Я устроилась на диване, а Алексей остался в кухне. Где-то
через час он позвал меня ужинать, я промычала что-то невнятное, не желая
прерывать чтение. Поужинав в одиночестве, Алексей лег рядом, устроил мою голову
на своей груди и вроде задремал. А я читала страницу за страницей, пока повесть
наконец не закончилась. И тут меня озарило.
– Ты спишь? – позвала я.
– Уже нет.
– Я все поняла. Эту повесть я сама написала. По-другому
просто не может быть. Вся история очень хорошо мне знакома, я не раз ловила
себя на этом, пока ее читала. Я сама ее придумала. Оттого мне и снились
странные сны. Повесть начинается с того момента, когда Дэви и Воин встречаются.
Он был никому не известным парнем с большими амбициями, а она в него влюбилась.
Богини тоже бывают дурами. Она помогает ему выиграть битву, хотя делать этого
не должна, оттого боги и объявили ее отступницей. Дэви странствует по свету в
компании болтливого карлика. Антиквар здесь тоже есть. В его магазине был переход
в другое время. Антиквар не раз помогал Дэви, и она считала его своим другом…
Ты что, меня не слушаешь?
– Извини, – сказал Алексей. – После еды меня
всегда в сон клонит.
– Это просто повесть, и я сама ее придумала.
– Конечно, милая.
– А тип, что назвался Путником, вовсе не сумасшедший.
Он один из тех, кто копался в моих мозгах. Геннадий Андреевич в психушке, но
другие-то остались. Сначала они пытались внушить мне мысль, что я какой-то
суперагент, но и теперь не успокоились. Нашли эту папку в моей квартире, когда
паспорта подкидывали, и продолжают свой дурацкий эксперимент, уверяя меня, что
это вовсе не фантазии.
– Они с тобой намучаются.
– Но кое-что меня смущает… – добавила я.
– Да?
– Мы ведь с тобой были знакомы раньше? – Он
поднялся с дивана, а я испугалась, что он уйдет из комнаты и от ответа тоже
уйдет. – Пожалуйста, скажи мне правду, – взмолилась я.
Он склонился надо мной, опершись руками на спинку дивана, и
спросил очень серьезно:
– Какую правду ты хочешь услышать?
– Какую? Правду, Алексей, я хочу услышать правду.
– Я знаю только одну правду. Мне плевать, кто ты:
богиня или обычная девчонка, мне плевать, будем мы шляться по свету или жить в
этой квартире, сражаться в битвах или готовить обед в кухне. Главное, чтобы ты
была рядом. Вот и все.
– Конечно, ты прав, это главное… Я хочу сказать,
главное, чтобы мы были вместе. Но ты должен понять, что эти типы сводят меня с
ума, пичкая невероятными историями. Мне надо знать…
– Хорошо, я отвечу, – кивнул он. –
Разумеется, мы встречались раньше.
– Где, когда? Как мы познакомились?
– В ресторане. Я пришел с друзьями, а ты в одиночестве
сидела за столиком. Я подошел к тебе и сказал какую-то гадость, но ты быстро
поставила меня на место. Мы стали видеться время от времени, поначалу я думал –
это так, ерунда, и не заметил, как влюбился. Крышу снесло начисто.
– Да, я помню, помню, – обрадовалась я. – То
есть я видела это во сне. Ресторан, ты подходишь и садишься напротив…
– Именно так все и было.
– И ты знаешь, кто я? Ты знаешь моя имя?
– Мне ты сказала, что тебя зовут Еленой. Елена Глушко.
Я подозревал, что это не настоящее имя, но обошелся без вопросов. Если ты
что-то скрываешь, значит, у тебя на то есть причина. Моя биография тоже не
ахти, и я о ней не особенно распространялся, так что мы заключили негласное
соглашение: с вопросами друг к другу не лезть.
– Выходит, и ты обо мне ничего не знаешь? –
вздохнула я.
– Извини.
– А что было дальше?
– Дальше? Дружки у меня были хуже некуда, и я решил,
что пора с ними проститься. И однажды мы исчезли. Жили то здесь, то там.
Болтались по свету, одним словом. Пока пять месяцев назад случайно не
встретились с плохими парнями. Я-то надеялся, что их либо менты, либо бог
прибрал. Но вышло иначе. Все складывалось скверно, мы удирали на моей тачке, и
на крутом повороте я выпихнул тебя из машины, надеясь увести их за собой. Мне
повезло, я остался жив, но далеко не здоров. Тяжелое ранение плюс контузия.
Провалялся в больнице несколько месяцев, и как только очухался, сбежал и стал
тебя искать. Думаю, ты из машины неудачно упала, вот и оказалась в больнице,
где тебя подобрали эти типы. Антиквар был моим другом, он не раз помогал нам. И
именно он рассказал мне, где ты живешь, случайно увидев тебя в городе. Я
отправился по адресу, но ты оказалась не одна. С тобой был Павел. Это был очень
неприятный сюрприз. К тому же антиквар сказал, ты сделала вид, будто его не
узнала. В общем, я решил: ты начала новую жизнь, в которой мне нет места.
Счастья мне это не прибавило, я ходил за тобой по пятам и ждал удобного случая…
В поезде я вас едва не проворонил. А когда на мосту он в тебя выстрелил… мне
осталось только одно: прыгнуть в реку вслед за тобой. Что я и сделал. К моей
великой радости, ты оказалась жива.
– А этот психопат с бритым черепом, кто он?
– Я с ним раньше никогда не встречался, но до меня
дошел слух, что у тебя был парень, редкий паршивец, который так тебе надоел,
что ты поступила с ним не очень красиво: сдала ментам. А он, узнав об этом,
поклялся тебе шею свернуть. Но, как видно, переоценил свои возможности и решил
сам скончаться, о чем просил тебя весьма настойчиво не далее как сегодня. Вот,
кстати, вполне подходящее объяснение, почему ты жила под чужим именем в те
времена, когда мы встретились. Не в обиду тебе будет сказано, тебя всегда
тянуло на плохих парней. Кое-каким приемам рукопашного боя я тебя научил, так
что не удивляйся. Повесть эту действительно ты написала и читала мне ее раз
двадцать. Оттого я и отказался слушать ее сегодня. Я предлагал тебе ее
опубликовать, но ты собиралась довести ее до совершенства. Надеюсь, ты ее в
конце концов закончишь и у тебя появятся другие читатели. По правде, меня от
нее уже тошнит. Идею написать ее от лица карлика, кстати, я тебе подкинул. И ты
сочла ее гениальной.
– Но как повесть оказалась в этой квартире?
– Дай подумать, – сказал он, возведя взгляд к
потолку. – Во-первых, ты вечно таскала ее с собой. Не удивлюсь, если в
момент, когда ты вылетела из машины, рукопись или флэшка была у тебя в сумке. А
чертовы садисты от науки, подобравшие тебя в больнице, решили оставить их при
тебе на всякий случай, ведь это было единственное, что связывало тебя с
прошлым. Второй вариант: ты знала повесть практически наизусть и, живя здесь,
напечатала ее заново.
– Но я этого не помню, – нахмурилась я.
