Маркхэм изумленно посмотрел на него.
– Вам кажется это глупым? – весело осведомился Ванс. – Но вы же очень верите в алиби, а они время от времени рассыпаются, не так ли? Возьмите, например, Ликока. Если бы мальчишка-коридорный не испугался сержанта Хэса, вы бы до сих пор считали, что капитан, как ангел, просидел дома. И так со всеми… Почему бы вам не проверить каждого из них? Пфайф и капитан были возле дома Бенсона, и вы знаете только о них одних. А вы уверены, что больше никто не приходил туда? Может быть, друзья или знакомые заходили к нему поболтать перед сном или выпить чаю из самовара… И проверяя всех этих людей, мы огорчим нашего сержанта, поскольку ему придется проверять очень многих.
Маркхэм не хуже меня понимал, что у Ванса есть серьезные основания говорить так. Несколько мгновений он изучал лицо Вайса, потом решительно пододвинул к себе лист бумаги.
– Кого вы понимаете под словом «всех»? – спросил он.
– Нельзя упускать никого, – ответил Ванс. – Пишите: мисс Сент-Клер, капитан Ликок, майор Пфайф, мисс Гофман…
– Мисс Гофман?!
– Я же сказал «всех». Записали мисс Гофман? Включите полковника Острандера.
– Подождите! – воскликнул Маркхэм.
– И, возможно, еще одного или двух человек, – спокойно сказал Ванс. – Но для начала вам хватит.
Маркхэм не успел запротестовать – вошел Свэкер и доложил, что пришел Хэс
– Что насчет капитана Ликока? – был первый вопрос сержанта.
– Я решил отложить его арест на день или два, – ответил Маркхэм. – Я хочу еще раз поговорить с Пфайфом. – И он рассказал сержанту о визите майора Бенсона и мисс Гофман.
Хэс внимательно осмотрел конверт и его содержимое и вернул обратно.
– Я не вижу в этом ничего особенного. Это личное дело Пфайфа и Бенсона, Ликок наш человек, и чем скорее мы его посадим, тем лучше я буду чувствовать себя.
– Возможно, это случится завтра, – подбодрил его Маркхэм. – Так что не расстраивайтесь, сержант… Вы держите капитана под наблюдением?
– Да.
Ванс повернулся к Маркхэму.
– Как насчет списка, который вы подготовили для сержанта? Кажется, вы говорили что-то об алиби?
Маркхэм нерешительно посмотрел на сержанта и нахмурился, потом протянул ему список, который продиктовал Ванс.
– Для предосторожности я хочу, чтобы вы проверили алиби всех этих людей в ночь убийства. Это может пролить свет на некоторые обстоятельства, сержант. Проверьте всех и сообщите мне, как закончите.
Как только Хэс ушел, Маркхэм с раздражением повернулся к Вансу.
– Из всех неприятностей, которые…
Но Ванс вежливо перебил его:
– Какая неблагодарность! Если бы вы только знали, Маркхэм, что я ваш покровитель, ваш deus ex machina
[44]
, ваша волшебная фея!
Глава 16. Признания и замалчивания
(Вторник, 18 июня, пополудни)
Час спустя прибыл Фелпс, которого Маркхэм посылал на Ривер-сайд-Драйв, 94.
– Кажется, у меня есть то, что вам нужно, сэр, – доложил он. В голосе его звучало торжество. – Я пришел к мисс Сент-Клер. Дверь открыла она сама, я вошел в холл и начал задавать вопросы. Она отказалась отвечать. Когда я сказал ей, что мне известно о пакете с пистолетом, из которого был убит Бенсон, она рассмеялась и открыла дверь. «Уходите отсюда, низкое создание», – сказала она.
Он улыбнулся.
– Я спустился вниз и едва подошел к щиту, как загорелся сигнал. Я дал телефонисту возможность соединить ее и подошел поближе… Она разговаривала с Ликоком. Ее первыми словами были: «Они знают, что ты забрал отсюда пистолет и бросил его в реку». Это, видимо, потрясло его, потому что он долго молчал. Потом он холодно заговорил: «Не беспокойся об этом, Мюриэл, и ни с кем не разговаривай. К утру я все сделаю». Он заставил ее пообещать, что она, будет спокойна до завтра и простился с ней.
Маркхэм нахмурился.
– Каково ваше впечатление от разговора?
– Если вас интересует мое мнение, сэр, то я уверен, что капитан виновен и девчонка это знает.
– Этот рыцарь с Потомака ужасно напуган, – прокомментировал Ванс. – Но нам, пожалуй, пора послушать Пфайфа. Он уже должен быть здесь.
И тут же вошел Свэкер с известием, что Пфайф сидит в приемной. Пфайф вел себя в своей обычной манере, но всем было ясно, что он взволнован, хотя тщательно старается это скрыть.
– Садитесь, Пфайф, – резко сказал Маркхэм. – Вам придется кое-что объяснить нам.
Маркхэм достал конверт н выложил содержимое так, чтобы мог видеть Пфайф.
– Ну-ка, расскажите мне об этом!
– С величайшим удовольствием, – откликнулся Пфайф, но голос его потерял обычную уверенность. Он стал медленно закуривать, и я видел, что руки его дрожат.
– Я чувствую, что мне следовало рассказать об этом раньше, – пробормотал он, делая рукой неопределенный жест.
Он наклонился вперед и принял вид откровенного человека. Си-гарета в его губах заметно дрожала.
– Это глубоко втягивает меня в дело, но в интересах правды я не стану утаивать… Мои домашние условия… э… совсем не те, что можно желать. Отец моей… э… жены, вероятно, невзлюбил меня и лишил всякой финансовой помощи, хотя деньги жены и были записаны ва меня. Несколько месяцев назад я истратил некоторую сумму – чтобы быть точным, скажу, что она равнялась десяти тысячам, – которая предназначалась не для меня. Когда тесть узнал о моей ошибке, мне необходимо было вернуть ему эту сумму, чтобы избежать непонимания со стороны моей жены, непонимания, которое могло сделать миссис Пфайф очень несчастной. Мне стыдно признаться, но я использовал на чеке имя Олвина Бенсона. Но вы понимаете, что я немедленно объяснил ему все и дал расписку и объяснение в знак признания своей вины… Вот и все, мистер Маркхэм.
– Что вы скажете о ссоре, которая произошла за неделю до смерти Бенсона?
Пфайф изобразил удивление.
– Вы слышали о наших незначительных разногласиях? Да, у нас были небольшие разногласия. Я могу использовать это слово?
– Бенсон настаивал на выплате долга?
– Ну не совсем так, сэр. Прошу прощения, сэр, но вы не совсем точно понимаете суть моего разговора с Бенсоном. Разговор носил обычный деловой характер. – Он улыбнулся. – Должен признаться, однако, что я ночью поехал к нему домой, чтобы поговорить о чеке. Но, как я уже говорил, в доме было темно, и я поехал в турецкие банк.
– Прошу прощения, мистер Пфайф, – вмешался Ванс, – но мистер Бенсон принял вашу расписку без поручительства?
– Конечно! – В голосе Пфайфа звучал упрек. – Я же объяснил вам, что мы с Олвнном были близкими друзьями.
