Возможно, им за такую покорность выплачивалась какая-то
компенсация, а быть может, они по природе своей не были борцами. Не сохранилось
никаких преданий о спорах по этому поводу или недовольстве сложившейся
традицией со стороны мужчин. Брат Анжелики, погибший во время бури в ночь
кончины Шарлотты, был юношей с кротким и добрым характером. Другой ее брат,
Морис, пользовался репутацией приятного, милого человека и принимал участие в
управлении плантацией.
Несколько потомков тех Мэйфейров, кто эмигрировал во Францию
в начале восемнадцатого века, были казнены в дни Французской революции. Никто
из уехавших в Европу до 1770 года не пользовался фамилией Мэйфейр. И Таламаска
потеряла след их потомков.
Все члены семьи придерживались католической веры и всегда
щедро жертвовали средства церкви на Сан-Доминго. Один из сыновей Пьера Фонтене,
деверя Шарлотты, пошел в священники. Две женщины из семейства стали
кармелитками. Во время Французской революции одну из них казнили вместе со
всеми остальными членами общины.
В течение многих лет большая часть денег, вырученных
Мэйфейрами за поставки кофе, сахара и табака из колонии в Европу и Северную
Америку, оседала в иностранных банках. Состояние их было огромно даже по меркам
мультимиллионеров Гаити. Похоже, семья во все времена обладала невероятными
запасами золота и драгоценностей, что отнюдь не часто среди плантаторов, чье
благополучие весьма шатко, ибо зависит главным образом от объема и продажи
собранного урожая.
Благодаря вышеизложенным обстоятельствам Мэйфейры сумели
пережить гаитянскую революцию и сохранить при этом свое несметное богатство,
хотя вся земельная собственность на острове была безвозвратно утрачена.
В 1789 году, как раз незадолго до революции, вынудившей
семью покинуть Сан-Доминго, Мари-Клодетт установила собственный закон
наследования в семействе Мэйфейр, так называемый легат. Ее родители к тому
времени умерли. Поселившись в Луизиане, Мари-Клодетт заново пересмотрела,
переделала и закрепила правила юридически. К этому времени она успела перевести
большую часть денег из голландских и римских банков в Лондон и Нью-Йорк.
Легат
Легат – это серия чрезвычайно запутанных и квазиюридических
мероприятий, проводимых главным образом через банки – держатели денег. Легат
устанавливает размер состояния, которым нельзя манипулировать, ссылаясь на
законы наследования какой-либо страны. Суть его в том, что основная часть
капитала и собственности Мэйфейров сосредоточивается в руках одной женщины в
каждом поколении, причем она еще при жизни назначает свою преемницу, в тех же
случаях, когда главная наследница умирает, не отдав распоряжений, деньги
переходят к ее старшей дочери. И только если среди потомков не осталось женщин,
наследство переходит к мужчине. Однако главная наследница может оставить
состояние и мужчине, если такова будет ее воля.
По сведениям Таламаски, ни одна владелица состояния не
умирала, не назначив наследницы, и легат ни разу не был завещан мужчине. Роуан
Мэйфейр, самая младшая из здравствующих Мэйфейрских ведьм, стала наследницей с
самого рождения по воле своей матери Дейрдре, которую в свою очередь назвала
своей преемницей Анта, получившая состояние от Стеллы… И так далее, и так
далее…
Однако были в истории семьи случаи, когда назначенное лицо
заменяли другим. Например, Мари-Клодетт указала в качестве главной наследницы
свою первую дочь Клер-Мари, а позже изменила решение в пользу Маргариты,
третьего ребенка в семье. Неизвестно, узнала ли когда-нибудь Клер-Мари о своей
несостоявшейся роли, зато Маргарите собственное предназначение стало известно
задолго до смерти Мари-Клодетт.
Согласно легату, огромные суммы также передаются родным
братьям и сестрам главной наследницы в каждом поколении, причем женщины, как
правило, получают в два раза больше, чем мужчины. Однако ни один из членов
семейства не может наследовать деньги легата, если он или она не носит фамилию
Мэйфейр от рождения или официально сменили ее впоследствии. В тех случаях,
когда закон запрещал наследнице официально использовать эту фамилию, она тем не
менее, ссылаясь на семейную традицию, настаивала на своем праве и блюстители
закона отступали.
Таким образом фамилия Мэйфейр сохранилась до нынешнего века.
Известно много примеров, когда члены семейства завещали это правило своим
потомкам вместе с состоянием, хотя юридически в этом не было необходимости,
если речь шла о двоюродной степени родства.
Легат также содержит сложные, с множеством оговорок статьи,
позволяющие в случае необходимости оказывать финансовую помощь особо
нуждающимся Мэйфейрам; однако главным и непреложным по-прежнему остается
условие, что как они, так и их предки неизменно носили фамилию Мэйфейр. Главная
наследница имеет право оставить до десяти процентов состояния «другим Мэйфейрам»,
которые не являются ее детьми, но опять же такой человек должен носить фамилию
Мэйфейр, иначе все статьи завещания аннулируются и не имеют силы.
В двадцатом веке многочисленные «кузены» получали деньги
главным образом благодаря распоряжениям Мэри-Бет Мэйфейр и ее дочери Стеллы, но
некоторые суммы поступали также от Дейрдре, за которую распоряжался Кортланд
Мэйфейр. Многие из этих людей теперь богаты, так как деньги давались в основном
в связи с инвестициями или деловыми проектами, одобренными главной наследницей
или ее помощником.
В настоящее время Таламаске известны примерно пятьсот
пятьдесят родственников под фамилией Мэйфейр; половина из этих людей знакомы с
потомками родоначальницы, проживающими в Новом Орлеане, и с основными
положениями семейного закона о наследовании, хотя все они на много поколений
отстоят от права на обладание основным капиталом.
В 1927 году Стелла собрала около четырехсот Мэйфейров и
родственных семейств в доме на Первой улице, и есть многочисленные
свидетельства, что ее интересовали главным образом те, кто обладал
экстрасенсорными способностями. Впрочем, история Стеллы будет изложена позже.
Потомки
Таламаска провела исследования в отношении огромного числа
Мэйфейров и пришла к выводу, что многие из них одарены умеренными экстрасенсорными
способностями, а у некоторых такой дар поистине исключителен и проявляется
весьма ярко. Среди членов семейства довольно часто идут разговоры о предках с
Сан-Доминго, которых обычно называют «ведьмами», «любовницами дьявола»,
продавшими ему свои души; считается также, что именно дьявол сделал семью
богатой.
