– В ту ночь, точнее, в те минуты, когда умерла моя
мать. Я попыталась позвонить тебе, но не застала в отеле. Я была напугана до
смерти. Однако дело даже не в появлении самого призрака. Важнее другое. То, что
сопровождало его появление. Вода вокруг ни с того ни с сего вдруг забурлила так
сильно, что дом раскачивался на сваях, словно игрушка. Я уточняла: в ту ночь не
было никакого шторма ни в заливе Ричардсона, ни в заливе Сан-Франциско, не было
ни землетрясений, ни каких-либо иных аномалий – в общем, ни единой причины
природного характера. И это еще не все. В следующий раз я явственно ощущала его
прикосновения.
– Когда это было?
– В самолете. Я думала, это просто сон. Но нет. Боль
была такой, как если бы я занималась любовью с очень крупным мужчиной.
– Ты хочешь сказать, что он?…
– Мне казалось, я сплю… Но сейчас важно не это. Важно
то, что это существо отнюдь не всегда бесплотный призрак. Оно может становиться
вполне материальным, но эта материальность проявляется в какой-то специфической
форме. И меня очень интересуют его параметры.
– Твой научный подход к делу заслуживает одобрения! А
позволено мне будет спросить, вызывали ли его прикосновения менее научную
реакцию с твоей стороны?
– Конечно. И ощущения были приятными, потому что я была
в полусонном состоянии. Но как только очнулась, почувствовала себя как будто
изнасилованной и не испытывала ничего, кроме отвращения.
– Чудесно! – воскликнул Майкл. – Просто
великолепно! Послушай, ты обладаешь достаточной силой, чтобы избавить себя от
таких оскорблений.
– Да, теперь я знаю, с чем имею дело, и не допущу
ничего подобного. Но если бы еще пару дней тому назад кто-нибудь сказал мне,
что некое невидимое существо собирается залезть мне под юбку в салоне
авиалайнера, летящего в Новый Орлеан, я бы не поверила и все равно не была бы
готова дать ему достойный отпор. Тем не менее мы точно знаем и другое: призрак
не намерен причинять мне зло. И мы почти уверены, что он не желает зла и тебе.
По крайней мере, пока. Но мы так же точно знаем, что он готов уничтожить
любого, кто встанет на его пути к цели. И в данный момент это Эрон.
– Все правильно, – подтвердил Майкл.
– А теперь вот что. Ты выглядишь очень усталым – как
человек, мечтающий вернуться в отель и улечься в мягкую постельку– Роуан едва
заметно улыбнулась. – Так почему бы нам не отправиться туда?
Майкл ответил не сразу. Выпрямившись на стуле, он потер
ладонями затылок:
– По-моему, ты кое-что недоговариваешь.
– Что именно?
– Я тоже ни словом не упомянул об этом.
– Так что же тебе мешает? Скажи, – негромко
откликнулась Роуан.
– Разве тебе не хочется поговорить с ним – спросить,
кто же он все-таки на самом деле и чего добивается? Вполне вероятно, с тобой он
будет более откровенным, чем с кем-либо еще из вашей компании. Нет? А мне
хочется. Очень. Пусть он сам скажет, зачем позволял мне видеть себя, когда я
был ребенком, и зачем появился прошлой ночью, причем так близко, что я едва не
коснулся его ботинка. Что бы там ни говорил Эрон, я уверен, что у меня хватит
мозгов, чтобы заставить его выложить всю правду. Знаешь, иногда мне кажется,
что именно этого он и ждет от всех, кому является: этакого всплеска своего рода
гордости и самолюбия. Может, именно на это он и рассчитывает?
Если у тебя такого желания не возникало, что ж, наверное, ты
намного умнее и сильнее меня. Никогда прежде мне не приходилось общаться с
призраком, или духом, или кто там он еще… И сейчас, извини, несмотря на все,
что недавно узнал, и на то, что он сделал с Эроном, я ни за что не упущу такую
возможность.
– Согласна. – Роуан кивнула. – Ты все очень
резонно объяснил. Может, он действительно играет на наших чувствах, на том
тщеславии, которого отнюдь не лишены некоторые из нас, предпочитающие не быть
похожими на других и идти своим путем. Но между мной и этим существом есть
что-то еще. Оно прикасалось ко мне. И после этого у меня осталось ощущение, как
будто меня изнасиловали, осквернили, – очень неприятное, скажу тебе, ощущение.
В наступившей тишине Роуан на миг показалось, что она
слышит, как шумит кровь в голове пристально смотревшего на нее Майкла, как
крутятся колесики в его мозгу.
Наконец он встал, пододвинул по столу поближе к себе
бархатный футляр, открыл его и принялся внимательно разглядывать изумруд.
– Ну же, решайся, – подбодрила его Роуан. –
Дотронься до него.
– Он совсем не похож на тот, который представлял себе
я, – прошептал Майкл. – В моем воображении он выглядел совсем иначе,
а вспомнить я не мог…
Он потряс головой и уже собирался было закрыть футляр, но
передумал. Медленно сняв с руки перчатку, он коснулся пальцами поверхности
камня.
Роуан молча ждала, однако по лицу Майкла видела, что тот
разочарован и чем-то встревожен.
– Я видел твой образ, – закрыв футляр, со вздохом
ответил Майкл на застывший в ее глазах, но так и не высказанный вопрос. –
Видел, как ты надеваешь его на себя, а я стою напротив.
Он неторопливо натянул перчатку.
– Изумруд был на мне, когда ты вошел.
– Вот как? А я даже не заметил.
– Было темно.
– Просто в тот момент я мог видеть только тебя.
– Ты полагаешь, это имеет значение? – Роуан пожала
плечами. – Я сразу же сняла его и положила обратно в футляр.
– Не знаю.
– А когда ты касался его… Видел ли ты что-нибудь еще?
Майкл покачал головой.
– Только то, что ты любишь меня, – вполголоса
ответил он. – Действительно любишь.
– Ну-у, чтобы сделать такое открытие, тебе достаточно
было коснуться меня.
Майкл улыбнулся, но улыбка получилась печальной и смущенной.
Потом засунул руки поглубже в карманы, словно они мешали ему, и опустил голову.
Роуан молчала – ей тяжело было видеть его таким – грустным и
расстроенным.
– Все, хватит, поехали отсюда, – наконец сказала
она. – Здешняя обстановка действует на тебя еще хуже, чем на меня. Пора
вернуться в отель.
– Да, – кивнул он. – Только сначала дай мне
стакан воды. Есть в этом доме холодная вода, как ты думаешь? Жарко, да и во рту
совсем пересохло.
– Понятия не имею, – ответила Роуан. – Не
знаю даже, есть ли здесь кухня. Может, вместо нее имеется только колодец с
замшелым ведром или волшебный источник.
