А бой продолжался. Агнет виртуозно владела мечом, однако Женщина-змея и не думала сдаваться, продолжая методично атаковать свою единственную противницу, отбирая у нее жизнь удар за ударом. Я как завороженная смотрела на этот смертельный танец, не в силах отвести взгляд. После каждого удара чудовища Агнет восполняла свои силы с помощью жизненного эликсира, и мне оставалось надеяться на то, что запас алых зерен в ее сумке неиссякаем.
– Таня! Я ее почти убила. Последний удар за тобой. Готовься, у меня остался только один эликсир.
Один эликсир… Это означало, что после атаки Женщины-змеи Агнет не сможет восполнить силы и погибнет, а я добью монстра и живой выйду из проклятого подземелья. Спасусь ценой жизни подруги.
– Так нельзя!
– Выбора нет, – Агнет проворно отскочила в сторону, уклонившись от выпада длинного жала, остановилась, тяжело дыша, – иначе умрем обе. Чтобы добить ее, используй мой меч.
Я понимала – Агнет права. Тот, кто нанесет предпоследний удар, не имея жизненного эликсира, обречен. Ни у меня, ни у нее не осталось драгоценных рубиновых капелек жизни, а значит, одна из нас должна была умереть в любом случае. Вот только кто? Агнет все уже решила… Вихрь мыслей проносился в моей бедной голове, повергая в панику. Я не хотела умирать, но и не хотела спасения, полученного ценой жизни подруги.
– Получай, змеюка! – с яростью выкрикнула Агнет, отрубив извивающееся щупальце монстра.
Чудовище издало жуткий, нечеловеческий вопль и из последних сил атаковало Агнет, ужалив ее в самое сердце. Моя подруга рухнула на окровавленный пол, ее пальцы разжались, и меч с жалобным звоном упал на каменные плиты. Теперь для меня не осталось выбора: только выжить любой ценой, вырваться из смертельной ловушки. Я подхватила оружие, ощутив тепло рукояти в своей ладони. На миг наши взгляды пересеклись – зеленые глаза Женщины-змеи наполняла холодная безграничная ненависть.
– Это тебе за Агнет!
Я взмахнула клинком так, словно всю жизнь владела искусством боя на мечах, одним махом снеся голову мерзкого чудовища. Все было кончено. Секунда прошла в оцепенении, а потом над головой вспыхнуло, озарив подвал ослепительным светом, слово «Победа». Дверь в коридор открылась. Я сделала шаг к выходу, но замешкалась на пороге. Агнет неподвижно лежала на полу, не подавая признаков жизни. Она была мертва. Понимая, что ничем не смогу ей помочь, я выскочила из помещения. Дверь оглушительно хлопнула за спиной. И только в коридоре ко мне пришло осознание того, что случилось. Без сил опустившись на пол, я отчаянно зарыдала, отдавшись охватившему меня горю.
Накрывшись с головой одеялом, я сидела на кровати, глядя в одну точку. Разумным решением было бы выйти из игры, с позором бежать из этого кошмарного мира и постараться забыть о случившемся. Но перед глазами вновь и вновь вставали картины смертельного боя, того, как Агнет бесстрашно сражалась с чудовищем, защищая меня от неизбежной гибели. Почему я не вытащила ее тело из подвала, бросила рядом с мертвым монстром?! В те минуты я думала только о своем спасении, боялась, что дверь захлопнется снова, Женщина-змея воскреснет и начнется новый бой. Я приняла роковой выбор Агнет, согласившись с тем, что она должна умереть, а потом малодушно бежала с поля боя, вновь предав ее.
Негромкий стук в дверь прервал мои душевные терзания. Кто пришел в гости на этот раз? Снова Маринка? Или…
– Входи! – крикнула я, задрожав от внезапной догадки. – Входи!
– Привет еще раз! – Целая и невредимая Агнет вошла в комнату, улыбнулась ярко-алыми губами.
