Затем Стелла училась еще в четырех разных частных школах,
везде задерживаясь не больше чем на три-четыре месяца, и наконец оказалась в
приходской школе при церкви Святого Альфонса, среди детей ирландских рабочих,
где она была единственной, кто приезжал в школу каждый день на лимузине с
шофером. Сестра Бриджет-Мэри – монашка-ирландка, прожившая при
благотворительной больнице Нового Орлеана до девяноста лет, прекрасно помнила
Стеллу даже спустя пятьдесят лет и сказала автору этих строк в 1969 году, что
Стелла Мэйфейр, несомненно, была ведьмой.
Сестра Бриджет-Мэри еще раз подтвердила то, в чем обвиняли
Стеллу: девочка читала чужие мысли, смеялась над людьми, когда те лгали,
мысленно заставляла вещи летать по комнате, разговаривала с невидимым другом,
«знакомым», как выразилась старая монахиня, который исполнял все поручения
Стеллы – находил потерянные вещи и заставлял предметы летать по воздуху.
Но нельзя сказать, что Стелла без конца демонстрировала свои
способности. Очень часто она подолгу старалась вести себя хорошо; она любила читать,
с удовольствием занималась историей и английским; ей нравилось играть с другими
девочками в школьном дворе на Сент-Эндрю-стрит, а еще она очень любила
монахинь.
Монахини невольно поддались очарованию Стеллы. Они позволяли
девочке приходить в сад монастыря и срезать цветы, они учили ее после школы
вышиванию, к которому у нее был талант.
– Вы знаете, как она завоевывала людей? Я вам скажу.
Каждая монахиня этого монастыря считала Стеллу своей юной подружкой. Стелла
заставляла вас поверить в это. Она делилась своими маленькими секретами, словно
не могла рассказать о них ни одной другой живой душе. И ей все было о вас
известно, все. Она знала о вас такое, о чем вы никогда ни с кем не говорили,
она принималась обсуждать с вами ваши секреты и страхи и то, чем вам всегда
хотелось поделиться с другими людьми, и после этих разговоров у вас становилось
легче на душе. А позже, спустя несколько часов, а может быть, даже и дней, вы
вспоминали, каково это было сидеть в саду и шептаться с ребенком, и понимали,
что она ведьма! Ее прислал дьявол. Добра от такой не жди.
Но отдам ей должное: она не была подлой. Нет, подлости в ней
не было. Иначе это был бы не ребенок, а настоящий монстр. Бог знает, каких
только злых дел она тогда бы не натворила. Но я думаю, на самом деле ей не
хотелось причинять людям зло. Просто Стелле доставляло тайное удовольствие
выставлять свои способности, если вы понимаете, что я имею в виду. Ей нравилось
догадываться о ваших тайнах. Ей нравилось видеть ваше изумление, когда она
рассказывала вам о ваших снах предыдущей ночью.
А с каким увлечением она принималась за разные дела!
Неделями рисовала картинки с утра до ночи, а потом отшвыривала карандаши и
больше за них не бралась. Или, например, вышивание: она научилась вышивать, и у
нее получались совершенно изумительные вещицы, а потом вдруг она сердилась на
себя за малейшую оплошность, бросала иголки и подолгу не бралась за вышивание.
В жизни не встречала такого переменчивого ребенка. Похоже, она искала что-то,
чему могла посвятить всю себя, но так и не нашла. По крайней мере, когда была
маленькой девочкой.
Одно она любила делать, от чего никогда не уставала, –
рассказывать истории другим девочкам. Бывало, они соберутся вокруг нее во время
большой перемены и буквально ловят каждое слово, пока не прозвенит звонок. И
какие только истории она не рассказывала: о привидениях в старых домах, где
скрыты ужасные тайны, о подлых убийствах, о колдовстве на островах в давние
времена. Она знала истории о пиратах, да, хуже всего, когда она принималась
рассказывать о пиратах. С ума сойти можно было. Послушать ее – так все звучало
очень правдоподобно. Хотя ты понимала, что девочка все это выдумала, иначе быть
не могло. Что могла она знать о мыслях и чувствах тех бедолаг на захваченном
судне за несколько часов до того, как свирепые пираты ставили их на доску?
[25]
Но, уверяю вас, некоторые подробности из ее рассказов были
весьма интересны, и мне всегда хотелось расспросить о них кого-то знающего,
сами понимаете, кого-то, кто читал исторические книги и разбирался во всем этом.
Но после таких рассказов девочкам снились кошмары, и, что бы
вы думали, их родители приходили к нам и возмущались: «Позвольте, сестра, где
моя малышка могла наслушаться подобных ужасов?»
Нам приходилось всякий раз обращаться к мисс Мэри-Бет.
«Подержите ее дома несколько дней», – просили мы. Вот так обстояли дела со
Стеллой. Изо дня в день такое не вытерпишь. Никто бы не вытерпел.
Слава Богу, девочка уставала от школы и пропадала тогда на
несколько месяцев.
Иногда она отсутствовала очень долго, и мы начинали
надеяться, что она больше не вернется. Мы слышали, что девочка бегает без
присмотра по соседним улицам, играет с детьми прислуги и заставляет сына
кухарки изображать из себя идола (мальчишка был черен как сапог, можете не
сомневаться), и тогда мы думали: пора бы кому-нибудь пойти и поговорить с мисс
Мэри-Бет.
Затем однажды утром, как гром среди ясного неба, часов эдак
в десять – этот ребенок никогда не заботился о том, чтобы прийти в школу
вовремя, – к школе подкатывал лимузин, из него, представьте только,
появлялась Стелла в своем маленьком форменном платьице и с огромным бантом в
волосах, настоящая куколка. И привозила она с собой целый мешок ярко
упакованных подарков для каждой из сестер, кого знала по имени. Всех нас
обнимет, со всеми поздоровается – можете не сомневаться. «Сестра Бриджет
Мари, – прошепчет мне на ухо, – я так по вас соскучилась». Ну и
конечно, я тут же открою свой подарочек, и, можете мне поверить, это случалось
не раз, найду в коробочке какой-нибудь милый пустячок, о котором давно мечтала
в глубине души. Помню, однажды она подарила мне крошечную фигурку младенца
Христа в шелках и атласе, а в другой раз очень красивые четки из хрусталя с
серебряным замочком. Что за ребенок. Очень странный ребенок.
Но такова воля Божья: прошло несколько лет – и Стелла
перестала появляться в школе. Ей наняли гувернантку, которая и учила ее всему.
Мне кажется, девочке просто надоела школа, к тому же она могла разъезжать с
шофером куда только вздумается. Насколько я помню, Лайонел тоже не посещал старшие
классы. Он сопровождал Стеллу в поездках, и, кажется, именно в это время, а
может быть, чуть позже умер старый мистер Джулиен.
Боже, как плакал этот ребенок на похоронах. Мы не пошли на
кладбище, разумеется, в те дни никто из сестер не ходил на кладбище, но мы
посетили мессу и увидели в церкви Стеллу: она сидела, перегнувшись через
скамью, и всхлипывала, а Карлотта обнимала ее за плечи. Знаете, после смерти
Стеллы говорили, будто Карлотта не любила сестру. Нет, Карлотта никогда не
делала плохо этому ребенку. Никогда. И я помню, как Карлотта обнимала сестру, а
та все плакала, плакала и плакала.
