– А я видела вас, – вырвалось у меня само, само, честное слово. – Вы духи покупали.
Он сначала непонимающе нахмурился, но потом глаза его удивленно округлились, и он выдал прекрасное:
– А что же не подошла?
– Наверное, потому, что я – ограниченная мещанка. А что, твоя жена обрадовалась бы, если бы я подошла и представилась по форме?
– Ой, Саш… Я сам уже ничего не понимаю… Все начиналось так просто… И мы с тобой так редко видимся, но это почему-то важно… Короче, я запутался. Наверное, мне нужен хороший мозгоправ.
Помолчали. Я смотрела на него, уронившего голову на руки, непричесанного, и с удивлением думала – ну как человек может казаться таким незнакомым и родным одновременно.
Не к месту вспомнилась наша с Леркой поездка в Перу несколько лет назад. Когда мы пошли с проводником на экскурсию в лес, я вдруг поймала точно такое же ощущение – все вокруг было непостижимым и словно с другой планеты, но я чувствовала себя точно подошедшим кусочком пазла, частью декорации. Тут и в теорию реинкарнации можно поверить – незнакомое место на другом конце света, которое вдруг кажется таким родным.
Мы заговорили одновременно:
Я: А давай сейчас разойдемся и больше не будем созваниваться, никогда? Мне кажется, это будет интересно.
Он: А давай сейчас махнем к моему знакомому туроператору и купим билеты до Бангкока? Мне кажется, это будет интересно.
6 мая
Наверное, самым правильным было бы сразу же послать его к черту. Тем же вечером. Прямым текстом или просто все решить для себя, в последний раз позволить себе воспользоваться им в качестве двери в открытый космос, как ни в чем не бывало попрощаться, а выйдя из отеля, выбросить в ближайшую мусорку сим-карточку. Все равно я примерно раз в пару лет обнуляю контакты. Привычка такая, довольно дурацкая, но за годы я с нею ужилась, как со сварливой тетушкой, в которой все окружающие видят только вредную ведьму, а ты понимаешь, что ее личность шире исторгаемого ею ворчания.
Следующим вечером, возвращаясь с какой-то презентации в такси, я об этом думала.
– Что, бурная ночь? – хохотнул не имеющий понятия о деликатности и частной территории водитель.
У него было простое круглое лицо любителя выпить без закуски, посидеть с мужиками под какого-нибудь Стаса Михайлова и поставить фингал жене, вовремя не подавшей тарелку наваристого борща. Его система координат была плоской, как масленичный блин. Свободных женщин для него не существовало – он их маркировал либо «не повезло с бабьим счастьем, в поисках, надо отечески похлопать по плечу и сказать, что жизнь наладится», либо «гулящая, без царя в голове, допустимо сально пошутить, а вдруг чего обломится». По понятным причинам я попала во вторую категорию, обижаться и отстаивать права было бессмысленно.
Дома я набрала ванну и вылила в нее половину бутылки лавандовой пены – это словно было репетицией обнуления. В жизни новорожденной Афродиты не будет места для странных унизительных связей. Нежась в хлорированной воде, я представляла себе новую жизнь – без Олега – опустеет ли она? Часто ли я буду о нем вспоминать? Захочу ли набрать его номер после третьего бокала? Буду ли думать о том, что вдруг мы однажды встретимся случайно? Как скоро у меня появится новый любовник, будет ли он столь же хорош?
И я воспользовалась «аргументом Скарлетт» – это так удобно, если не чувствуешь себя в силах принять решение. Подумаю об этом завтра. Тем более что после ванны чертовски хотелось спать – меня словно в невидимом гамаке покачивало.
А следующим утром все уже было по-другому.
7 мая
Любовница мужа моей приятельницы случайно столкнулась с ней на одной вечеринке. Обе дамы знали о наличии друг друга в жизни их общего мини-божка. Зачем-то поздоровались. Жена что-то там съязвила в сторону любовницы. Любовница в ответ сказала, что жена ей завидует, поскольку она старая и толстая. Любовнице двадцать один год, она в статусе фотомодели (хотя, насколько мне известно со слов жены, нигде не снималась). Жене – 36, она не в статусе фотомодели, но хороша собой. Об инциденте она мне рассказала с недоумением, но без обиды (если это, конечно, не поза).
Но опустим мелодраматические подтексты и не будем обсуждать, инфантильно ли это или продвинуто, когда жена и любовница настолько осведомлены и насколько мудак мужчина, которому они позволяют так с собою обращаться.
Мне вдруг подумалось вот что.
Каждый человек пытается уязвить другого тем, чего сам боится.
Любовница больше всего на свете боится, что она поправится до 46-го размера и что ей тоже будет 36. Наверное, она в глубине души подозревает, что эти тридцать шесть тоже могут с нею случиться, вероятность такая есть, но все же продолжает закрывать глаза ладошками: мол, у меня только вероятность на горизонте, а тебе уже, уже, уже.
Поэтому по хамскому выпаду можно, наверное, судить о фобиях хама.
8 мая
Люди, устроенные попроще, часто ассоциируют себя с вещами. От таких можно услышать презрительное: «Я не ношу дешевых сумок». Словно они боятся, что дешевая сумка утянет в сторону дешевизны их самих. И все подумают, что они – дешевки.
Люди, устроенные посложнее, часто ассоциируют себя с информацией. «Я такого не читаю», – говорят они тоном хозяек вышеназванных сумок. «Я не смотрю американские комедии». И сразу становится понятно, что они допускают возможность такой ситуации: кто-то видит их на премьере какого-нибудь «Американского пирога» и понимает, что они на самом деле тупы и примитивны. Эта же порода любит бравировать прочитанным (или, как правило, бегло просмотренным). Не обсуждать, а именно бравировать. Люди сложносочиненные не ассоциируют себя ни с чем и могут позволить себе открытость миру во всех его проявлениях. Потому что, во-первых, им все равно, что о них подумают. А во-вторых, посчитать их кем-то там на основе просмотра «Американского пирога» могут только условные хозяйки сумок.
9 мая
Электронная афиша, которую я скачала для телефона, сообщила, что в этом безумном городе открылась школа мужского стриптиза. Там есть три уровня – самый первый стоит щадяще (кажется, сто долларов), за продвинутый просят серьезное бабло, которого хватило бы минимум на семестр заштатного гуманитарного вуза. Но продвинутый – это для тех, кто собирается зарабатывать художественно приспущенными труселями. А первый – он for dummies, для бытового соблазнения. И вот в рекламе написано: мол, мы вас научим особенному гипнотическому взгляду, и пластике, и как красиво сесть на стул, снять футболку и особенно носки.
Представила себе ситуацию: на горизонте первая близость, и вот он садится на стул и начинает красиво снимать носки…
Помню, давным-давно одна моя подруга влюбилась в красивого мальчика. Было нам не то по тринадцать, не то по четырнадцать лет. И вот однажды мы узнали, что у объекта страсти нежной имеется в наличии пассия, и он приведет ее на деньрожденческую вечеринку нашего общего приятеля. Весь день подруга рыдала, писала предсмертные записки и дурацкие стихи, а к вечеру наелась гомеопатических шариков «Успокой» и все-таки явилась на вечеринку. Вместе со мной, разумеется. Цель у нас была одна. Убедиться в том, что подруга моя прекрасна, девушка ее возлюбленного – чудовище, а сам он, соответственно, лишенный вкуса мудак.
