Дана старалась дышать ровнее. Волнами накатывала тошнота. Прислушиваясь к звукам внизу, она еще раз провернула в голове свой план. Чердачные помещения располагались по кругу. Мужчина мог возникнуть либо с одной стороны, либо с другой, она же хотела ограничить эту возможность лишь одной стороной — той, где винтовая лестница.
Взяв в руки пульт стереоплеера, она пошла по мостику обратно. Восьмифутовый мостик держался на пружинных зажимах, обхватывающих металлические костыли, подобно тому как это делают клеммы робота. Дана направила пульт на плеер, стоявший у Логана в кабинете, и нажала кнопку. Передняя стенка плеера ожила, расцветившись сполохами красок. По всему дому из динамиков грянули гитары — звук был оглушительный, точно выстрелили в металлический барабан. Дитя 80-х годов, Логан, как и многие его сверстники, был фанатом группы «АС/ДС», и именно ее диск был вставлен в плеер. Когда по дому разнесся хриплый визг солиста, Дана уронила пульт в раковину. Потом, собравшись с духом, она начала спускаться по винтовой лестнице. Мужчина вынырнул из мрака у основания лестницы. Дана повернулась, метнувшись было обратно вверх, но травмы, оказавшиеся болезненнее, чем она рассчитывала, заставили ее ограничиться неуклюжим карабканьем, причем ребра ее отзывались болью на каждое резкое движение. Лестница под ней задрожала — мужчина взбирался быстро. На верхней ступеньке она почувствовала, как его рука сжала ее щиколотку. Ухватившись за перила, она лягнула его другой ногой и ухитрилась высвободиться. Неверными шагами она добралась до недоконченного стола и упала на него. Металлический кант врезался в травмированную грудную клетку, и от сильной боли она не удержалась на ногах, упав на колени.
И в ту же секунду мужчина набросился на нее. Швырнув ее на стену, он оседлал ее, схватив одной рукой за горло и перекрывая доступ воздуха. Все вокруг поплыло. Предметы завертелись. Он склонился к ней, крича в самое ухо из-за грохота плеера:
— Где серьга?
— У меня ее нет, — процедила она сквозь зубы. Боль скорее взбесила, чем испугала ее. — Ее забрал Логан.
Вытаращенные глаза мужчины показывали, что такой возможности он не учел. Рывком он поставил ее на ноги и прижал дуло пистолета к ее забинтованному лбу:
— Серьгу, мисс Хилл, не то вам сейчас крышка!
Включив понижающую передачу, на смешной скорости, Логан кружил на поворотах дороги, вившейся вокруг горы Пума. Вершину горы затянули тучи. Они тоже вились, закручиваясь воронкой, окутывая мраком небо и лесистые склоны. А потом тучи разверзлись ливнем, подул сильный ветер. Логан одолевал витки дороги, шины судорожно пытались удержаться на покрытии и не поддаться центробежной силе. На соседнем сиденье зазвонил телефон. Логан потянулся к нему, открыл.
— Кэрол? Подождите минуточку!
Он опять включил понижающую передачу, сворачивая на гравиевую дорогу. Задние колеса завертелись, разбрасывая гравий, машина чуть было не потеряла управление. Логан выровнял машину, нажал на газ, и машина рванула вперед, объезжая тупик, но тут перед ветровым стеклом выросли красные хвостовые огни огромной и мерцающей, как бьющееся сердце, пожарной машины. Логан изо всех сил нажал на тормоз, и машина встала в нескольких дюймах от пожарного грузовика.
— Пожарная машина не может проехать по этой дороге! — прокричала в трубку Кэрол. — Она не может маневрировать! Они говорят, что им развернуться негде!
45
Мужчина притиснул ее к холодильнику. Боль, как электрическим разрядом, пронзала тело. Одной рукой он мертвой хваткой сжимал ее горло, другой — приставлял к ее лбу дуло пистолета.
— Отдайте серьгу, мисс Хилл, тогда вы можете остаться в живых!
В сводчатые окна били струи дождя, тяжелые капли ударяли в стекло с той же яростной силой, с какой гитарные звуки — из динамиков.
— Я уже сказала, что серьга у Логана, — сквозь стиснутые зубы буркнула Дана.
Он вмял ее щеку в холодильник, сильнее надавив дулом пистолета. Она почувствовала, как пистолет уперся ей в зубы.
— Тогда и в живых оставлять вас незачем!
Он оттянул курок.
Она вскрикнула — страх пересилил доводы рассудка:
— Она спрятана. Мужчина наклонился к ней:
— Где спрятана?
Дана упиралась, не поддаваясь. Пошарив позади себя, он положил на стол пистолет и взял ножницы для резки жести. Потом он схватил ее руку, оттянув ее указательный палец, заставил разжать ладонь и вонзил острие ножниц в костяшку пальцев. Кожа лопнула, по тыльной стороне руки полилась кровь. Она почувствовала прикосновение ножниц к кости.
— Нет! — вскричала она. — Нет!
Логан швырнул мобильник на сиденье и, выскочив из машины, заскользил по глине, пробираясь к водителю пожарной машины; вспрыгнув на подножку, он стал потрясать своим полицейским знаком и, перекрикивая шум дождя и вой ветра, приказывать водителю двигаться.
Водитель лишь мотал головой, крича в свой черед:
— Не могу! Последний поворот никак осилить не можем! Уже десять минут бьемся — все без толку. Сюда машину поменьше надо, но под такой грозой никакая в гору не поднимется. Дорога все равно будет мокрой. Я такой черной тучи в жизни на этой горе не видал.
Логан такую тучу здесь видел, правда всего однажды — грозу она принесла тогда нешуточную. Он в сердцах стукнул по кузову пожарной машины. Узкая дорога не давала «остин-хили» возможности проехать, равно как и отступить, а ждать, пока неповоротливая пожарная машина сползет с горы, значило потерять слишком много драгоценного времени. Дождь лил как из ведра, окатывая Логана с ног до головы. Он взглянул на крутизну, прорезаемую дорогой. Навскидку до вершины надо преодолеть футов пятнадцать — двадцать пять скользкой кручи. В такую погоду это все равно что лезть на ледяную гору в одних носках. Над головой с треском сверкнула молния. Возможно, именно это подсказало Логану некую идею, а может быть, и не это — он не понял, но так или иначе идея у него возникла.
— Насколько высоко можно выдвинуть эти задние лестницы? — спросил он.
— Давайте серьгу, мисс Хилл, или я буду так резать вам каждый сустав по очереди.
По ее запястью струилась кровь.
— Хорошо. Хорошо.
— Где она?
Дана опустила глаза, глядя на свою блузку, пуговицы с которой были сорваны. Мужчина выпустил ее руку и выронил ножницы. Когда он потянулся к ее груди, она прикрыла ее руками и возмущенно воскликнула:
— Не прикасайтесь ко мне! Не смейте даже и мечтать об этом!
Но он с силой прижал ее к своему телу.
— А я мечтал! — Дыхание его было тяжелым, затхлым. — Так мечтал! Ведь мне нравится бороться, побеждать в драке! — Высунув язык, он лизнул ее щеку. Потом отстранился. — Достань-ка!
Дана пылала гневом и болью. Она сунула руку в лифчик. В уши назойливо лезла музыка из стереоплеера.
