Типа, захожу я в кабинет его на Лубянке и с порога, без подготовки: «Что ж ты, товарищ Берия, сук таких проморгал, а? Как козлин не опередил?»
А он руками виновато разводит и говорит, что, мол, прости, Александр Сергеевич, откуда мне знать было, что это вражины подколодные, на все ради своего гузна пойти готовые, а не просто товарищи, слегка в некоторых вопросах заблуждающиеся или умишком обиженные.
А тут шанс с «любимым наркомом» поручкаться есть, и не хилый. Тем более, если вспомнить, с какой скоростью наш запрос на авиаподдержку выполнили. Саня тогда здорово придумал — считай, одним камнем не двух, а даже трех зайцев пришибли. И немцам дерьмеца полное лукошко поднесли, и следы спутали, ну и, самое главное, отношение Москвы к себе проверили. Скорость, с которой Центр на наш вброс прореагировал, реально впечатлила. Со скидкой, понятно, на местные особенности вроде никакой связи и процветающий на любом уровне бюрократизм. И даже если нас для пущей безопасности и секретности и прислонят чистым лицом к грязной стенке, уверен — перед этим внимательно выслушают. Впрочем, пришить нам можно столько, что волосы дыбом встают. И самозванцы мы, и шпионы всех возможных и невозможных стран, вплоть до Мозамбика! Хотя нет — его как раз еще нет, а на колонию португальскую уважающий себя шпион работать не будет…
— Командир, кончай красоту наводить — разговор есть! — обтянутая мышастыми галифе задница Куропаткина торчала из-под капота «Опеля».
Глухие матюки, раздавшиеся из железного нутра «блица», подсказали, что, похоже, я не совсем вовремя.
— Не, я и потом могу подойти. — Однако «соскочить» не удалось — командир уже выбрался.
— И чего вам всем неймется? — с хрустом выпрямившись, спросил он. — Только жиклера собрался почистить, так толпа, как в собесе в день пенсии.
— Я ж не знал.
— Говори лучше быстрее, а то до обеда не закончу…
— Да я все о будущем нашем думаю.
— А кто ж не думает? Ты лучше к конкретным вещам переходи, Сергеич! — Подхватив стоявшее у колеса ведро, Шура опрокинул его на себя. Мне аж завидно стало — по такой жаре да холодной водичкой! Но на мне китель, а на нем только грязная майка — так что сейчас это для меня не вариант.
— Вот, думаю, а не заказать ли нам эвакуацию воздухом? Как считаешь?
— Откуда в зобе алмазы? — После ухода на гражданку Саня всячески старался смягчить свою речь, что иногда приводило к забавным результатам — одним из наиболее памятных моментов был случай, когда, отчитывая провинившихся страйкболистов, он разразился матерной конструкцией минут на восемь, на фоне которой финальные слова звучали немного необычно: «А то будете, как, простите меня, идиоты какие!» С другой стороны — а у кого специфических речевых оборотов нет? Тошка вон местоимения личные обожает. Док, чуть что, на местечковый акцент сбивается, хотя ни разу не еврей, а меня на фирменном «охреносоветь» не ловил только ленивый.
— А в чем проблема? Площадку подготовить — не проблема.
— Не в площадке дело, а в опыте. Предки, как мне маразм подсказывает, еще в тыл летать не начали, а подопытным кроликом становиться у меня что-то желания нет.
— Ох-хо-хо! Можно подумать, это я на «вертушке» больше, чем на автобусе, в свое время ездил. Ты смотри, Сань, у парней краешек уже виден. А как перескочит кто, что делать будешь?
— У кого это ты краешек усмотрел, старый? Окунев вроде в колею вошел.
— С Антоном как раз все в норме. Он пулю в результате, как говорится, «неизбежной на войне случайности» выхватил. Ты, кстати, там рядом ошивался, так что и тебе прилететь могло. И у Сереги все путем — сам понимаешь, ему кровь не в новинку. А вот Ванька наш что-то приуныл. Перемариновали мы его, похоже.
— Не боись, Сергеич. Будет ему завтра дело — всю тоску из него повытрясу.
— Чего придумал?
— Партизанские клины завтра на «железке» будем ставить. Он сейчас их как раз строгать будет. Прикинь, Тотен местных озадачил, и они их на лесопилке для нас сделают.
— А за каким ему строгать, если сделают? — От жары я что-то плохо соображал. Надо сходить на речку, макнуться.
— Сделают-то на пилораме, так что пригонка по-любому нужна. Ну и сам помнишь, как «в рядах» принято: «Наши руки — не для скуки!»
— Это верно! Но про «вертушку»… Тьфу! Про самолет то есть, подумай, командир!
Совхоз Веселово, Борисовский район Минской области, БССР. 20 августа 1941 года. 18:23.
«А ведь не зря Александр Сергеевич с Александром Викторовичем про силу привычки говорили! Немцы нас не только у озера не поймали, но и, если судить по здешней безмятежности, о возможности подобного финта даже не задумывались!» — Слава осторожно сполз с поросшего густой травой бугра обратно в неглубокую ложбинку, где его дожидались остальные члены боевой группы.
А трюк действительно заслуживал внимания. Ведь вместо натужного блуждания с тяжелым грузом по лесам отряд, или, что точнее, боевые группы, просто сплавились ночью по Березине прямо к шоссе. Десять лодок, не привлекая постороннего внимания, прошли петляющей по заболоченным лугам рекой. Их группа высадилась у устья Гайны часа за два до рассвета. От Палика досюда места глухие, так что гребли всю дорогу. Лодки спрятали в густом ивняке неподалеку от заброшенной барской усадьбы. Место хорошее — его присмотрели заранее. До моста километра полтора, и подходы отлично просматриваются.
А две команды подрывников проскочили ниже по течению. Часовые на мостах на воду даже не смотрели, впрочем, сам этого Слава не видел, но ни стрельбы, ни переполоха не было, хоть и прошло уже несколько часов. Значит — проскочили!
Причем, если группе Митрофанова была поставлена задача выдвинуться всего лишь на пять километров к югу и затем совершить обратный, то есть с юга на север, сплав, но уже по Гайне, то «нечаевцам», как называли в отряде группу разведки, придется проделать значительно более длительное путешествие. Целью для них были мосты практически у самого Борисова! Один у Малого Стахова, который отделяло от городской окраины километра три, и второй — у Стахова Большого. По прямой чуть больше десяти километров, но река петляет, словно серпантин в новогоднюю ночь, и получается, что пограничникам плыть вдвое дальше. По расчетам, на место им едва-едва удастся добраться к завтрашнему утру.
«Если удастся подорвать их, то движение на Борисов будет парализовано сразу по обоим берегам Березины! И ведь есть информация, что в городе какой-то крупный штаб стоит — чуть ли не группы армий. Соответственно, и снабжение для всех, кто против Западного фронта воюет. А в случае удачи здесь, у Веселова, дорога вообще станет на неделю, не меньше. Долины Гайны и Березины в этих краях — сплошное болото, а ширина в сумме — с десяток километров, так что при взгляде на карту получается, что деревня Костюки на острове стоит. Ну а машины-фугасы в данной ситуации просто приятным приложением станут. Бонусом, как Антон говорил.
