Мы с Женькой испуганно переглянулись.
– В Марфино.
– В Марфино? Зачем же вы к нам?
– Мы по карте, дорога… – предчувствуя худшее, начала
я. – По карте еще сто двадцать километров на север.
– Дальше только лесовозы. Ну, рыбаки еще, конечно, и
охотники. Но на вашей машине туда лучше не соваться. На Марфино вам у Шерны
надо было сворачивать, вот там дорога есть. А здесь… Коля, – громко
позвала она. Из-за перегородки появился Коля, здоровенный парень в белом халате
и смешном колпаке. – Девушки спрашивают, от нас до Марфина доехать можно?
– Смотря на чем. Под окном ваша тачка?
– Да, – пискнула я, с тоской вспомнив, что до Шерны
отсюда километров сто.
– Ну, если угробить не жалко…
Тут появился третий персонаж, женщина лет сорока, тоже в
белом халате и косынке.
– Так вроде делали дорогу прошлым летом? – спросила
она.
– Делали. Да ее лесовозы в хлам разбили. Хотя, может быть…
Дискуссия продолжалась еще минут десять, решено было послать
за неведомым Павлом, который «все знает». Мы с Женькой переводили взгляд с
одного на другого и отчаялись не только проехать в Марфино, но и поесть
сегодня. Однако вскоре нам принесли борщ и котлеты по-киевски. Мы вынуждены
были признать, что они наивкуснейшие. Тут и Павел появился. Взглянул на нашу машину
и сказал:
– В принципе, проехать можно, я вас, если что, вытащу.
Провожали нас всем рестораном, желали счастливого пути и
долго махали вслед.
– Аборигены здесь добродушные, – заметила довольная
Женька, следуя по узкой улочке за потрепанным «газиком», за рулем которого
восседал Павел, рослый молодец лет тридцати.
– Меня больше интересует, что они дорогой называют.
– Да ладно, Павел сказал, вытолкает в случае чего.
Я вздохнула. Мы между тем покинули город, но, несмотря на
мои опасения, дорога, которая теперь шла через лес, была вполне сносной, то
есть ничуть не хуже той, по которой я на свою дачу езжу. В общем, я немного
приободрилась и стала поглядывать по сторонам веселее. Мы проехали одну
деревню, затем вторую, и тут дорога кончилась. Зато глаз порадовали
экскаваторы, горы щебня и песка. Павел, подождав, когда мы подъедем, сообщил:
– Дорогу делают, видите. Если проскочим, значит, полный
порядок.
Я с изумлением воззрилась на лунный пейзаж, пытаясь понять, что
он тут собирается «проскакивать». Женька деловито с ним что-то обсуждала, я
решила не вникать в целях сбережения душевного здоровья. «Газик» рванул вперед,
а Женька за ним след в след. Трижды казалось, что мы завязнем в песке, но
господь в тот день был снисходителен к нам, и мы, как ни странно, проскочили.
Павел в очередной раз притормозил, дождался нас и радостно крикнул:
– Ну, все, дальше просто. По основной дороге двигайте,
никуда не сворачивая, и часа через три будете в Марфине.
Женька протянула ему пятисотенную, он обиженно сказал
«много», взял двести рублей и, развернувшись, поехал обратно.
– А мне здесь нравится, – начала болтать Женька. –
Граждане совершенно не испорчены цивилизацией. А ты заметила, как они говорят?
– Мы же на Севере, северяне «окают», южане «акают».
– Нет, ты вслушайся, по-моему, очень красиво. Речь такая
певучая. И котлеты замечательные.
Асфальтовая дорога, которая началась внезапно, как только мы
прошли зону барханов, так же внезапно и закончилась.
– Чего это он сказал, три часа езды до Марфина? – вдруг
нахмурилась Женька. – Здесь же чуть больше ста километров.
– По щебенке особо не разгонишься, – философски
заметила я.
Конечно, добрые люди в ресторане оказались правы, дорогой
это можно было назвать весьма условно, но проехать шанс был, и мы малой
скоростью катили себе дальше и очень обрадовались вдруг появившемуся указателю:
«Марфино, 62 км». Если есть указатель, значит, и дорога должна быть. Чем ближе
мы подъезжали к заветному городу, тем лучше становилась дорога, так что в конечном
счете уложились в два часа двадцать минут, что Женька сочла своей большой
заслугой из тех, что сродни подвигу, и минут десять только об этом и говорила.
Марфино, вопреки моим ожиданиям, оказалось очень симпатичным
городом. Центральная улица радовала обилием цветов, особняками девятнадцатого
века и фонтаном в центре небольшой площади. Торговый центр, банк, здание
администрации с развевающимся на легком ветру триколором. Два уличных
банкомата, которые я приметила, убедили меня в том, что с цивилизацией здесь
порядок.
– Сейчас спросим, где у них тут монастырь, и пойдем на
разведку. Вон купола, церковь какая-то. Может, наш монастырь?
– Может, – не стала я спорить, хотя куполов вокруг было
достаточно.
Мы подъехали к церкви, Женька буркнула:
– Сиди здесь. – И пошла за сведениями.
Минут пятнадцать я терпеливо ждала, затем решила, что лучше
мне присутствовать при выяснении маршрута. Когда я вошла в церковь, Женька
разговаривала с батюшкой, тот что-то втолковывал ей, расстелив на подоконнике
карту. Я настороженно приблизилась, поздоровалась, батюшка ответил, а Женька с
разнесчастной физиономией сообщила:
– Оказывается, монастырь вовсе не в городе. Отсюда до него
еще километров тридцать пять.
– Ну… – пожала я плечами. – Где семьсот километров, там
и восемьсот.
Женька вздохнула, и я поняла, что грядут испытания.
– Прямой дороги туда нет. То есть есть, железная, можно
доехать на поезде, только ходит он по нечетным дням и сегодня уже ушел.
– Отлично, – кивнула я, потому что не нашла слов,
которые могла бы произнести при батюшке.
– А вам зачем в монастырь? – спросил он.
– Мы на экскурсию. Наслышаны о ваших славных краях, вот и
решили… – улыбнулась я, подозревая, что улыбка вышла не совсем искренней.
– На экскурсию? – он вроде бы не поверил. – Так
вам лучше в другую сторону, сто двадцать километров южнее. Там находится
Ферапонтов монастырь, там музей, фрески, и места очень красивые.
– Мы хотели бы в Рождественский монастырь, – ответила
Женька, повергнув батюшку в раздумья.
– Сказать по чести, смотреть там нечего, – счел своим
долгом сообщить он. – Монастырь только восстанавливать стали. Там раньше
тюрьма была. Сами понимаете… Живут семь монахинь и послушницы.
– Они что, сами монастырь восстанавливают? – удивилась
Женька.
