– В том смысле, что, шляясь по лесу, они набредут на труп,
если его закопать не потрудились.
– Давай будем оптимистами, – вздохнула я.
– Давай. Они его найдут. Сгодится?
– У тебя скверное настроение, – констатировала я.
– Неудивительно. Ладно, подъезжай на Чехова, я в кофейне,
жду Петечку.
Я поспешила на улицу Чехова, чувствуя себя предательницей.
Подруга права, нельзя думать только о личном счастье. «Женьке просто делать
нечего», – шептал кто-то очень сердитый внутри меня, но я мысленно
попросила его заткнуться.
Женьку я узнала не сразу: стрижка каре, цвет волос
определить затрудняюсь, немного похоже на ржавчину. Подружка взглянула на меня
и нахмурилась:
– Как тебе?
– Восхитительно.
– Мне тоже нравится, – кивнула она, а я понадеялась,
что это правда.
Не успела я заказать себе кофе, как появился Петечка. Женька
боялась, что он припрется в форме. Обошлось. Рост метр девяносто семь,
пятьдесят четвертый размер, обувь шьет на заказ, коротко стриженный, подбородок
лопатой, смотрит исподлобья. Немногочисленные посетители поглядывали в его
сторону настороженно. Оно и понятно. Я к внешности своего мужа тоже долго
привыкала, пока не поняла главное: если человек выглядит как мой Ромка или тот
же Петечка, это вовсе не значит, что он тупой или злобный придурок, который ненароком
пришибить может. Как правило, здоровяки добродушны и с мозгами у них все в
порядке. А у Петечки улыбка потрясающая, он улыбнулся и стал почти красивым.
– Привет, – сказал он, приглядываясь к стулу, и
все-таки сел на диван. – А я-то думал, что у нас любовное свидание.
– Перебьешься, – фыркнула Женька, а я недовольно
покосилась в ее сторону. – Дело у нас, – заявила подружка.
– Это я уже понял.
– Важное. Надо получить распечатку телефонных звонков.
– Ты опять с этой Кошкиной? – удивился Петечка. –
Так вроде ее менты ищут.
– Не зли меня. Известно, как они ищут… Короче, сделаешь?
– А куда мне деваться? У меня только один вопрос, –
сказал он, поворачиваясь ко мне. – Ромка знает, что вы тут опять
расследование замутили?
– Петечка, я подумала, что Роме сейчас ни к чему отвлекаться
на разные пустяки и…
– Ага, – кивнул Петечка с таким видом, точно поймал
меня на воровстве в супермаркете.
– «Ага», – передразнила его Женька. – И ты ему
ничего говорить не смей.
– На это я пойти не могу, – отчаянно замотал головой Петюня. –
Он мой друг, к тому же начальник. От начальства ничего утаивать нельзя. Грех
большой.
– Прекрати кривляться, – посуровела Женька.
– Вот если бы ты…
– Я буду любить тебя всю твою оставшуюся жизнь, – не
дожидаясь, когда он договорит, предложила подруга, а я, подумав, что этот срок
будет очень недолгим, тоже нахмурилась и сказала:
– Вот только посмей Ромке сказать.
– Ох, горе горькое, – заныл он. – На что вы меня
толкаете? Ладно, так и быть. Значит, распечатка разговоров Кошкиной? За какой
срок?
– За два месяца, – поспешно сказала я.
– Что вы надеетесь узнать?
– Кто ей звонил, естественно.
– Это я понял, хотя кое-кто здесь меня и считает тугодумом.
Но что вам это даст?
– Вот узнаем, кто ей звонил, и все станет ясно. Так,
производственное совещание закончено. Иди работай, – кивнула она Пете.
– Здрасьте, а любовь? Ну, ладно, если не любовь, то хоть
чаем напоите.
Женька несколько смягчилась, и чаю он выпил. Уходить не
спешил, но Женька вскоре подняла меня из-за стола, не дав доесть пирожное.
– Куда ты несешься? – рассердилась я.
– У меня назначена встреча. Через двадцать минут мы должны
быть на Воровского.
– Тогда об этом стоило подумать раньше, туда минимум полчаса
езды.
– У тебя на спидометре двести с лишним километров, не
понимаю, зачем при этом ползти со скоростью восемьдесят?
– С этим вопросом не ко мне. Ладно, попробуем доехать за
двадцать минут, – сказала я, устраиваясь за рулем. – А зачем нам на
Воровского?
– Там находится фирма, в которой трудится Петренко Павел
Ильич.
– Племянник Кошкиной? Как ты его нашла?
Женька поморщилась.
– Не я, Петюня. Я бы, конечно, тоже нашла, но угробила бы на
это кучу времени. А его надо экономить.
– И что Петренко? Кто он такой вообще?
– А вот сейчас и узнаем. Петька сказал, что Павел работает в
фирме «Арена». Телефон дал, я позвонила – господин Петренко очень занят, но
готов уделить нам несколько минут, если мы заедем в офис. Его голос просто
потрясал самодовольством, не удивлюсь, если он там служит курьером. Или
охранником.
– Если верить Ольге, Кошкина с ним не общалась.
– Ольга могла и не знать. Она несколько раз повторила, что
Кошкина человек скрытный, – это во-первых, а во-вторых, мы решили, что,
если Кошкина получила в наследство нечто ценное, в ее исчезновении прежде всего
следует подозревать родственников.
– В понедельник Ольга видела молодого человека…
– Вот-вот. С мужем Кошкиной я вчера встречалась.
– Ты мне ничего не говорила.
– Так говорю.
– Что он сказал?
– Петечка узнал, где он работает, я позвонила ему на работу.
Когда рядом нет супруги, он более разговорчив. Но он ничем меня не порадовал. С
Кошкиной они видятся редко, за последние полгода встречались всего раза три.
Один раз, сразу после смерти отца, он заезжал узнать, не нужна ли ей
какая-нибудь помощь. Говорит, что Кошкина выглядела очень расстроенной, «места
себе не находила», как он выразился, что было довольно странно, если учесть,
что своего отца она никогда не жаловала, по крайней мере не раз отзывалась о
нем как о человеке, которого она вычеркнула из своей жизни. Разумеется, смерть
всех примиряет и все такое прочее…
– И он не пытался с ней поговорить?
– Утешал: мол, старикан пожил достаточно, и кончины его
следовало ожидать. Но она будто его не слышала.
– Занятно, – пробормотала я.
– Еще как, – кивнула Женька. – Дураку ясно, что-то
она в чулане нашла и это что-то не давало ей покоя. Я поинтересовалась, был ли
кто из родни на похоронах.
– И что?