– Агнет! Ты жива?!
– Нет, Таня. Я мертва. Давно мертва. Прости, что не сказала об этом раньше.
– Давно?! – Я не верила собственным ушам. – То есть как «давно мертва»? Тебя же только что убила Женщина-змея?
– В очередной раз. Это пустяк. Конечно, было больно, но к боли быстро привыкаешь. Татьяна, я одна из тех мертвых друзей, о которых ты когда-то говорила. Мы с тобой познакомились через два года после моей гибели.
Информация не укладывалась в голове. Я сжала виски ладонями, словно пытаясь втиснуть разбегавшиеся мысли в череп. Агнет – мертвая подруга?! Даже после всего пережитого я не могла поверить в это.
– Смотри…
Агнет сняла закрывавшую ее лицо золотую полумаску. Крик ужаса едва не сорвался с моих губ. Как и у Маринки, у моей подруги не было глаз, вместо них зияли страшные черные дыры.
– Теперь веришь? Такое случается со всеми, кто погиб здесь. Поэтому большинство игроков носит маски, хотя можно купить себе и фальшивые глаза. Они дорого стоят, зато есть возможность подобрать оттенок и форму на любой вкус. Впрочем, мне больше нравятся маски, они придают облику загадочность.
– Так ты слепая? – задала я глупый вопрос.
– Нет. Я прекрасно вижу, хотя не могу объяснить как. Зрение даже улучшилось. При жизни у меня была сильная близорукость.
Мы замолчали. Я не осмеливалась вновь взглянуть в лицо мертвой подруге, только слышала знакомый негромкий, чуть хрипловатый голос. Сейчас в его интонациях звучала легкая насмешка, хотя речь шла о страшных вещах.
– Мое бренное тело давно сгнило в гробу, а вот душа продолжает бродить по Интернету. Я боюсь одиночества, а потому постоянно заглядываю в чаты и социальные сети, ищу тех, кто может со мной поболтать. Так я с тобой и познакомилась, а потом мы стали друзьями. Я не могла сказать тебе правду. Боялась, что ты отвернешься от меня. Кому понравится водить дружбу с мертвецом? Мне не хотелось приглашать тебя в игру, но ты сама сделала выбор. И все же зря я его поддержала.
– Нет, не зря. Теперь я знаю правду.
– И что, стало легче?
– Нет. Но, во всяком случае, теперь ясно, во что я впуталась.
Агнет села на кровать рядом со мной, вновь надела полумаску, тщательно расправила складочки своего диковинного наряда.
– Живой человек не может приглашать в «Ухмылку мертвеца» новых игроков. Только покойник. Потому Толик не сумел отправить тебе приглашение. А его, наверное, позвала Маринка. Эта цепочка никогда не оборвется.
– Я боюсь за Толика. Он не понимает всей серьезности ситуации. Самое скверное, что он почему-то не может входить в игру, как я. Мне удается каким-то чудом переноситься в этот мир, жить в нем, а он видит только картинку на экране. Наверное, у него с головой что-то не так. Или игра опасна только для тех, кто воспринимает все, как я? Может быть, Толику ничего и не грозит?
– Игра убивает всех участников. Но знаешь, Таня, это с тобой что-то не так. Ты видишь «Ухмылку мертвеца» изнутри, как те, кто уже умер. Для живых это обычная игра. Они, ни о чем не подозревая, входят в нее, продолжая играть до тех пор, пока не оказываются в смертельной ловушке, вроде той, что подстроили тебе сегодня, или гибнут по неосторожности. Тогда игроки попадают в этот дом, получают возможность общаться между собой, но непременно после смерти.
– Ничего не понимаю! Я не понимаю, что происходит со мной, что творится вокруг… Ты хотя бы знаешь, откуда взялась эта проклятая игра? Ведь ты давно в нее играешь, наверное, многое успела разузнать?
