– Кто-то стер тебе память, а мне подсадил
другую? – хмыкнула я. – Ты способен поверить в такую чушь? Я – нет.
– Дело ведь не в том, верим мы или нет. Мы столкнулись
с чем-то необъяснимым, сейчас главное – держать себя в руках. Есть некие люди,
которые проявляют к тебе интерес, что доказывает их появление в клинике.
Попытаемся их разыскать. Зацепка есть – тот самый фонд «Помощь рядом».
– А если отправиться в милицию и все рассказать? –
вздохнула я. – Им придется поверить в мою историю, раз уж я никогда не
жила по месту прежней прописки, не училась в университете и не работала в
рекламной фирме.
– Их это, безусловно, заинтересует, – кивнул
Павел. – Вот только вряд ли они поверят, что ты ничего не помнишь. Скорее
решат, что тебе есть что скрывать. И твоя выдумка лишь хитрый ход. Но даже не
это меня беспокоит. Вполне возможно, нам действительно есть что
скрывать, – последние слова он произнес едва слышно, глядя на меня с
большой печалью.
– Пожалуй, ты прав. Знать правду необходимо, только это
может оказаться очень неприятная правда. Кто мы? – спросила я тревожно,
как будто он мог ответить на мой вопрос.
– Не бойся, – твердо сказал он. – Ты не из
тех, кто совершает поступки, за которые потом стыдно.
– Откуда тебе знать? – разозлилась я. – Ты
даже не можешь быть уверен, что в прошлой жизни мы были друзьями. Вдруг мы
ненавидели друг друга?
Он улыбнулся:
– Нет. Я уверен, ты была дорога мне тогда, как дорога и
сейчас. Вряд ли мы были друзьями, то есть вряд ли только друзьями. Мои чувства
к тебе далеки от дружеских и уж точно возникли не пару дней назад.
– Ты что, признаешься мне в любви? – усмехнулась
я.
– А ты против?
– Не самый подходящий момент.
– Хорошо, дождемся подходящего. Ты говоришь, что
отчетливо помнишь утро, когда отправилась на собеседование. Будем считать его
моментом, с которого началась твоя новая жизнь. Если так, то выходит следующее:
за несколько дней до этого ты сама или кто-то другой звонил на твою будущую
работу, и тебе назначили время для собеседования. Ведь тебя там ждали.
– Хочешь сказать, что моему шефу должно быть что-то
известно? – нахмурилась я.
– Возможно. Возможно даже, что к происходящему он имеет
непосредственное отношение.
Это показалось мне весьма вероятным, учитывая поведение
Олега в пятницу, вопросы, а потом телефонный звонок и брошенную им фразу: «Я
сделал все, как вы велели». Конечно, телефонный разговор мог касаться его
личных дел, но теперь поверить в сие непросто.
– Это зацепка, – удовлетворенно кивнул
Павел. – Поговорим с твоим шефом, когда вернемся. И вот еще что:
разговаривать с ним буду я. Так, как сочту нужным.
– Начнешь ему иголки под ногти совать? – невесело
усмехнулась я.
– Если понадобится. В нашем положении выбирать не
приходится.
Я прикидывала, стоит ли произносить вслух то, что уже
некоторое время не давало мне покоя, и в конце концов заговорила:
– Вчера в клубе тот чокнутый сукин сын сказал, что его
когда-то звали Счастливчиком, а теперь Путником.
– Да, и ты очень бурно на это отреагировала. Была
причина?
– Я видела его во сне. То есть я так считала. Только…
вдруг это был не сон?
– А что?
– Воспоминания. Мои дурацкие сны на самом деле
воспоминания. Оттого я и обратила внимание на антикварный магазин.
– Паспорта в сейфе антиквара, – кивнул
Павел. – Что, если свой ты получила от него? Выходит, память к тебе
возвращается, а значит, все не так безнадежно.
В этот момент у меня зазвонил мобильный.
– Ты где? – буркнув «привет», спросила
Ирина. – Звоню на работу, а мне говорят, ты уехала к тетке.
– Да. Срочное дело.
– У тебя все в порядке? – как-то неуверенно
поинтересовалась она.
– У меня – да, у тетки – не очень. Приболела.
– Я вчера с парнем познакомилась.
– С соседом?
– Почему? А… нет. Пошла вечером за хлебом, и вдруг он.
Никогда раньше не знакомилась с парнями на улице. Выглядит он довольно
необычно.
– И что в нем такого особенного?
– Ну… сама увидишь. Я вас обязательно познакомлю. Очень
харизматичный тип, – Ирина хихикнула и добавила весело: – По-моему, я
влюбилась. Странно, да?
– Чего ж странного? – взглянув на часы, ответила
я. Продолжать разговор особого желания не было, однако я была рада, что в жизни
Ирки появился мужчина, это отвлечет ее от моей истории.
– Никогда не думала, что мне могут нравиться подобные
типы. У него все тело сплошь покрыто татуировками.
– Так ты уже все тело видела? – усмехнулась я.
Ирина вновь хихикнула. – Чем занимается твой харизматичный парень?
– Напустил на себя таинственности и на этот счет
помалкивает.
– Ясно. Значит, ничем полезным он не занят.
– Тачка дорогая, и барахло на нем тоже. Сегодня
попробую его разговорить.
– Удачи. Вернусь, позвоню.
Через полчаса мы отправились на автостанцию, которая была
тут же, на площади, решив не дожидаться поезда и вернуться на рейсовом
автобусе. Проблем с билетами не возникло, и вскоре на приличной скорости я
удалялась от города, который теперь язык не поворачивался назвать родным. Я
закрыла глаза, мечтая поскорее уснуть и хотя бы на время избавиться от своих
мыслей, от чувства тревоги и безнадежности. Как ни странно, мне это удалось. Я
дремала, пристроив голову на плече Павла, и открыла глаза, только когда мой
спутник, осторожно коснувшись губами моего виска, шепнул:
– Приехали.
Я машинально посмотрела на часы, сладко зевнула и
потянулась. На ближайшей остановке мы вышли.
– Надо заглянуть в больницу, – сказал
Павел. – Мое длительное отсутствие наверняка встревожило Потапова.
– Он мог позвонить.
– Виктор Юрьевич всячески дает мне понять, что я
совершенно свободен в своих передвижениях, должно быть, это часть его
методики, – усмехнулся Павел. – Я не должен чувствовать себя психом.
Встретимся у тебя? – добавил он.
– Ты не хочешь, чтобы я пошла с тобой?
