Книга Двенадцатое заклятие, страница 3. Автор книги Дэвид Лисс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Двенадцатое заклятие»

Cтраница 3

Мистер Олсон поднялся, чтобы пожать руку дяде Лоуэллу, с ретивой поспешностью школьника, который знает, что учитель не сводит с него критического взгляда.

— Очень рад видеть вас, сэр, — сказал мистер Олсон явно без всякой радости.

— Взаимно, — ответил мистер Лоуэлл, чье сморщившееся лицо говорило, что он рад еще меньше. — Знаете Квинс, мою экономку? — спросил мистер Лоуэлл, резко ткнув в нее пальцем. — Она компаньонка моей племянницы и будет заменять в этом деле сестру моей покойной жены.

Мать Люси умерла, когда Люси была еще совсем ребенком, поэтому она ее совершенно не помнила, но тем не менее такое сравнение возмутило ее. Какой бы ни была ее мать, на миссис Квинс она не была похожа, это уж точно.

Как только все уселись, миссис Квинс не стала тратить времени даром и приступила прямо к делу:

— Мистер Олсон, вы обсудили с Люси дату бракосочетания?

Задавать этот вопрос было лицемерием: она прекрасно знала, что он вообще не затрагивал эту тему. Он лишь послал Люси записку, в которой выражал радость от возможности их союза.

— Полагаю, чем раньше это произойдет, тем полнее будет ваше счастье, — прибавила миссис Квинс.

Мистер Олсон повернулся к миссис Квинс с таким видом, будто у него свело шею, но ответ адресовал мистеру Лоуэллу:

— Назначать дату неудобно. Фабрика отнимает у меня все время. Машины новые, рабочие к ним еще не привыкли.

— Правильно, — сказал дядя Лоуэлл. — Мужчина, который не ставит работу на первое место, — фигляр. Но тем не менее, — прибавил он, сгорая от желания избавиться от племянницы, — вам должно стать легче, когда жена займется хозяйством. Вы сможете сосредоточить все свое внимание на деле.

— Мы с вами думаем одинаково, — ответил мистер Олсон, — и я был бы удивлен, если бы вы предложили что-то, до чего бы я не додумался сам. Считаю, что неудобства, вытекающие из вашего плана, существенно перевешивают его преимущества. Придется считаться с молодой женой, ее запросами и капризами. Это будет меня отвлекать, и придется решать массу проблем.

— Да-да. Понимаю, у вас и так полно забот. — Дядя Лоуэлл взмахнул рукой — жест, часто используемый им в разговоре с людьми, о которых он был невысокого мнения. — Луддиты, как они себя называют. Вас наверняка беспокоит, что они могут повредить вашей фабрике.

— Луддиты — бунтари и скоты, — ответил мистер Олсон и улыбнулся впервые за все время визита. — Они как дети, которые жалуются, что игра была не по правилам, потому что проиграли. Я делаю двадцать пар чулок, затрачивая на оплату труда столько же, сколько мне раньше стоило изготовить одну пару, а они говорят, что я лишаю их работы. Это их вина, что они не такие предприимчивые, как я.

Люси были знакомы эти споры. Любой житель Ноттингемшира был наслышан о луддитах, поскольку графство стало центром восстания рабочих. Они крушили машины и станки, которые отняли у них работу и в конечном итоге довели до нищеты. Сейчас в город ввели войска, дабы остановить луддитов, но все говорили, что беспорядки не утихают. Не проходило и недели без того, чтобы чулочные фабрики не поджигали или не врывались в них, дабы поломать станки.

Отец Люси всегда был против этих фабрик, называл их надругательством над природой и трудовым народом. Однажды они стояли с ним и смотрели на фабрику, изготавливавшую керамику, неподалеку от их дома. Отец с отвращением качал головой:

— Смотри, Люси, что нам грозит в будущем. Ужас. Эти фабрики лишат человечности рабочих, а потом и всех нас.

