— Лады.
Цапнув по паре угольков из кострища для наведения «утренней красоты» на наших уже слегка небритых физиономиях, мы с Люком потыгдымили по утреннему лесу. А Пак за нами увязался, в смысле, пришлось его с собой прихватить, поскольку он мой «подшефный» и я должен его в командном духе воспитывать. Ах как люблю я такие прогулочки! Тихонечко идешь себе по просыпающемуся лесу. В руках — верная «Г-3» в варианте карабина. На морде — соответствующее серьезности момента выражение. Глазками шустро шевелишь: под ноги — вперед, под ноги — вперед. Бодрит!
Минут за двадцать доскакали мы до чудненького пригорка метрах в пятидесяти от пыльной грунтовки (хотя на карте обозначена сия колея была как дорога с твердым покрытием). Для засады пригорочек далековато был, а вот для наблюдения — самое то. Дорогу метров на пятьсот в каждую сторону видать. Тут из-за леса донеслось какое-то баханье, типа канонады. Ну да бульбаши это любят: в том году они такой салют со спецэффектами заделали — мы еле спаслись. Ну, это какими отморозками надо быть, чтобы по игровой территории раскидать канистры с бензином и присобачить к ним по сто граммов тротила? Часть народу об этом предупредить забыли. Мы тогда в домик один вошли, ну, «почистили» его, и тут один из наших увидел такую вот сюрпризину в дальней комнате… Как мы бежали! Сайгак по сравнению с нами — черепаха! Самое смешное, что неведомый (к сожалению!) кудесник рванул этот «подарочек» примерно через минуту после того, как последний из наших покинул дом. Ха-ха три раза!
Люк ползал пока по обочинам, прикидывая, как было приказано, «хрен к носу», а я, с комфортом расположившись под кусточком и прикрывшись от комаров и докучливых глаз любимым шарфом-сеткой, обозревал окрестности в пентаксовский восьмикратник. Пак же с умным видом шатался по кустам. Впрочем, про умный вид его я для красного словца приплел. Он в балаклаве почти все время ходит: пунктик у него — боится, что шарик на лице следы оставит. Из-за леса донеслось отдаленное стрекотание «ураловских» движков (в молодости я немного тусовался с доморощенными байкерами, так что звук ирбитского «оппозитника» мне знаком). Переведя взгляд в сторону мотоциклов, я остолбенел… Торопливо нащупав тангенту, я прошипел:
— Люк, ныкайся. Тут фигня нездоровая.
— Что там? — раздалось в наушнике.
— Ты будешь смеяться, но как в анекдоте: «война и немцы».
— Не понял тебя, — раздалось в наушнике.
— Сань, дозор на мотоциклах, но странный какой-то, на страйкболистов совершенно непохожи… Ты там заховайся и посмотри что да как…
Нет, Белоруссия, конечно, страна богатая на сюрпризы, но, на мой непросвещенный взгляд, что-то многовато они антикварной техники на полигон вывезли. Я насчитал четыре «семьдесятпятых» «БМВ» с колясками, два «Цюндаппа» KS600 с их крайне характерной рамой и еще пяток незнакомых мне легких мотоциклов — то ли NSU, то ли еще какая-то экзотика… Причем на колясках двух тяжелых мотоциклов я заметил самые настоящие «эмгачи», и это не киношная лажа, а честные «тридцатьчетвертые». А приглядевшись, я разглядел в бинокль в руках одного из колясочников Erma-EMP,
[5]
с весьма характерной деревянной рукоятью в передней части цевья. Все страньше и страньше… Честно скажу, оружие я люблю и разбираюсь в нем, но ни одного такого зверя я вживую не видел, только на картинках. А тут у массовки из кино… Пусть даже у реконструкторов прожженных… Таких машинен-пистолей и в Музее Вооруженных сил четыре штуки, да и то — в запасниках, мне друг, там работавший, говорил. Поясню для незнакомых с темой: представьте себе, вы видите человека, одетого в костюм, стоящий «страшные тыщи», сидящим на чем-то явно украденном из музея и держащим в руках нечто, что и в музеях-то далеко не всех есть. И, самое главное, делающим это привычно! Но находитесь вы не в музее или на выставке, а в белорусском лесу — то мои чувства станут вам понятнее. Ну, как если бы, пойдя порыбачить на деревенский пруд, вы встретили там мужика, использующего бриллиантовые подвески вместо блесны.
Нажав тангенту, в виде кольца надетую на указательный палец левой руки, я скороговоркой зашипел в рацию:
— Люк, здесь Арт. Лежи тихо, слушай. Что-то мне все это очень не нравится.
В голову лезли всякие обрывки из ставших в последнее время весьма популярными книг в жанре альтернативной истории. Но вроде автобусы с громоздкой аппаратурой мимо не проезжали и костров под пятисоткилограммовыми авиабомбами мы не разводили… Хотя гроза вчера и была нешуточная…
Вытащив из подсумка рацию, я переключился на основной командный канал:
— Арт в канале, вызываю Фермера.
— Фермер в канале, слушаю тебя.
— Командир, тут какие-то непонятки странные. Мы жалом еще поводим и минут через пятнадцать в вашу сторону выдвигаемся.
И надо же такому случиться, что в это самое мгновение из лесочка, находящегося метрах в трехстах по ту сторону дороги, выехала машина. Шепнув в рацию «отбой», я навел бинокль на грузовичок. «Ешкин кот! — пронеслось в голове. — Полуторка, причем довоенная. Тентованная. Это что, слет антикваров всея СНГ»?
Мотоциклисты как по команде (а может, и была команда?) остановились, не доехав до моего пригорочка метров двести. Очень грамотно растянувшись вдоль обочины, они внезапно начали садить из обоих пулеметов по грузовику!
«Мать твою! Это что же такое?!» В полном вселенском афиге я зачем-то посмотрел в бинокль на грузовик. Дыры в лобовом, измочаленные борта, пробитый и спустивший передний скат — все это говорило мне, что стреляют тут не пластиковыми шариками! Водитель грузовика тряпичной куклой висел на руле, однако дверь кабины с противоположной от немцев стороны была распахнута…
— Тош, что за херня? — раздалось у меня в ухе.
Вернувшись на групповой канал, я ответил:
— Ты все равно не поверишь, Саня. Давай ноги в руки и на карачках ко мне. Пора сваливать.
Через пару минут кусты чуть ниже по склону зашуршали, и оттуда, действительно на четвереньках, выбрался Люк. Бодро шевеля всеми четырьмя конечностями, он взобрался на холмик.
— Что тут у нас?
— Немцы. Стреляют. По-настоящему стреляют. Вон, на полуторку глянь, — сказал я, протягивая ему бинокль.
— Это что ж такое, мля… — шепотом выматерился он.
— У меня несколько версий — одна хреновей другой.
— Ну?
— Кино снимают, но камер не видно…
— Дальше?!
— Или провал во времени.
— Или? — Саня с недоверием посмотрел на меня.
— Или прибалтийские нацики решили напасть на Белоруссию! Хотя, может, и «буратины» какие-нибудь грибочков объелись…
Сомнения в моей психической полноценности явственно отразились на лице Люка. Но, не сказав ничего, он поднял к глазам бинокль, вглядываясь в происходящее на дороге.
