– Вы это серьезно? Но…
– Значит, вы действительно дура, – без усмешки
кивнул он, потом сжал мою ладонь и улыбнулся. – Я бы ни за что не решился
сказать, поверьте, просто теперь… теперь неважно, как вы к этому отнесетесь.
Вам неприятно слушать меня? Извините.
– Вовсе нет, – бестолково сказала я. –
Говорите на здоровье. Антон… Я плохо соображаю, не сердитесь.
– Я не умею на вас сердиться. Иногда следовало бы, но
как-то не получается. Может, потому, что вы никогда не принимали меня всерьез?
И я, в общем-то, ни на что не надеялся.
– Но… – начала я, злясь на себя за это дурацкое «но»,
за то, что в голову ничего умнее не приходит.
– Мне кажется, я влюбился в вас сразу, как только
увидел. Помните ту ночь, когда мы встретились в ресторане? Ни у кого нет таких
глаз, вот что я подумал тогда. Наверное, мне стоило как-то… сказать вам, что
ли… но я, если честно, вас побаивался, очень сомневаясь, что такая девушка
может быть моей. Я вообще никогда не умел вести себя с женщинами. Тут еще
Борька и Маша… Я совсем запутался. Потом уже поздно было что-то менять. И я
стал себя уговаривать, что все равно бы ничего не вышло, что вы… в общем, я
просто радовался, что могу видеть вас. Мне кажется, я привык и даже иногда был
счастлив. А потом… впрочем, вы все знаете… Зря я начал этот разговор, у вас
такое лицо, будто вы видите бездомного кота и понятия не имеете, что с ним
делать.
– Вы бы лучше меня поцеловали, – сказала я, –
чем болтать всякую чушь.
Он засмеялся, но улыбка медленно сползла с его лица, я
обняла его, перебравшись к нему на колени, и он спросил:
– Это что-то вроде последнего желания смертника?
– Если и так, то это мое желание.
Я проснулась и, еще не открывая глаз, раздвинула губы в
улыбке и подумала: в это утро, когда я собралась умереть, я счастлива.
Протянула руку и испуганно вскочила. Рядом никого не было. Я схватила часы,
которые лежали на полу. 6.30, вздохнула с облегчением, но тут же страх
вернулся.
– Антон! – крикнула я и услышала его торопливые
шаги, он распахнул дверь и влетел в комнату.
– Что случилось?
– Я… испугалась, что ты ушел.
– Что за глупость? Еще есть время, вот я и подумал, что
ты можешь поспать немного. Он подошел, сел рядом и обнял меня.
– В 8.30 нам нужно быть возле офиса, – сказал
он. – Надо убедиться, что его планы не изменились и он приехал.
– Знаешь, одна шлюха из «Бабочки» нагадала мне, что я
выйду за тебя замуж и у нас будут дети, мальчик и девочка.
– Здорово, значит, сегодня нам повезет.
– Нет, – покачала я головой.
– Нам повезет, вот увидишь.
– Нет, – повторила я. – Мы туда не пойдем.
– Если это из-за меня… – начал он после короткой паузы.
– Конечно, из-за тебя. Его жизнь не стоит твоей. И моей
она тоже не стоит. Когда я увидела Машку, я… все перестало иметь значение, а
теперь… Виссарион говорит: мир зависит от того, что мы в него приносим. Мы сами
творим свой мир.
– В общем-то, он прав, – кивнул Антон, а я
продолжала:
– Есть Долгих со своей сворой, да, это так, но есть
ведь и другой мир, правда? Где люди любят друг друга. Наверное, я просто трушу,
не хочу умирать, теперь, когда мы… вот и болтаю всякую чушь.
– Я люблю тебя, – сказал он, целуя мои
волосы. – Если ты скажешь умереть, я умру. Но мысль о том, что ты родишь
мне двоих детей, нравится мне гораздо больше, – добавил он и засмеялся. И
я засмеялась в ответ, глядя на его счастливое лицо.
– Мы будем жить с тобой долго-долго… – начала я.
– Точно. И умрем в один день, – закончил
он. – Идем завтракать, заодно обсудим, как выбраться из города.
Общественный транспорт не подойдет, – сказал Антон уже на кухне, когда мы
пили кофе. – Машину тоже угонять нельзя, первый мент, который нами
заинтересуется, задержит нас… Не исключаю возможности, что на постах у них уже
есть наши фото. Так что и автостопом выбираться опасно.
– Что же делать? – нахмурилась я.
– Идти пешком. Обойти посты и уж тогда тормозить
машину. Пойдем недалеко от дороги, на шоссе выходить нельзя. Думаю, лучше идти
на юг, там расстояние до соседней области ближе. Тридцать километров в день мы
вполне можем одолеть, ночевать придется в лесу, но сейчас это не проблема. Лишь
бы дождя не было. Ну а если будет дождь, – он улыбнулся, – я найду
способ тебя согреть. В общем, нам предстоит пеший поход. Как ты на это
смотришь?
– Я готова пройти хоть тысячу километров.
– Столько не понадобится. Главная опасность –
передвижение по городу. Но… надеюсь, мы с этим справимся. Народ сейчас
отправляется на работу, а в толпе легко затеряться. Доберемся до границы города
и…
– Антон, – позвала я. – Давай договоримся… на
всякий случай… вдруг… – Я поняла, как мне трудно произнести то, что я хотела
сказать, сама эта мысль пугала, вызывая нервную дрожь, но я продолжила: – Вдруг
так получится, что мы… разделимся. Ты понимаешь?
– Да, – кивнул он.
– Если это произойдет, будем покидать город в одиночку.
Нам нужно условиться, где мы встретимся.
– А куда ты вообще намерена попасть? – спросил он
и опять улыбнулся.
Я хотела рассердиться на него за легкомыслие, но вместо
этого улыбнулась в ответ:
– Для начала в Москву. Там проще затеряться.
– Значит, если… – ему тоже оказалось трудно произнести
это. – Если что, встречаемся в Москве.
– Метро «Китай-город», выход возле церкви.
– Почему там?
Я пожала плечами:
– На Солянке когда-то жила моя тетка, сестра мамы.
– А где она сейчас?
– Уехала в Канаду. Метро «Китай-город», возле церкви,
каждый день в 18.00. Идет?
– В шесть часов вечера после войны? – опять
улыбнулся он.
– Да. После войны.
Он протянул руку и прижал меня к себе:
– Мы не расстанемся. Ни сегодня, ни завтра, никогда.
Но перед тем как выйти из квартиры, он сунул мне пачку
долларов в карман и мой новый паспорт. Посмотрел на меня и подмигнул.