Люси скорее была на стороне отца, чем потенциального мужа. Бедность, которая в последние годы росла в стране, склоняла ее к сочувствию луддитам. Их нелепая риторика, ссылки на вымышленного «Генерала Лудда» и, естественно, акты насилия беспокоили ее, но, учитывая дефицит продуктов в Ноттингеме, ослабление торговых связей, вызванное непрекращающейся войной с Францией, и уменьшение возможностей заработать на жизнь в целом, вероятно, оправдывали эту риторику.

Люси привыкла держать подобные мнения при себе, но сейчас ей показалось, что она обязана высказать точку зрения покойного отца по этому поводу вслух:

— Но из-за ваших машин люди лишись средств к существованию. Вы платите им так мало, что они не могут прокормить семью. Я читала об этом в газетах.

Оба — и тот, кто содержал ее в настоящее время, и тот, кто предложил взять на себя эту обязанность, — посмотрели на нее с изумлением. В ответ на их молчание Люси беспечно спросила:

— Думаете, их недовольство не имеет причин?

Мистер Олсон прочистил горло, возможно давая понять, что готов ответить на вопрос, но выдержал паузу, длившуюся несколько секунд, показавшихся вечностью. Наконец, взглянув на потенциальную невесту не без удивления, а возможно, и несколько неодобрительно, он изрек:

— Вы задали глупый вопрос.

Всю жизнь ее считали глупой. Эмили всегда слыла умницей, а Марта начитанной. Она, самая младшая, была глупышкой, и ее самая большая ошибка, которую она совершила в шестнадцать лет, служила лишним доказательством тому, что у нее ветер в голове и она не способна принимать взвешенные решения. Пусть она и сделала глупость, разве не все дети ошибаются? Теперь ей было двадцать, и Люси не хотела мириться с тем, что с ее мнением не считаются.

— Я огорчен, — сказал дядюшка Лоуэлл, — что ты сочувствуешь этим грубым животным, а не будущему мужу. Пусть открывают собственные фабрики, если хотят. Мистер Олсон не может жертвовать прибылью только из-за того, что фабрика, возможно, лишит кого-то средств к существованию.

Мистер Олсон повернулся к Люси, пытаясь придать своему лицу несвойственную ему мягкость:

— Несомненно, мисс Деррик лишь проявляет великодушие, за которое мы так ценим слабый пол. Однако полагаю, что одного подобного высказывания, каким бы очаровательным оно ни было, достаточно. При повторении оно будет звучать докучливо.

— Совершенно согласен, — сказал дядюшка Лоуэлл. — Моя покойная жена никогда не вмешивалась в мои дела. Надеюсь, Люси, ты последуешь ее примеру.

Люси знала правила игры. Легче всего было бы сказать, что они, безусловно, правы и что ей ни за что не понять всей сложности деловой активности мистера Олсона. Она и вправду этого не понимала и, несмотря на сочувствие к людям, которые не могли себя прокормить, не знала ни причин, приведших к подобным переменам в производстве чулочных изделий, ни решения возникших проблем. Тем не менее тот факт, что ей сделали выговор, попросили впредь не высказывать своего мнения, привел ее в ярость.

Повисла тишина, не предвещавшая ничего хорошего. Было слышно лишь тиканье часов. Дядя Лоуэлл безуспешно прочищал горло, а миссис Квинс бросала испепеляющие взгляды.

От необходимости что-либо сказать Люси избавил громкий стук в дверь и приглушенные крики, доносившиеся с улицы. Стук и крики продолжались довольно долго, так как, кроме миссис Квинс и кухарки, у дяди Лоуэлла был только один слуга, который служил ему почти сорок лет. Это был сгорбленный старик по имени Ангстон, который страдал артритом и из-за этого двигался чрезвычайно медленно. Люси привыкла к звукам дома и различила шаркающую походку старого слуги, который подходил к входной двери.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация