— Простите еще раз, — опять вмешался Хафизи Абру. — Но скажите же мне: откуда и зачем появилось «алхимическое золото»?
— Имущество ордена считалось конфискованным, — начал пояснять храмовник. — Скажи мы открыто о спасенной казне, папа вместе с королем Франции потребовали бы ее вернуть, заявили о правах собственности. Изымали бы золото у купцов, продавших нам товары, у наемников, нанятых на службу. У всех, кто возвращался бы из Англии в Европу. Ради такой добычи они могли бы даже объявить крестовый поход. А «алхимическое золото» — оно как бы местное, законное. Все, что от нас требовалось, так это показывать редким гостям поддельного «бессмертного Луллия» и превращать на их глазах кусочек любой безделушки в «настоящее золото». Обычно мы, ссылаясь на нездоровье алхимика, оттягивали представление, пока не соберется путников десять-пятнадцать и «трансмутировали» не чаще одного раза в месяц. Но для вас сделали исключение. Вы знамениты, слава о вас опередила ваше появление почти на три недели. Жаль, Бретонская ведьма, вызывающая демонов ада, не с вами. Очень хотелось бы познакомиться!
— Однако, магистр, ты на удивление циничен. Обмануть половину Европы, шутить по поводу ведьмы, планировать войну на уничтожение целого народа. Ничего святого!
— Я финансист, уважаемый мудрец, — развел руками Филипп де Перпильян. — Мы признаем только цифры балансовых отчетов. Когда они растут — это хорошо. Когда сокращаются — это плохо. Все остальное есть пустословие.
— Но вы не жалеете золота на войну, затеянную из простой мести!
— Должник, уклонившийся от оплаты, должен понести наказание. Дабы не заражать дурным примером других, — холодно парировал магистр. — К тому же мы не платим за войну. Мы ее кредитуем. Мне нужно объяснять разницу?
— Нет, — покачал головой Вожников. — Но есть один вопрос. Что, если найдется добрый человек, который предложит закрыть вопрос с местью раз и навсегда, прекратив существование несчастной французской королевской династии? Равно как и их державы. И заодно наказать английскую корону за ее медлительность с исполнением своих обязательств? Путем хирургического удаления с лица Европы.
— Если я потеряю должника, кто вернет кредиты?
— Храмовники давали кредиты без залога? Верится с трудом. Без залога их вообще никто никогда не возвращает.
Дверь распахнулась, в лабораторию ворвался упитанный краснолицый толстяк. Стеганка и чулки сразу доказали, что для нового гостя было куда привычнее носить доспех и работать мечом, нежели вести заумные беседы. Меч, кстати, у него тоже имелся, равно как и четыре стражника за спиной.
— Наконец-то, сэр Тэптон! — обрадовался магистр, поднимаясь с кресла. — Должен поблагодарить вас за интереснейшую и познавательную беседу, уважаемые путники, но вы должны понимать, что тайна, которую вы разгадали благодаря своей мудрости, не может покидать стен этого замка. В знак своего предельного уважения предлагаю вам самим выбрать тот вид смерти, который вы сочтете для себя наиболее достойным и благородным.
— Для начала исполни одну мою маленькую просьбу, сэр Филипп де Перпильян, — улыбнулся Вожников. — Выйди на угловую башню и посмотри наружу.
— Последняя просьба осужденного?
— Именно.
— Хорошо, — кивнул магистр. — Сэр Тэптон, прошу не спускать глаз с наших гостей. От них можно ожидать… неожиданностей.
Краснолицый рыцарь красноречиво положил ладонь на рукоять меча. Стражники разошлись, пропуская магистра, потом сомкнулись снова, закрывая собой дверь.
Филипп де Перпильян вернулся уже через минуту, мрачно бухнулся в кресло, вцепился пятерней в подбородок:
— Что это значит, уважаемый?
— Это значит, сэр, что пока вы тут варили алхимическое золото, я сварил для себя алхимическую армию, — ухмыльнулся Вожников.
— Их там не больше сотни!
— Полторы сотни отборных воинов Империи против десятка бойцов замковой охраны? Вам не продержаться и трех минут. Брать крепости они умеют, снаряжение самое лучшее из существующих. Все закончится за час или два. Дольше ворота не продержатся. И никакой ров замка не спасет.
— Может, мы и умрем, — выпрямился магистр, — но вы этого уже не увидите! Я прикажу…
— Стоп! — вскинул палец Вожников. — Наша беседа повернула куда-то в неправильное русло. Предлагаю забыть все случившееся до момента прихода сэра Тэптона и продолжить наш разговор с того недавнего момента. Так как орден относится к тому, чтобы прекратить тянучку с местью и передать дело другому исполнителю? Мы уберем ваших недругов быстро и качественно. Равно как и ленивых наемников.
Магистр щелкнул пальцами и указал на дверь. Стражники вышли, рыцарь остался.
— Вот, значит, что за демоны являлись по вызову рыжей девки? — криво усмехнулся Филипп де Перпильян.
— У вас бессмертный алхимик, у меня бретонская ведьма, — пожал плечами Егор. — Жизнь такова, что без помощи Дьявола никому не обойтись.
— От чьего имени ты выступаешь, неведомый гость?
— От имени Великого князя Русского, Императора Священной Римской империи и прочая, и прочая, и прочая…
— Это ложь! Все знают, что у русских случилась война на восточном порубежье. Они собирают силы для войны с потомками Тамерлана.
— Неужели об этом известно даже здесь? — искренне удивился Вожников.
— В нашем деле нужно знать всегда все и обо всем, — ответил магистр. — Тем паче о планах и действиях столь огромного и могучего соседа, родившегося буквально из ничего. Все послы и лазутчики доносят, что русские готовятся к войне на востоке. Даже сам тамошний тиран уехал из столицы еще зимой и по сей день не возвращался.
— Прекрасно. Надеюсь, все остальные правители придерживаются той же точки зрения.
Магистр вскинул голову. Медленно поднялся из кресла:
— Не может быть!!!
— Так чем готов заплатить орден за разрешение французского вопроса?
— Невероятно! Но ведь это огромный риск!
— У меня большой опыт и хорошая охрана.
— Я прошу прощения, мой император, если невольно обидел словом или поступком, — склонился перед гостем сэр Филипп де Перпильян, сняв пилотку.
— Прошу прощения, — буркнул краснолицый и тоже поклонился, сдернув берет.
— Давайте к делу. — Егор прошел к креслу и уселся в него вместо магистра. — Как я понял, по главным вопросам у нас расхождений нет?
— Тебе нужен кредит, мой император? — Теперь магистр стоял уже с обнаженной головой. — Сколько? Золото, серебро? В какой стране, в каком размере?
— Сами по себе деньги не представляют никакой ценности, сэр Филипп, — ответил Вожников. — Деньги — это всего лишь инструмент. Именно инструменты мне и нужны. Как я понимаю, большинство английских дворян у вас в долгах? Я хочу, чтобы, встретившись с моим войском, английские полки не поднимали оружие на моих ратников. Объясните им, что каждый, кто отвернется от Генриха и присягнет мне, сохранит свои имения и избавится от долгов.
