— Да в общем-то все примерно так, как ты и говорил, мой император. Они хотят получить самозванку, дабы доставить ее в замок Пентьевр для следствия, суда и казни. И тогда мы свободны. Иначе нас сочтут ее сообщниками и хрясь-хрясь, хрусь-хрусь… Начнем первыми? Опрокинем рыцарей, пехота разбежится сама.
Но тут случилось неожиданное. Вперед выехала воительница, проскакала мимо переговорщиков, развернулась вдоль вражеского строя. Скинула капюшон, тряхнула головой, рассыпая по плечам ярко-рыжие волосы, медленно загарцевала по полю:
— Смотрите на меня воины! Это я, шевалье Изабелла, рыцарь ордена Сантьяго! Та, которая избрана небом в ваши герцогини! Та, для спасения которой сам Дьявол присылает своих демонов! Смотрите на меня! Един Бог на небе, един король на земле! Я прислана Иисусом, чтобы принести вам мир, и ради сего меня хранят и небеса, и преисподняя! Вы хотите меня остановить? Ну, так попробуйте! Посмотрим, как это у вас получится!
Она поворотила белого мерина, промчалась к своим воинам, выхватила у слуги огромное красно-полосатое знамя освободительницы Арфлера, дала шпоры несчастному скакуну. Тот всхрапнул, чуть присел на задние ноги, потом скакнул вперед, стремительно разгоняясь в сторону отряда конных латников.
И душа женщины словно разорвалась, выворачивая наизнанку прошлое и будущее, мечты и реальность, быль и небыль, веру и неверие, перемешивая, насыщая запахом и цветом и выплескивая обратно. Словно в детских грезах — Изабелла наконец-то мчалась во весь опор верхом на белом коне, встречный ветер бил в ее лицо и трепал распущенные волосы, за плечами развевался рыцарский плащ, в руке колыхалось огромное знамя Бретани, а с уст слетал решительный, требовательный клич: «Иисус!!!».
— Блин, ее же убьют! — Увидев сумасшедшую выходку воительницы, Егор сразу дал шпоры и помчался следом, на скаку опуская копье и погоняя скакуна, пытаясь догнать ненормальную и опередить, ударить первым.
— Проклятие! — рявкнул ван Эйк, тоже посылая лошадь в галоп, а вместе с ним сорвалась и вся «черная сотня».
— Ч-черт! — Боярин Даниил понял, что прозевал сигнал к атаке, и сорвался с места, только жестом успев махнуть остальным разгоняться следом.
— Иису-ус!!! — Изабелла вскинула выше знамя, на всем скаку налетая на рыцарские копья.
И тут случилось невероятное. Латники шарахнулись в стороны, отводя пики от женской груди, уходя с дороги, пехота вообще побежала наутек, на бегу бросая копья и алебарды… Разогнавшиеся для таранного удара сотни вслед за воительницей пронеслись через пустоту, и еще почти с полверсты продолжали скакать по инерции по пустынному тракту.
— Что это было? — наконец оглянулся Егор.
— Струхнули простолюдины под копыта ложиться, — ответил ван Эйк. — Я же говорил: кого ни попадя для числа исполчили.
Воины потихоньку приходили в себя от боевого азарта и замедляя шаг коней.
— Интересно, как теперь будет оправдываться этот граф, что не смог ни взять, ни задержать самозванку? — барон расстегнул шлем.
— Как обычно, — пожал плечами Вожников. — Скажет, что ведьма призвала демонов ада. Хорошая отмазка, учитывая ее прошлые подвиги.
— Вы видели?! — наконец вернулась вырвавшаяся далеко вперед воительница. — Они не смогли! Господь отвел копья! Отвел! Я избрана! Един Бог на небе, един король на земле! Я держу меч, но несу мир. И ангелы небесные за моею спиной!
— Ты была восхитительна, шевалье, — согласился барон. — Но атаковать все-таки лучше в общем строю. Ты же рыцарь, должна понимать!
