– Послушайте, – выставив вперед руку, заговорил
Павел. – Эти люди очень опасны. И я понятия не имею, кто они. И почему
выбрали именно меня. Мне пришлось согласиться. А что еще оставалось делать? Я
был должен очень большую сумму. Мне позарез нужны были деньги, чтобы
расплатиться. Два месяца назад мне позвонил один тип, назвался Геннадием
Андреевичем. Он знал обо мне больше, чем я сам о себе знаю. И предложил сделку:
я выполняю для них работу, а они платят мне в два раза больше той суммы, что я
должен. В противном случае я очень быстро окажусь в тюрьме.
– Твоя биография меня не волнует, переходи к главному.
– Главное… черт… я ничего подобного и вообразить не
мог. Думал, завалить кого-то надо… Приехал сюда. Встречались мы в здании фонда.
Я уверен: те, кто там работает, даже не догадываются, что творится у них под
носом. По какому принципу они выбрали тебя, не знаю, и что с тобой сделали –
тоже. Одно ясно: мозги тебе основательно промыли. Это эксперимент, понимаешь?
То есть они его считали научным экспериментом. Человек помнит только то, что
ему внушили. Так ты стала Ермаковой Мариной Геннадьевной.
– А кем я была раньше?
– Не знаю. С какой стати им мне это рассказывать?
– Допустим, они добились того, что я стала другим
человеком. Но какой в этом смысл?
– Смысл? Это же эксперимент. Контроль над сознанием.
Сначала тебе внушают одно, потом заставляют усомниться в том, что ты это ты, а
потом придумывают другую биографию, и ты опять в это веришь.
– Что за урод до такого додумался?
– Извини, меня с ним не знакомили, – хмыкнул
Павел, уверенность постепенно к нему возвращалась. – Я должен был
втереться к тебе в доверие и присматривать за тобой. А потом они испугались,
потому что ты вышла из-под контроля. Они этого не ожидали. Как ты поступишь,
если поймешь, что происходит, оставалось лишь гадать. Рисковать они не могли.
– Отдали приказ меня пристрелить, и ты его выполнил.
– А что я должен был делать, по-твоему? У меня не было
выхода. Откажись я, и мигом бы схлопотал пулю. Красивых девок пруд пруди, а
жизнь одна.
– Да я не в претензии, – сказала я, но он, похоже,
не поверил. – Значит, ты должен был внушать мне определенные мысли. Только
внушать или…
– Еще давать таблетки, – кивнул Павел. – Дозу
они увеличивали, но эффект получился обратный. С моим появлением они поначалу
не спешили, их интересовало, как долго твоя новая память будет работать без
сбоев, но когда ты отправилась в клинику, а потом в фонд, им пришлось
ускориться.
– Подготовились они основательно.
– Само собой. Ты должна была мне доверять. Вот они и
придумали подходящую легенду, сделали мне наколку, как у тебя. Она их, кстати,
заинтересовала. И в фонд я должен был тебя привести, чтобы подтвердить свой
рассказ.
– Паспорта и деньги – твоя работа?
– Квартира была под наблюдением, там «прослушка»
стояла, они держали тебя под контролем, и паспорта приготовили заранее, еще до
моего появления. В нужный момент я о них вспомнил, и это произвело на тебя
сильное впечатление. И должно было убедить в новой легенде, будто мы какие-то
там агенты. Не знаю, чем они тебя накачали, но ты их удивила, особенно когда
раскидала мужиков, как кегли. Дяди хотели иметь послушную игрушку, а получили
черта в юбке.
– Так это было что-то вроде проверки? –
нахмурилась я. – И господа бандиты действовали с благословения Геннадия
Андреевича?
– Вовсе нет. Никакого отношения к твоей истории они не
имели, действительно меня искали и, появившись, едва не поломали всю игру.
– Это им ты был должен деньги?
– Да, – поморщился Павел. – Никто и
предположить не мог, что они меня найдут. К счастью, ты начала геройствовать,
потом я нашел паспорта, и это избавило меня от объяснений.
– Медиум и Путник тоже из вашей компании? –
спросила я. Павел хмуро покачал головой.
– Нет. И их появление очень насторожило хозяев. А когда
начались убийства, они и вовсе запсиховали.
– Хочешь сказать, они к убийствам не имеют отношения?
– Может, конечно, они темнят, но я склонен им верить.
После того как убили твоего шефа, они были просто в панике. А когда ты,
наплевав на все мои разглагольствования, вместо того чтобы выполнять их
приказы, задумала смыться, они решили, что с тобой пора кончать. Они усердно
накачивали тебя всякой дрянью, но все оказалось напрасным.
– Но кто, в таком случае, убийца? – хмуро
пробормотала я, в схему это не укладывалось и оттого вызывало сомнение в
правдивости слов Павла.
– Их убила ты, – прошипел он, придвинувшись ко
мне.
– Здорово, – хмыкнула я.
– Ты сама мне рассказала, что была у антиквара, а когда
мы заглянули к нему вдвоем, он уже был мертв несколько часов. Ты одна пошла к
своему шефу. И взяла пистолет. А очень скоро его обнаружили застреленным. И ты
была у подруги, хоть и сказала мне, что не застала ее дома.
– Ты же слышал, что она звонила мне, когда мы были за
сотни километров отсюда, – напомнила я, голос мой против воли дрожал.
– Откуда мне знать, кто тебе звонил? Может, ты
разыграла спектакль, чтобы отвести от себя подозрения? И эти дурацкие записки…
– По-твоему, я сама их писала?
– А почему нет? Кто знает, что у тебя на уме?
На мгновение мне стало страшно: а вдруг все действительно
так, как он говорит? Я перевела взгляд на Алексея.
– Никого ты не убивала, – сказал он.
– Ты кто? – спросил Павел, глядя на него с
беспокойством.
– Тебе сейчас не о том думать надо, – ответил тот.
– Где моя семья? – заволновался Павел. – Я
рассказал все, что мне известно.
– Много толка от твоего рассказа, – хмыкнул
Алексей.
– Но я действительно больше ничего не знаю, –
повернувшись ко мне, торопливо произнес Павел. – Я был такой же заводной
игрушкой, как и ты. Приказали – сделал.
– Деньги получил? – спросила я.
– Да. Но у меня их нет. Я отдал долг, чтобы меня
оставили в покое.
– Странно, – вслух подумала я. – Проще было
тебя шлепнуть.
– Как ты меня нашла? Телефонный звонок?
– Конечно.
