– Идиотизм, – буркнула я себе под нос и замерла
возле входа в магазин, откуда продолжала наблюдать за парнем. Он вглядывался в
лица прохожих, иногда вдруг делал шаг, словно собираясь за кем-то отправиться
следом, но тут же возвращался. «Он кого-то ждет», – решила я. Желание
подойти к нему только усилилось. Допустим, я подойду. Что дальше? Спрошу, чего
он замер посреди улицы? Но какое мне до этого дело? Своих проблем мало?
С большой неохотой я направилась к арке, которая вела во
двор моего дома, обернулась, парень смотрел в противоположную сторону. Плечи
безвольно опущены. Он склонил голову набок, вроде бы к чему-то прислушиваясь.
– Мне нет до него никакого дела, – пробормотала я
и ускорила шаг, чтобы побыстрее оказаться в своей квартире.
На кухне я включила чайник и села у окна. Не помню, сколько
я просидела, бессмысленно таращась в никуда. Из состояния апатии меня вывел
звонок в дверь. Я поднялась и пошла открывать, уверенная, что это Ирка. На
пороге стоял парень в клетчатой рубашке.
– Здравствуйте, – нерешительно произнес он и на
меня уставился. Его глаза стального цвета очень бы подошли герою боевика,
бесстрашному, уверенному в себе. Но у парня был взгляд ребенка, который
надеется на чудо.
Не так давно я сама хотела подойти к нему, а теперь, увидев
его на своем пороге, разозлилась, потому что делать ему здесь нечего и то, что
он вдруг появился, было еще одной странностью, а я уже сыта ими по горло.
– Привет, – отозвалась я.
Он молчал, продолжая меня разглядывать, красивые брови
сошлись у переносицы, он вздохнул и сказал с обезоруживающей робостью:
– Вы меня не помните?
– А должна?
Он пожал плечами:
– Я надеялся…
– Вы надеялись? – переспросила я, не понимая, что
он имеет в виду.
– Да… я… я уже был здесь… кажется…
– Я вас не помню, – сказала я и попыталась закрыть
дверь, но он не позволил, подставив ногу.
– И что? – спросила я насмешливо. – Вам ноги
давно не ломали?
– Возможно. Я не знаю. Как вас зовут? – спросил
он.
– Рина. То есть Марина.
Он с задумчивым видом покачал головой:
– Ваше имя мне ничего не говорит.
– Неудивительно, – усмехнулась я. – А вы
представиться не хотите и заодно объяснить, чего вам, собственно, надо?
– Меня зовут Павел, – сказал он и добавил: –
Кажется…
– У вас с головой как? – спросила я, теряя
терпение. Потом заподозрила, что передо мной сумасшедший, и испугалась.
– Хуже, чем может показаться, – совершенно
серьезно ответил он. – Я ничего о себе не помню. Даже в имени своем не
уверен.
– Тогда вам нужен врач, а не я.
– Они ничего не смогли сделать, – сообщил он все
так же спокойно и мягко добавил: – Можно я войду?
– С какой стати?
– Я уверен, что когда-то здесь был. Не бойтесь меня.
Пожалуйста.
– Откуда мне знать, что вы не буйный? – проворчала
я, но уже знала, что впущу его в квартиру, хотя это было и глупо и опасно.
– Я вам ничего плохого не сделаю. Возможно, я ошибаюсь,
но у меня такое чувство, что я уже бывал здесь, – повторил он. –
Давно, скорее всего, несколько лет назад…
– Ладно, проходите, – злясь на себя, предложила я,
этому способствовал тот факт, что дверь квартиры напротив открылась. –
Незачем болтать на пороге, развлекая соседей.
Павел, или кто он там был, вошел, оглянулся и удовлетворенно
кивнул:
– В комнате у вас часы с кукушкой. А еще есть плед,
шотландский, в клетку.
Его слова меня напугали. И часы с кукушкой, и плед
находились в соседней комнате, и я точно знала, это не дешевый фокус, он
откуда-то действительно об этом знал.
– Вы снимаете квартиру? – спросил он.
– Нет. Квартира моя, но мебель осталась от прежних
хозяев. И часы тоже. Плед я сама купила, но, может, у них был такой же.
Он опять кивнул и под моим настороженным взглядом прошелся
по квартире, то и дело замирая и рассматривая окружающие предметы.
– Да, я был здесь… – в который раз повторил он и
посмотрел на меня с таким видом, как будто в самом деле верил, что я сейчас все
ему объясню. Я бы и рада, вот только объяснений у меня не было.
– Хотите чаю? – предложила я, испытывая вполне
понятную неловкость. – Заодно все мне расскажете.
Мы прошли в кухню, я заварила чай, накрыла на стол. Все это
время Павел сидел молча, сосредоточенно разглядывая стену напротив. Я села
рядом, глотнула чаю и сказала:
– Я вас слушаю.
– Четыре месяца назад меня задержал милицейский
патруль. Задержал, конечно, сильно сказано. Я сидел на вокзале в зале ожидания
в невменяемом состоянии. Ночь провел в отделении, поначалу менты решили, что я
либо пьяный, либо под кайфом. Утром мое состояние нисколько не изменилось.
Тогда вызвали врача. Документов при мне не оказалось, вообще ничего такого, что
позволило бы установить, что я делал на вокзале и откуда там взялся. Ни ключей,
ни билета. Пустые карманы и куртка явно с чужого плеча. В крови никаких следов
алкоголя или наркотиков. Совершенно здоровый человек и при этом без сознания.
Через неделю я пришел в себя, стал говорить, есть. Но ничего не мог о себе
рассказать. Имени и то не помнил. Вообще ничего не помнил. То есть я знал, что
поезд – это поезд, что ложкой можно есть, что столица нашей Родины – Москва, но
не знал, где я родился, где жил и чем занимался месяц назад. У меня взяли
отпечатки пальцев, но это ничего не дало. Что, впрочем, неудивительно. Если я
не привлекался, этого следовало ожидать. Среди без вести пропавших не было
человека, похожего на меня. Ни в России, ни в соседних странах. Такое
впечатление, что четыре месяца назад меня вовсе не существовало. Из Москвы
специально прибыл светило медицины, чтобы провести какие-то тесты. Он угробил
на меня месяц, но и это ничего не дало. Со мной продолжали работать еще два
месяца, но на успех, по-моему, уже никто не рассчитывал. Совсем бесполезной их
деятельность назвать нельзя, я узнал о себе много интересного. Например, я
неплохо разбираюсь в компьютерах, умею обращаться с оружием, владею английским.
Но этот след никуда не вел. Меня нет, понимаете? – глядя мне в глаза,
произнес он.
– Похоже на шпионский триллер, – усмехнулась я и
некстати вспомнила реакцию Ирки на мой собственный рассказ.
