машину открыть.
Она заметила, что обращается в пустоту. Женщина уснула. Дыхание ее теперь было ровным, без дрожи. И у девочки тоже. Грозный лежал возле малышки, дожевывая ее печеньку. Он внимательно повернулся к Вере, когда та встала.
