– Ради бога. Перезвони через полчаса, я уже буду у
себя, и болтай со своим парнем, сколько хочешь. Скажи, милая, чем тебя взял
этот придурок, а? Подумай и скажи, что в нем есть такого, чего нет во мне?
– Иди ты к черту, – не в силах справиться с дрожью
в голосе ответила я и бросила трубку. Мысль о том, что Ден не врет и Антон
сейчас у него, лишала воли. Через полчаса я позвонила на мобильный Дену.
– Умница, – сказал он. – Знаешь, что я
подумал? Комната и впрямь дерьмо, эти хреновы дизайнеры, что они понимают?
Глупо было надеяться, что тебе понравится. Прости меня. Ты мне скажешь, чего ты
хочешь, и в этот раз все будет по-другому. Ты же знаешь, я все готов сделать
для тебя.
– Ден, – потребовала я. – Я хочу услышать
Антона.
– Ты говоришь: «Ден», а у меня голова идет кругом.
Знаешь, милая., .
– Я хочу слышать его, – заорала я.
– Ну-ну, не нервничай, он не может говорить, ему очень
больно. Я просил его по-дружески сказать тебе несколько слов, но он упрямится.
И сейчас лежит у моих ног, блюет кровью и строит из себя героя, скотина.
Конечно, в конце концов он заговорит, куда ему деться. Пока Макс его
обрабатывает, давай немного поболтаем. А, может, ты завяжешь валять дурака и
приедешь? Увидишь своего парня. Я так соскучился. Все время думаю о тебе. Если
ты будешь хорошей девочкой, я, так и быть, разрешу вам иногда видеться. Станешь
спускаться в подвал и смотреть, как твой Тони подыхает в яме, протянешь к нему
ручки сквозь решетку… Я закрою на это глаза, только сейчас не зли меня, родная.
Ты же знаешь, чем это кончится. Я его просто пристрелю, как пристрелил твоего
мужа.
– Ты врешь, его нет у тебя.
– Хорошо. Я попрошу Макса поторопиться. В самом деле,
Макс, пусть хоть промычит что-нибудь, маленькая ждет. Подожди минутку, он вроде
собрался открыть рот.
И тут я поняла. Дура, он просто тянет время, они засекут,
откуда я звоню, и кинутся сюда. Я побежала к такси, торопясь покинуть это
место.
Город завораживал, притягивал к себе, не отпускал. Я боялась
этих улиц и снова выходила на них, вздрагивая при виде постовых и
приближающихся машин. Я кружила по нему и загоняла себя в угол, не в силах его
покинуть. Мысль о том, что Ден не врал, вгрызалась в меня, парализуя.
– Надо уходить, – бормотала я и тут же думала:
«Зачем? Зачем, если он здесь?»
Я представляла, как приеду в Москву и буду ждать у метро,
день, два, годы, а он не придет. И тогда мне хотелось, чтобы все скорее
кончилось, эта нестерпимая мука, эта непроходящая боль.
Поздно вечером, когда уже стемнело, и в свете фонарей ветви
деревьев отбрасывали странные тени на асфальт, я петляла по старинным улочкам,
пока не увидела гостиницу. Небольшую, в два этажа, частную гостиницу, каких
довольно много в нашем городе.
В окнах горел свет, оттуда доносилась музыка, и тут я поняла,
как страшно устала. Я не могла сказать точно, сколько дней прошло с того
момента, когда мы расстались с Антоном, но помнила, что с тех пор я не спала и
ничего не ела. Мне хотелось накрыться одеялом, сунуть голову под подушку и
уснуть. И мне, в общем-то, было безразлично, найдут меня или нет.
У меня был паспорт с чужой фамилией и деньги. И я вошла в
маленький холл с одной мыслью: лечь и уснуть. Женщина за стойкой посмотрела на
меня с сомнением и нахмурилась.
– Мне нужен номер на два дня, – сказала я и не
узнала своего голоса.
– Документы у вас есть? – строго спросила она.
– Конечно.
Взгляд ее стал мягче:
– Хорошо, заполните анкету.
Я взяла авторучку и стала списывать данные паспорта,
чувствуя, что она наблюдает за мной.
– Заплатите за два дня?
Я кивнула. Через несколько минут я получила ключ.
– Двадцать третий номер, второй этаж, вон туда,
направо.
Я подумала, что, наверное, никогда не дойду до этого
двадцать третьего номера, ковровая дорожка под ногами извивалась, как живое
существо, и я боялась упасть. Наконец увидела нужную дверь. Повернула ключ и
вошла. У меня хватило сил запереть дверь и дойти до кровати. Я рухнула лицом в
подушку, не раздеваясь и не снимая кроссовок. И мгновенно отключилась, но почти
тут же вскочила, потому что над самой головой зазвонил телефон. Я тупо смотрела
на него, потом сняла трубку.
– Простите, это администратор. У нас работает ресторан.
– Спасибо.
– Вы можете заказать ужин в номер.
– Спасибо, ничего не надо.
Я повесила трубку, сняла кроссовки и легла на спину
разглядывать потолок.
Я не сразу поняла, что стучат в дверь, мне казалось, это
продолжение моего сна. Но стучали очень настойчиво. Я вскочила, хотела
спросить: «Кто?», потом, решив, что это опять администратор, включила ночник и
посмотрела на часы. Что ей могло понадобиться в такое время? Я достала из
рюкзака пистолет, подошла к двери, осторожно повернула замок, резко открыла
дверь и замерла. Передо мной стоял Долгих. Если бы я вдруг увидела Антона, то,
наверное, удивилась бы меньше. То, что Долгих стоит на пороге, не укладывалось
в сознании, и я опять подумала, что это продолжение моего сна. Он вошел в
комнату и прикрыл за собой дверь. Равнодушно посмотрел на оружие в моих руках и
сказал:
– Собирайтесь. Они могут появиться в любую минуту.
– Кто? – не поняла я.
– У вас что, мало врагов? Сейчас нет времени на
разговоры, поторопитесь. Это только усилило мое замешательство.
– Обуйтесь, – нахмурился он. – И уберите
пистолет, убить меня вполне можете по дороге.
– Вадим Георгиевич, вы что, спятили?
– Я же сказал: у нас нет времени на выяснение
отношений.
Он наклонился, поднял кроссовки с пола и сунул их мне, потом
схватил рюкзак, оглядел комнату и взял меня за локоть.
– Идемте.
– Подождите, – тряхнула я головой. – Что
происходит?
– Вам надо покинуть город. Срочно. Одна вы не
выберетесь.
Наверное, он понял: я так и буду стоять посреди комнаты с
открытым ртом, поэтому взял го моих рук пистолет, сунул в рюкзак, толкнул меня
легонько в грудь, я села на кровать, а он стал запихивать мои ноги в кроссовки.
– Вы плохо соображаете спросонья.
