— Слава богу, нет. Я увлекаюсь японской поэзией. Ну,
так что, ты наконец поняла, что твоя безумная, я бы сказал — подозрительно
страстная любовь к подруге не более чем иллюзия?
— Заткнулся бы ты, честное слово! — не выдержала
я.
— Ты не желаешь принять очевидное. На самом деле ваши
дорожки разошлись довольно давно, а ты все цепляешься за эту наркоманку из
сентиментальности. А если вникнуть в суть вопроса, твоя жизнь стала бы много
проще, умерь ты свои чувства. Скажешь, нет?
— Я скажу, что ты лезешь не в свое дело, —
отмахнулась я.
— Ошибаешься, дорогая. Это мое дело. Мы с тобой одной
крови, как в мультфильме, и я близко к сердцу принимаю твои страдания. Поэтому,
увидев сегодня твою кислую физиономию со следами душевных волнений, решил:
самое время помахать кулаками, чтобы расслабиться. Скажи, что я гений.
— Ты гений.
— Спасибо, — серьезно кивнул он.
* * *
Мы вошли в мою квартиру. Ник отсалютовал команданте и прошел
на кухню, я слышала, как он открыл холодильник, наверное, искал спиртное. Я
сняла кроссовки и, не спеша, направилась к нему. Он стоял возле окна и
разглядывал двор. А я вдруг поняла: что-то его очень беспокоит. И эту дурацкую
драку он затеял из-за переполнявшей его тревоги. А еще из-за злости.
Происходило нечто такое, во что он не мог вмешаться, и это здорово его
доставало. Вспомнив наш предыдущий разговор, я решила, что Ник слишком увлекся
дурными прогнозами. Тут он повернулся и сказал:
— Для тебя есть работенка.
— Да? — спросила я без выражения и устроилась за
столом.
— Да, — кивнул он и отвернулся к окну.
— Для меня есть работенка, и тебе это по какой-то
причине не нравится? — осторожно уточнила я.
— В самую точку, моя ласточка.
— Занятно. Если тебя бесит, что хозяева решили оставить
тебя в неведении, так я здесь ни при чем.
Ник поморщился, вновь повернувшись ко мне, точно досадуя на
мою тупость.
— Оставим в покое мое самолюбие и подумаем о
тебе, — произнес он. — Завтра ты должна быть в аэропорту в 10.30, вот
паспорт.
Ник достал из кармана документ и бросил его на стол. Я без
особого любопытства открыла паспорт, увидела свое фото, а рядом стояло —
Ковальчук Юлия Григорьевна. Имя оставили мое, за что им большое спасибо.
— Куда лететь?
Ник пожал плечами.
— Что, в самом деле не знаешь? — не поверила я.
— Догадываюсь. — Ник устроился на стуле по
соседству и посмотрел мне в глаза. — Господин Литвинов, который словно
кость в горле у наших хозяев, собирается в отпуск. Общеизвестно, что он
предпочитает Черноморское побережье. — Я нахмурилась, начиная
соображать. — Я должен передать тебе паспорт, а также предупредить, что в
аэропорту, возле стойки регистрации рейса за номером два, тебя будет ждать твой
муж. Липовый, разумеется.
— Как я его узнаю?
— Он сам тебя узнает, не переживай.
— Что ж, — развела я руками, — похоже, выбора
у меня нет. Так?
— Так, — кивнул Ник с большой неохотой.
— Твои худшие опасения подтвердились? — продолжила
я, чувствуя себя крайне неуютно.
— Более чем.
— А кто мой предполагаемый муж?
— Почти уверен, что Денис Миронов. Ты о нем наверняка
слышала, в наших кругах его обычно называют Гадюка-Ден.
— О, черт, — буркнула я. — Откуда сведения?
— Шепнул надежный человек. Наши вели с ним переговоры.
Остальное объяснять, надеюсь, не надо?
Что да, то да. Человек с таким милым прозвищем был широко
известен в наших, как деликатно выразился Ник, кругах. Если сам Ник личность у
нас легендарная, то Гадюка-Ден по части мифов, домыслов и сплетен вполне мог с
ним соперничать. Меня от знакомства с ним до сих пор бог миловал, и я им
никогда не интересовалась, решив, что всякого сброда в моей жизни и без того
пруд пруди. Но кое-что и до моих ушей доходило, так что теперь мысль оказаться
в его компании вызывала неприятный холодок.
Где в рассказах о нем правда, а где буйная фантазия
любителей страшненького, понять невозможно, однако все сходились во мнении, что
Гадюка редкая сволочь. В городе он появился несколько лет назад, и похоже, что
ниоткуда. Материализовался, точно злой дух. По крайней мере, все, что касалось
его прежней жизни, больше напоминало сказки из разряда ужастиков. Утверждали,
что он воевал то ли в составе какой-то сверхсекретной группы спецназа, то ли
был наемником (вроде бы в Чечне, но поговаривали об Африке и Юго-Восточной
Азии). Последнее виделось мне особенно фантастическим, впрочем, как и
сверхсекретный спецназ. То ли он был киллером на службе ФСБ, то ли палачом в
среде уголовников. Дикая помесь Рембо и киллера Леона. Обычно в этом месте я
начинала клевать носом, так что ни одной истории с его участием сейчас
вспомнить не могла.
Достоверно мне известно следующее: Гадюка-Ден (я невольно
усмехнулась, мысленно произнеся это прозвище, оно казалось мне каким-то
киношным, вроде Блейда или Человека-Паука), возникнув словно ниоткуда в нашем городе,
открыл охранную контору. Судя по всему, она процветала. Располагалась контора в
трехэтажном здании в тихом переулке, здание принадлежало все тому же Дену,
здесь он, по слухам, и жил, занимая второй этаж. Болтали о пуленепробиваемых
дверях и прочей чуши. На людях он появлялся редко и, как правило, в
сопровождении охранников. Умники утверждали, что на свете есть много людей,
желавших похоронить Гадюку (в это я готова была поверить охотно). Что они там в
своей конторе охраняли, мне неведомо, но болтали о вышибании долгов и даже
наемных убийствах, причем, если верить слухам, заказы шли к нему со всего мира.
Как-то раз, наслушавшись этой бредятины, я позволила себе заметить, что такому
крутому парню просто нечего делать в нашем городе, масштабы явно не совпадают,
на что мне было сказано, что Гадюка неспроста избрал местом жительства
провинцию — здесь он парень без проблем, который платит налоги и налаживает
охранный бизнес, а заказы предпочитает брать на стороне, вдали от городской
черты. Вспомнив, что цыгане, по мнению граждан, не воруют там, где живут, я
вынуждена была признать, что это разумно и даже не лишено оснований.
