— Откуда она знает?
— Они описали ей его, и она сказала, что такую внешность не скоро забудешь.
— А тебе она его описала?
— Да. Она сказала, что он афроамериканец. Очень высокий. Очень крупный.
53
Чарльзтаун, Западная Виргиния
Ухватив зубами добрую половину сандвича с копченой колбасой, Том Молья накинул спортивную куртку и взглянул на часы — 10:00. Джон Блер пунктуален. Молья заторопился по коридору к выходу, но из-за угла навстречу ему вынырнул Дж. Рэйберн Франклин — начальник был сердит, видимо искал его; увидев Франклина, Молья поспешил бросить в карман недоеденный сандвич и сделать движение в сторону туалета.
— Об этом и не мечтай, — прогремел голос Франклина, и окрик этот заставил Молью замереть на месте.
Он отдернул руку от двери туалета. Извечная история. Когда цель близка. Он повернулся к Франклину.
— О чем «не мечтать», шеф?
— Нырнуть в сортир, чтобы не встречаться со мной, — вот о чем. Потому что сейчас я и там достал бы тебя — не побрезговал.
Молья схватился за живот.
— Да я и думать не думал, шеф. Мне просто нехорошо...
— Ты почему на звонки не отвечаешь? — От Франклина несло выпитым кофе.
— Вызывал? Прости, меня не было на месте. Ты же знаешь меня и мои хвори. — Большим пальцем он указал на дверь туалета. — Похоже, я от ребят заразился. — Он кашлянул, заставив этим Франклина сделать шаг назад. — Хотя, может быть, это и вчерашняя итальянская колбаса сказывается. Не надо было жадничать, вторую есть. Не бойся, я буду держаться на расстоянии. Хотя и тут гарантий, конечно, нет.
Молья решительно двинулся в сторону уборной, но Франклин протянул руку, преграждая ему путь.
— Тогда уж и копченую следует исключить. Где записка?
Молья изобразил недоумение.
— Записка? Какая записка?
— Не паясничай и не делай вид, что не понимаешь, Моль. Записка, которую передал тебе вчера Клей.
Молья потер подбородок, словно проверяя, насколько отросла щетина.
— А Клей передал мне вчера записку?
Франклин улыбнулся.
— Разве насчет Браника никто не звонил? Не было звонков?
— Ах, та записка...
— Да, именно та. Клей сказал, что ты вызвался собственноручно передать мне сообщение. Почему это ты, скажи, вдруг проявил такую услужливость?
— У Плеши поясницу прихватило...
— И ты решил изобразить из себя доброго самаритянина, потому что вы с Клеем не разлей вода?
— Ну да. — Молья вновь сделал шаг в сторону туалета, и Франклин вновь преградил ему путь рукой. Они стояли так близко друг от друга, что Молья видел даже пылинки на стеклах очков начальника. — Ты начинаешь просто препятствовать естественным отправлениям организма, вмешиваясь в законы природы, Рэйберн.
— Хотелось бы знать, чем занимается мой старший следователь.
— Работой — и то и дело бегает в туалет.
— Над чем работает?
— Знаешь, Рэй, у меня сейчас дел невпроворот. Ношусь как...
— Как угорелый. Понятно. Что же за дела?
— Что за дела? Минуточку, дай с мыслями собраться. Во-первых, то ограбление. Там уже наметились хорошие зацепки, и я иду по следу.
— Что за ограбление?
— Ну, ограбление... Парень чистил квартиры.
Франклин улыбнулся.
— Значение слова я понимаю, Моль. Интересовался я тем, кто он такой.
— Это-то я и пытаюсь выяснить.
Франклин бросил на него взгляд поверх очков.
— Так в скором времени я могу ожидать доклада?
— До того как изменит память и факт превратится в вымысел, — сказал Молья, повторяя излюбленную мантру Франклина.
Тот опустил руку. Оба стояли, глядя друг на друга и не веря друг другу. Оба не желали быть изобличенными. Франклин опять протянул руку.
— Так где записка?
Моль вытащил из кармана скомканную бумажку, которая была теперь к тому же запачкана горчицей.
— Вчера я позабыл передать — отвлекся, заработался: дела, звонки, знаешь ли...
Франклин взял бумажку за край, брезгливо взглянув на след от горчицы.
— Я хотел бы ознакомиться с делами, которые ты ведешь.
Молья взглянул на часы.
— Нет проблем. Можно после обеда?
— А сейчас нельзя?
— Сейчас не могу, Рэй. — Молья кивнул в сторону туалета.
— Я подожду.
— Это может занять время, Рэй. Ты ведь знаешь. Иной раз успеваешь прочитать всю спортивную страницу.
— Ну, ничего.
Молья опять взглянул на часы. Его приперли к стенке.
— Конечно, конечно. Пойдем. Папки на моем столе. — Он повернулся, чтобы идти к себе в кабинет. Не услышав за спиной шагов Франклина, он обернулся.
Франклин остался стоять в коридоре.
— Ты, кажется, забыл о чем-то?
— О чем?
Большим пальцем Франклин ткнул в сторону туалета.
— Верно. Опять отвлекся... ты меня отвлек. — Молья двинулся по коридору и толкнул дверь в туалет; Франклин за ним. — Папки у меня на столе. Я буду через минуту.
Слоун сидел в вестибюле Чарльзтаунского полицейского отделения в привинченном к полу синем пластиковом кресле и, нервно пролистывая «Ньюсуик» двухмесячной давности, то и дело поглядывал на стенные часы. Детектив Том Молья не колеблясь принял его предложение встретиться. Но, к несчастью, его пунктуальность не соответствовала проявленной готовности, и сейчас Слоун опаздывал. Ему сказали, что путь до Министерства юстиции займет полтора часа. Больше ждать он не может. Он встал, чтобы уйти. Металлическая дверь справа от него распахнулась, и в помещение ворвался крепкий, слегка грузноватый мужчина — он рылся в карманах мятой спортивной куртки, верхняя пуговица рубашки у него была расстегнута, узел галстука распущен. Он протянул руку и пробормотал приветствие сквозь зубы, занятые сандвичем. Слоун уже хотел пожать ему руку, но рука отдернулась, чтобы вытащить изо рта сандвич.
— Простите меня. Ранний завтрак. Вы Джон Блер?
— Да, а вы...
Молья протянул было руку для рукопожатия, потом замялся, запихнул сандвич в карман, после чего пожал руку Слоуну, одновременно подталкивая его к выходу.
— Я действительно очень сожалею, что заставил вас ждать. Меня задержали.
Они вышли на солнцепек.
— Вы знаете, детектив, боюсь, нам придется встретиться в другой раз. У меня назначена встреча. У меня даже на чашку кофе не будет времени.
