– Да-да, это правда, – продолжала Стелла. Несмотря
ни на что, она не утратила присутствия духа. – Я уже говорила полиции, что
затащила его в одно ужасное местечко. Он мне понравился. Очень понравился. Я
просила его не приближаться к нашему семейству. Просила! У него в голове
бродили какие-то странные идеи. Но он же ничего не знал. Я уговаривала его
уехать. Может быть, он все-таки именно это и сделал? Во всяком случае, я так
подумала – решила, что он меня послушался и уехал.
Лангтри объяснил Стелле, что Таунсенд был его коллегой по
работе, что они знали друг друга много лет, и умолял ее помочь выяснить, что
произошло на самом деле.
– Коллега? – удивилась Стелла. – Так, значит,
вы тоже из этой компании?
– Да, если вы имеете в виду Таламаску…
– Ш-ш-ш-ш, тише, послушайте, что я вам скажу. Кем бы вы
ни были, двери этого дома для вас открыты. Но лучше, если вы придете сюда
завтра вечером. Я организую вечеринку. И вам будет несложно… ну, скажем так,
смешаться с остальными гостями. А если кто-либо спросит, кто вы такой и что вы
здесь делаете, – хотя я в этом очень сомневаюсь, – то достаточно
сказать, что вас пригласила Стелла и что вам нужно со мной поговорить. Только
ради всего святого заклинаю вас даже не заикаться о Таунсенде и не упоминать
название этой вашей… как ее?., ну, вы меня понимаете…
– Таламаски…
– Да. А теперь слушайте. Там будут сотни людей – от
аристократов до бедняков. Будьте осмотрительны. Когда подойдете ко мне с
приветственным поцелуем, просто шепните свое имя. Кстати, как вас зовут?
– Лангтри. Артур Лангтри.
– Гм-м… Что ж, хорошо. Запомнить нетрудно. Еще раз
прошу вас соблюдать осторожность. А сейчас мне пора. Обещайте мне, что придете.
Вы просто обязаны прийти.
Лангтри заверил ее, что придет непременно, что бы ни
случилось. А в завершение разговора спросил, помнит ли она фотографию, на
обороте которой написала: «Таламаске с любовью. Стелла. P. S. Другие тоже
наблюдают».
– Ну конечно помню, – ответила Стелла. –
Послушайте, сейчас я не могу об этом говорить. Эти слова написаны мною
много-много лет назад. Когда еще была жива мама. Вы даже представить себе не
можете, в каком трудном положении я сейчас нахожусь. В худшую переделку мне
попадать не приходилось. И поверьте, я действительно не знаю, что случилось со
Стюартом. Пожалуйста, приходите завтра вечером.
– Обязательно, – снова заверил ее Лангтри, пытаясь
понять, не заманивают ли его таким образом в ловушку. – Однако я не совсем
понимаю, к чему столько предосторожностей, какова причина…
– Послушайте, дорогой мой, – Стелла понизила голос
почти до шепота, – все это очень мило – эта ваша организация, ваша
библиотека и все эти ваши потрясающие исследования сверхъестественного… Но не
будьте глупцом. Мы не имеем ничего общего со спиритическими сеансами, медиумами,
покойными родственниками, советующими перелистать страницы Библии в поисках
документа на право владения домом на Восьмой улице, и тому подобными штучками.
Что же касается колдовства, так это и вовсе такая ерунда, что можно умереть со
смеху. И кстати, в нашем роду нет шотландских предков. У нас исключительно
французские корни. А история с покупкой шотландского замка во время поездки в
Европу не более чем выдумка моего дяди Джулиена. Так что, прошу вас, забудьте,
выкиньте всю эту ерунду из головы. Однако есть вещи, о которых я могу вам
кое-что рассказать. В них-то и дело. Знаете что? Приезжайте пораньше, часов
примерно в восемь. Только учтите, вы ни в коем случае не должны оказаться
первым гостем. А теперь извините, но мне действительно пора. Поверьте, все так ужасно
складывается… Вы даже вообразить не можете, до какой степени ужасно. Скажу
откровенно, я не виновата, что родилась в такой сумасшедшей семейке. Правда. Я
никого об этом не просила. У меня три сотни приглашенных на завтрашний вечер
гостей – и ни единого друга во всем мире.
Стелла повесила трубку.
Лангтри, застенографировавший весь их разговор, быстро
расшифровал записи в нескольких экземплярах под копирку и поспешил послать одну
из копий в Лондон. Он сам пошел на почту, чтобы отправить пакет, потому что не
доверял служащим отеля.
Затем он взял напрокат фрак и накрахмаленную белую рубашку
для предстоящего вечера у Стеллы.
«Я в полной растерянности, – писал Лангтри. – До
того я был совершенно уверен, что Стелла замешана в деле исчезновения нашего
бедного Стюарта, что именно она решила от него избавиться. А теперь, откровенно
говоря, не знаю, что и думать. Уверен, она мне не лгала. Но почему она так
напугана? Полагаю, личная встреча со Стеллой поможет мне правильно оценить
обстановку и сделать более обоснованные выводы».
Чуть позже в тот же день он позвонил Ирвину Дандричу, нашему
платному осведомителю, и пригласил его на ужин в один из шикарных ресторанов
Французского квартала, расположенный неподалеку от отеля.
Хотя Дандрич не мог сообщить никаких сведений, касающихся
исчезновения Таунсенда, он с радостью принял приглашение и в течение всего
ужина без умолку пересказывал сплетни о Стелле. По общему мнению, она в самом
прямом смысле слова «прожигает свою жизнь».
– Посудите сами: ну можно ли каждый день выпивать по
бутылке французского коньяка и при этом надеяться жить вечно? –
разглагольствовал Дандрич, всем своим видом демонстрируя пренебрежительное
отношение к предмету разговора, хотя в глубине души явно получал от него
наслаждение. – Не говоря уже о скандальной истории с Пирсом. Ужасно!
Молодому человеку едва ли исполнилось восемнадцать! Кроме того, это просто
глупо со стороны Стеллы. Ведь Кортланд всегда был ее самым преданным и надежным
союзником в борьбе против Карлотты. А она вдруг безумно влюбилась и соблазнила
его любимого сына. Полагаю, Баркли и Гарланд тоже не в восторге от этого. А уж
как переживает Лайонел, одному только Богу известно. Лайонел маньяк и однолюб.
И его мания, конечно же, носит имя Стелла.
Лангтри поинтересовался, собирается ли Дандрич на прием к
Стелле.
– Ни за что на свете не пропущу, – ответил
тот. – Уверен, без грандиозного скандала там не обойдется. Стелла
категорически запретила Карлотте в такие вечера уводить из дома Анту. Карлотта
просто кипит от гнева и грозится вызвать полицию, если поведение гостей выйдет
за рамки приличия.
– Расскажите поподробнее, что представляет собой
Карлотта, – попросил Лангтри.