— Со мною был Господь и его воинство!
Похоже, в жилах женщины еще продолжало бушевать пламя выплеснутого в кровь адреналина. Поэтому Вожников спорить не стал, и даже наоборот, поддакнул. Потом встал в стременах, оглянулся, выглядывая знакомую шапку.
Ну да, все в порядке. Пересвет, как всегда, оказался умницей. В копейную атаку идти струхнул, но зато заводных лошадей с собой в прорыв увел. С таким паршивцем не пропадешь…
— Нам направо, — указала на развилке шевалье Изабелла и первая повернула туда. И длинная воинская колонна тоже послушно пошла следом.
Пара холмов, густой сосновый лес — и впереди, за яркими желто-черными квадратиками полей показался город. Видимость в этот солнечный день была отличная — и к тому моменту, когда сотни приблизились к слободам, селяне и ремесленники уже успели убежать за стены, городское ополчение — расхватать оружие и подняться на башни, стража — запереть ворота и поднять мосты. Поэтому передовой отряд великого князя встретили оскорбительные выкрики и арбалетные болты. Ранить стрелы никого не ранили — слишком далеко, зато наглядно отметили черту, переходить которую незваным гостям не следовало.
— Чего надо, бродяги?! — вопили уверенные в своей безнаказанности горожане. — Опять побираетесь?! Пошли вон отсюда! Проваливайте, покуда граф не осерчал!
Еще несколько коротких и толстых арбалетных зарядов воткнулись в серую дорожную пыль.
Шевалье Изабелла толкнула пятками коня, спокойно выехала вперед, натянула поводья, останавливаясь на краю моста. Правой рукой сдвинула назад капюшон, тряхнула головой, рассыпая на плечи рыжие волосы:
— Вы узнаете меня, жители города Ренн? — спросила она в наступившей тишине. — Это я, Бретонская ведьма, ваша герцогиня. Немедленно опустите мост и отворите ворота!!!
От наглой самоуверенности женщины даже у Егора побежали по спине мурашки. Она не угрожала, не хитрила, не уговаривала. Она приказывала, предельно уверенная в своей правоте.
И вдруг…
Опять вдруг — заскрипели веревки, поползла вниз лопата подъемного моста, разошлись окованные железом створки. И в сопровождении свиты, закованной в вороненые латы и сверкающие бахтерцы, шевалье Изабелла въехала на белом скакуне в свой город, милостиво улыбаясь с седла кланяющимся горожанам.
— Еще одно такое чудо, и я сам начну ей молиться, — прошептал себе под нос Антониус ван Эйк и тихонько перекрестился. — Прости, Господи, ибо не ведаю что творю. Токмо на волю твою и полагаюсь.
Как оказалось, в городе Ренн имелись покои герцога, каковые являлись частью старой крепости. Именно их отвел бургомистр для размещения шевалье Изабеллы и ее свиты. Причем господские палаты достались женщине, а Великий князь Русский, Император Священной Римской империи, князь, король, и прочая и прочая — оказался в людской. Он уже намеревался пристроиться спать на скамье, укрывшись плащом и подложив под голову седло, когда спустившийся слуга коснулся плеча и шепотом сказал:
— Госпожа герцогиня желает тебя видеть…
Опочивальня герцога оказалась, конечно же, роскошной. Просторная прихожая с тахтой, сама спальня с расписным потолком, балконом и покрытыми резьбой опорными столбиками, широкая постель под балдахином. Стол, два стула, небольшой белый шкаф, больше похожий на буфет. Пока внутрь не заглянешь, не поймешь.
Шевалье Изабелле не сиделось. Она прогуливалась возле стола — в вельветовом колете, обтягивающих штанах, заправленных в высокие, выше колена, сапоги. Поясной набор: меч, ножи, сумка, кошель — лежали на столе, причем меч — вынутым из ножен.
